Моё сводное проклятие (СИ) - Соловьева Анастасия - Страница 29

— Неужели тебе в кайф этим заниматься? — удивлённо спрашивает Романыч.

— Пока не знаю. В качестве разнообразия — почему бы и нет? — пожимаю плечами. Юношеский максимализм прошёл. Я теперь трезво смотрю на реальность и не бросаюсь громкими фразами.

Только не всегда это получается. С Микой вот не сработало.

— Кажется, девчонка из рисковых, — хмыкает Романыч.

Я сначала не понимаю, о чём он, пока не слышу грудной женский голос:

— Привет. Я — Аня, — представляется блондинка. И смотрит на меня с надеждой, лукаво улыбается, локон на палец накручивает.

— Привет, — радостно бросает Романыч. Встаёт и протягивает ладонь блондинке: — Приятно познакомиться, Аня. Посидишь с нами?

Он всегда был дамским угодником. Ничего не изменилось.

Блондиночка кивает и садится рядом со мной. Глазами стреляет. Смешно морщит носик, когда Романыч задаёт ей какой-то пустяковый вопрос.

Что я здесь делаю? Хотел с другом время провести, а он девчонку закадрить пытается. Что ж, ладно.

— Я пойду, — решительно встаю, ловлю на себе разочарованный взгляд блондинки. — Дел много. А вы развлекайтесь.

Дома не легче. Пустая холодная квартира и сотни мыслей в голове. Все они о Мике. Как она там? Успокоилась уже или до сих пор злится на меня? Я ведь даже не помню тех событий пятилетней давности! И эти дурацкие обвинения в том, что из-за меня она поссорилась с подругой — ну что за херня? Эмоции эмоциями, но ведь и голову нужно иногда включать.

Но покоя мне нет. В груди тянет, сон не идёт. Я вспоминаю Мику, наш разговор, её тихий мягкий голос и взгляд, полный обожания. Тепло её тела, нежность прикосновений. Жадность и требовательность во время секса. То, с каким удовольствием она принимала меня, с какой страстью отдавалась.

И как легко мне было рядом с ней после секса. Я не хотел уходить, мне нравилось проводить с Микой время. Она забавная такая, искренняя. Больше не молчит о прошлом, говорит всё, что думает, благодаря чему я начинаю хотя бы немного её понимать.

С этими мыслями я засыпаю, а утром еду в компанию отца. Дел предстоит много. Освобождаюсь под вечер, когда солнце ускользает за горизонт.

Еду домой. Останавливаюсь у знакомого подъезда, но в квартиру не захожу. Что там делать? Тошно, неуютно. Противно от себя. Надо же было так вляпаться? Всё время думаю о той, к кому никогда не относился серьёзно.

Дёргаюсь от телефонного звонка. Мика? Неужели это она? От радости, кипящей внутри, дышать не могу. Беру смартфон, смотрю на экран.

Даша. Чёрт бы её побрал!

Выключаю звук, головой ошеломлённо мотаю. А затем смеюсь. Влип я по уши. Как малолетка неотёсанный. Впервые столько эмоций испытываю, неудобных, противоречивых, но вместе с тем — ярких и незабываемых. Как бы банально это не звучало.

Давлю на газ. Надо быть умнее сиюминутных обид. Мика вспылила, я тоже хорош, раз ушёл вместо того, чтобы по-человечески поговорить. Её понять можно. Девчонка ещё совсем. К тому же без опыта. Я ведь у неё первый во многом.

— Душа не на месте после вчерашнего, — выдавливаю из себя признание, которое автоматические делает меня уязвимым.

Мика смотрит на меня огромными глазищами, говорит тихо:

— У меня тоже.

Я хочу её поцеловать. Подчинить себе. Забыться. Она красивая такая, взгляд не отвести. Испуганная немного, но зрачки расширены, пальцы дрожат. И соски напряглись, я ведь всё вижу, понимаю. Она меня хочет. Дышит поверхностно и быстро, шаг назад делает, в стену вжимается.

От меня не убежишь. Не скрывайся, я не осуждаю. Я ведь и сам в тебя влип. По уши. И смириться с этим не могу. Пока что.

— Не нужно, — шепчет Мика.

Но весь её вид кричит об обратное — давай же, подойди ко мне, не медли.

И я иду. Она тоже ко мне бросается. Руки шарят по её совершенному телу, губы находят губы, весь мир сужается до нас двоих. Кровь шумит в висках, желание настолько сильное, что меня буквально трясёт.

И Мика тоже дрожит вся, шепчет, чтобы я не медлил, чтобы продолжал её трогать и целовать.

Кусаю её в шею и плечо, зализываю раны, прижимаю к стене и пожираю её губы. Опускаю руку, скольжу ладонью по животу, ныряю в трусики. Глубоко втягиваю воздух. Она течёт вся, мокрая такая, что остатки моего терпения в крошево превращаются.

Расстёгиваю ремень, спускаю джинсы вместе с боксерами, натягиваю презерватив. Мика ко мне льнёт, подгоняет. Губы облизывает, щёки розовые, в глазах — похоть безумная. Вхожу в неё, горячую, влажную, и стон еле сдерживаю.

Кайф, чистейшее незамутнённое удовольствие. Электричеством пронзает позвоночник, я двигаться начинаю. Быстро, мощно, жадно. Мике нравится. Она стонет и моё имя повторяет. Задираю её футболку и сосок в рот втягиваю. Вкусная. Дикая. Моя.

— Боже, Алекс, — закатывает она глаза, в шею мне ногтями впивается. Сдавливает своими мышцами изнутри, трясётся.

Я кончаю с глухим рыком. Утыкаюсь лбом в её плечо. И сразу понимаю — мало, слишком мало. Снова хочу Мику. Хочу всю ночь быть в ней, пробовать её на вкус, в разные позы ставить, чтобы она билась в судорогах оргазма и шёпотом повторяла моё имя.

— Отпусти, — тихо просит она.

— Потом когда-нибудь, — мотаю головой. Подхватываю её на руки и в комнату свою тащу. Она не сопротивляется. Только обнимает меня и целует куда-то в висок.

И снова в голове одно лишь слово пульсирует — моя. С этого дня Мика только моя. До тех пор, пока не исчезнет это странное наваждение.

Алекс рядом, он никуда не ушёл. Спит, закинув руку за голову, расслабленный такой, домашний, родной. Мы вчера ни о чём не разговаривали, не до этого было. Общались наши тела и, как мне кажется, наши души. Это то, что чувствуешь сердцем. Алекс не просто так вернулся — он нуждается во мне.

Как и я нуждаюсь в нём.

Он не извинился за то, что ушёл на целые сутки, я же не собираюсь просить прощения за свои необдуманные слова. Вот такие мы, упрямые и сложные, но, как говорил мой папа, а кому сейчас легко? Подстроимся как-то друг под друга, справимся.

— Мне в университет надо, — вздохнув, говорю я, когда Алекс открывает глаза и поворачивается ко мне.

— Который час? — сипло спрашивает он.

— Шесть утра.

— Мне надо в офис съездить.

— Сейчас? — испуганно дёргаюсь я. Не хочу, чтобы он уходил. Мне плевать на универ и скучные занятия, потому конспекты у девчонок перепишу, не проблема. А вот отсутствие Алекса — как острым кинжалом в только что зажившую рану.

— Нет, можно после обеда, — говорит он. Внимательно смотрит мне в глаза, а затем к себе крепко-крепко прижимает. Целует в висок, ведёт носом по щеке. Улыбается.

— Тогда у нас полно времени, — радуюсь я. Жмурюсь от пронзительного счастья, которое окутывает каждую клеточку моего тела.

— Для чего? — иронично вопрошает Алекс. Его рука уже проникает под одеяло, касается моей груди, ползёт ниже, к животу.

— Для того, чтобы позавтракать вместе.

— И всё?

— Н-наверное. А чего ты ещё хочешь? — притворяюсь я наивной ромашкой. И взвизгиваю, потому что Алекс поворачивает меня, под себя подминает.

— Тебя хочу, — хрипло признаётся он. Его глаза вспыхивают желанием, губы искажает дьявольская порочная улыбка.

— Ну, я тоже много чего хочу, — делаю попытку вырваться, но Алекс не отпускает. Сначала его лицо удивлённо вытягивается, а затем он понимает, что я просто выпендриваюсь.

— Например? — включается он в игру.

— Ну-у-у…. Чтобы ты меня поцеловал.

— Где? — вздёргивает он левую бровь. Обдаёт меня таким горячим взглядом, что я пальчики на ногах поджимаю в предвкушении.

— Сначала грудь, — шепчу. Алекс выполняет. Втягивает мои соски, облизывает их, кусает. — Потом живот. Да, вот так, — втягиваю воздух через стиснутые зубы, когда горячий язык касается моего пупка. От контрастных ощущений в жар бросает. — А теперь бёдра, — продолжаю.

— М-м-м, — тянет Алекс, покрывая поцелуями внутреннюю сторону моих бёдер. — Что-то ещё? — останавливается он и хитро смотрит на меня. Не идёт дальше, ждёт команды.