Восхождение мастера карт (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 13

Через миг с крыши противоположного дома мягко спрыгнуло мохнатое создание величиной с микроавтобус. Оно походило на помесь волка-переростка и распутной летучей мыши под кайфом. Тварь обладала четырьмя мускулистыми лапами с острейшими загнутыми когтями, кожистыми чёрными крыльями. Острыми торчащими ушами, злыми-презлыми жёлтыми глазами с вертикальными зрачками и вытянутой пастью с умопомрачительным количеством зубов. Акула бы позавидовала.

И хрен знает, что конкретно привлекло сюда существо: крики солдат, вопли мальца, плач его матери или мой ангельский характер. Но тварь не стала тянуть кота за яйки. Она сделала несколько громадных прыжков и одним укусом лишила головы коленопреклонённого воителя. Раздался жуткий хруст перемалываемого зубами черепа. И я почувствовал волну тепла, окатившую моё тело.

Впрочем, внезапно полученный опыт не помешал мне торопливо спросить у смертельно бледной Мелиссы:

— Этот мохнатый тузик за нас? Скажи «да», скажи «да».

— Он… он против всех, пожри его боги Хаоса. Эта тварь вырвалась из подвалов гильдии «Белая Лапа», — промычала девушка, глядя на то, как «ратники» сошлись в битве с монстром-анархистом из глубин местного Чернобыля.

Воины явно были аутсайдерами. Они хоть и обрушили на Тузика всю мощь своих ружей и револьверов. Но монстр показал чудеса регенерации. Его раны пропадали быстрее, чем моя зарплата. К тому же Тузик, несмотря на габариты, вертелся шустрее опытной стриптизерши на шесте. Он направо и налево раздавал ломающие кости оплеухи. А «ратники» разлетались точно кегли и уже не вставали. Они лежали, визжали от боли и выплёвывали кровь.

И всё могло бы лично для нас с Мелиссой закончиться благополучно, если бы не досадная случайность. Тварь очередным ударом смахнула с плеч голову солдата. А та сквозь облачка порохового дыма полетела в нашу сторону. Ударилась об оконную раму и шлёпнулась на подоконник прямо перед Мелиссой. Конечно же, девчонка огласила округу таким криком, от которого с небес попадали птицы, а Тузик заинтересованно глянул в нашу сторону, отбросил с пути последнего ещё живого «ратника» и со всех мохнатых ног ринулся к нам.

— Отступаем! — завопил я, метнувшись вглубь дома.

Мелисса рванула за мной, но из-за мешающей обзору повязки она не заметила стул и сильно ударилась об него ногой. Потеряла равновесие, против воли распласталась на полу и с ужасом посмотрела на затрещавшую оконную раму. Через неё в дом вломился Тузик, сделав из обычного окна панорамное. К слову, рама каким-то чудом уцелела. Она повисла на шее чудовища в качестве элегантного украшения. Тузика сей аксессуар нисколько не смущал. Он одним прыжком оказался возле истошно заоравшей девчонки и потянулся к ней распахнутой, слюнявой пастью.

Благо, Мелисса каким-то чудом успела заползти под стол, и монстр вместо того, чтобы вцепиться в её худосочную ляжку, лишь сорвал с девичьей ноги ботиночек. Мелисса болезненно запищала, а чудовище рассерженно зарычало, едва не разрушив хибару акустической волной, как Серый Волк соломенный домик одного из поросят. Я же вскинул револьвер и нажал на спусковой крючок. Целился в буркало монстра. Однако пуля угодила не в глаз, а в бровь Тузика. Он мотнул башкой, наградил меня горящим злобой взглядом и ринулся в мою сторону.

А я как ошпаренный бросился… в тупик. Комната заканчивалась глухой стеной. Там даже не было лестницы на второй этаж. Страх холодными клещами сжал моё сердце, а в ушах загрохотал пульс. Но мне удалось взять себя в руки и поспешно швырнуть в стену карту-портал. На брёвнах появился двухметровый голубой овальный контур. Он мигнул и точно экран невероятно реалистичного телевизора показал мне панораму зассанного переулка, который находился ровно в десяти метрах от стены дома.

Я вломился в овал, ощущая на затылке обжигающее дыхание Тузика. Спустя миллисекунду очутился в переулке и тут же мысленно пожелал вернуть карту в колоду. Портал мгновенно закрылся. И в мою взмокшую от напряжения спину ударил оглушительный визг. Я повалился на колени и увидел отражение своей перекошенной рожи в луже грязной воды. А когда обернулся, то с облегчением лицезрел переднюю половину Тузика. Портал разрезал его надвое. Однако монстр всё ещё был жив. Он прожигал меня ненавидящим взором, скалил зубы, рычал и скрёб передними лапами твёрдую как камень землю. После его когтей оставались глубокие борозды, в которых можно было сажать картошку.

Но даже сверхмощная регенерация не позволила монстру оправиться от страшной раны. Вскоре Тузик заскулил, жалобно посмотрел мне в глаза, последний раз дёрнулся и затих на веки вечные. Тотчас моё тело пронзила невероятной силы тёплая волна. Она с ног до головы окатила меня, едва не спалив к чертям собачьим. Волосы аж на лобке дыбом встали.

— Вот это… приход, — простонал я, потряс головой и сплюнул густую, как кисель, слюну.

Затем кое-как выпрямился и побрёл в сторону улицы, на которой Тузик растерзал «ратников». И пока я шёл, то подсчитывал количество потраченной маны. «Бумеранг», имеющий восьмой уровень, забрал у меня восемь единиц, а десятого уровня портал — отхватил десять. Выходит, что сейчас у меня в закромах довольно много маны. К тому же она должна скоро восстановиться.

Пока же я решил представить свои параметры в виде списка:

Дар: мастер карт.

Возраст: 18.

Ступень: пока точно неизвестно, но после убийства Тузика явно больше 10-ой.

Лестница: Деревянная.

Максимальный объём маны: тоже неизвестно, но больше 50-ти.

Время восстановления маны: 1 единица в 9 сек.

Количество привязанных карт: 3.

Да, как-то так. Прям, персонаж из… блин, не могу вспомнить. Игры?

Я пожал плечами и осторожно выглянул из-за угла. Шею обезглавленного воителя уже лениво клевала ворона. Наверное, тоже каких-то рыцарских кровей. Мальчишка и его мамка куда-то удрали. А из всех солдат только трое ещё стонали. Ну и я, как жалостливый человек, избавил их от мучений с помощью сабли. Опыт мне за них не прилетел. Зато я с азартом принялся обыскивать трупы «ратников».

Они мне подарили пять десятков патронов к револьверам, пятнадцать золотых колец и почти двадцать других украшений из этого же благородного металла.

Ещё я прихватил два ружья. Повесил их на плечи и отправил в карман пару дюжин патронов к ним. Мне от такого количества оружия даже стало тяжеловато. Спина сама собой округлилась, а плечи опустились. А ведь в доме меня ещё ждёт брошенный в панике мешок с артефактами. Но несмотря на всё это, мой внутренний хомяк никак не мог обделить своим вниманием безголового воителя.

Я подошёл к нему, прогнал наглую ворону и стал обшаривать труп. Зачарованный панцирь, конечно, мне не унести, как и клинок. А вот толстый серебряный браслет-артефакт в форме лопнувшего обруча я с довольной улыбкой на устах отправил в трещащую по швам поясную сумку.

— Сандр! Слава богине, ты живой! — внезапно раздался радостный крик Мелиссы. Она с болезненной гримасой на лице стояла в проломе, устроенном Тузиком. Её шлем и повязка куда-то исчезли.

Я помахал ей рукой и произнёс:

— Ага. Но если ты так будешь орать, то мы оба недолго проживём.

— Ты меня спас, — понизила голос чумазая девица и скрылась в доме.

— Не привыкай, — буркнул я в пустоту и вытер трудовой пот. Оказывается, весьма утомительно быть «коллекционером».

Девушка вышла из дома уже с повязкой на голове, шлемом и моим мешком. Она двинулась ко мне, с грохотом волоча мой лут по земле и хромая на босую правую ногу. Снятый Тузиком ботинок она почему-то несла в свободной руке.

— Болит? — хмуро спросил я, кивнул на кровоточащую щиколотку и взял свой мешок.

— Терпимо, — мужественно ответила Мелисса, кусая нижнюю губу.

— Повезло, что ты не аппетитная, иначе бы монстр ногой не ограничился, — не удержался я от остроты, а следом уже серьёзно сказал: — У тебя есть какое-нибудь зелье, затягивающее раны? Прими, а то вдруг придётся бежать.

Оскорблённая моей шуткой девушка порывисто открыла рот, чтобы врезать мне какой-нибудь колкой фразой типа «сама разберусь». Однако сдержалась. Молча вытащила из кармана склянку, выдернула пробку и накапала на рану немного чёрной жижи. Края разорванной плоти сразу же метнулись друг другу навстречу и вскоре превратились в багровый вздутый шрам. Девушка мрачно посмотрела на него, вздохнула, а затем обулась.