Научи меня жить (СИ) - Архипова Елена - Страница 18

Воспоминание о запахе, как и сам запах, всплыли мгновенно. А все потому, что запахи в жизни Герберта играли не последнюю роль. Он и сам пользовался эксклюзивным ароматом.

Вот от ее сменщицы пахло плохо – дешево и навязчиво. Герберт всегда старался уезжать из палаты, когда убиралась та, другая, а по возвращении в свою палату всегда открывал окна, выветривая дешевые духи той, другой санитарки.

Присутствие же Влады его совершенно не раздражало и не мешало. Не мешало настолько, что он не замечал ее присутствия в своей палате, не уезжая и даже продолжая работать, когда она убиралась. Звучит, конечно, обидно, но когда ты сам уйти из палаты не можешь, то присутствие другого человека ощущается острее. Всегда. Вот Владислава ему не мешала – это редкое качество людей, особенно если это не твои близкие.

– Ну, назовем это конфликтом интересов, – прозвучал ответ женщины на его вопрос о ее увольнении.

– Чьих? Ваших и клиники? Не ужились с главврачом? – Герберт и сам не понимал, почему ему так важно было услышать это от нее.

– Нет. Не моих, – Владислава улыбнулась одними губами, – теперь это уже не имеет значения, а значит, не стоит и говорить об этом. Я уже уволена и возвращаться не собираюсь. И, кстати, главврача можно понять. Клиника ему дороже, чем одна санитарка. Рассчитали меня честно, об увольнении предупредили заранее, так что на начальство я не в обиде.

Теперь Герберт еще больше захотел докопаться до истины, но телефон в его руке ожил входящим звонком. Он ответил, кивнул и, обращаясь к Владе, произнес:

– Машина подана. Вы нашли ветклинику?

– Да. Если верить навигатору, в 25-ти минутах езды от парка.

– Поехали! – Герберт направил свою коляску в сторону аллеи и к выходу из парка.

Пока шли к выходу, точнее, шла только Владислава, Герберт как раз ехал, придерживая одной рукой куртку с котенком, молчали. Владу, казалось, молчание не тяготило, она просто шла, бросая время от времени взгляды на куртку, лежащую на коленях Герберта. Судя по тому, что куртка не шевелилась, котенок пригрелся и уснул.

Она бросала взгляды на куртку, а он бросал взгляды на нее. Эта женщина притягивала к себе его интерес: красива, ухожена, явно неглупа. И работает санитаркой? Работала. Сегодня ее уволили. За что? Почему? О каком конфликте интересов может идти речь? Что-то здесь не сходится. Аркадий не самодур и ценными работниками не разбрасывается. То, что Владислава – ценный работник, пусть даже и простая санитарка – тут, как говорится, без вопросов. Тогда за что он ее уволил?

На выходе из парка их ждал роскошный микроавтобус.

– Гена, помоги! – бросил Герберт водителю раздраженно.

– Он не сможет выйти с той стороны. Там забор. Придется мне Вам помогать. Скажите, что надо делать, – раздался ровный голос Влады.

Герберт метнул в нее нечитаемым взглядом, вызвав тем самым удивление Влады, но ответил:

– Открыть дверцу и нажать на клавишу, чтобы выехал пандус.

Она кивнула и сделала все, как он сказал, сделав ровно то, что и было сказано сделать: открыть и нажать. Не дернулась в попытке, проявляя излишнее, так раздражающее его, участие помочь ему закатить его кресло. Стояла спокойно, уверенная в том, что он и сам хорошо справится.

Конечно, он справился. Не в первый раз он так перемещается на этом микроавтобусе, принадлежащем больнице, но купленном на его, Герберта, деньги.

Герберт въехал на коляске в микроавтобус, встал на пустое, явно отведенное для инвалидного кресла место, и зафиксировал свою коляску, выглядел он при этом раздраженным.

«Странный он, все-таки, – мелькнула у Влады мысль – не привык принимать помощь от других людей? Зол на своего водителя за то, что тот встал слишком близко к ограждению парка?» Она убрала пандус и зашла в микроавтобус сама, закрыла, вернув дверцу на место, села на сиденье, пристегнулась.

– Куда едем? – обратился к ней Герберт.

Владислава назвала адрес лечебницы и протянула водителю свой телефон:

– Здесь проложен маршрут!

Парень кивнул, взял ее телефон и закрепил в держателе на панели. Микроавтобус плавно тронулся, и лишь теперь женщина позволила себе оглядеться, вернулась взглядом к куртке на коленях Герберта.

– Уснул? – кивнула на куртку на его коленях.

– Да. Тарахтит как трактор, – он невольно улыбнулся и чуть развернул куртку, показав ей котенка. Тот тут же затарахтел еще громче.

– Какой звонкий мурчалкин! – Владислава тоже начала улыбаться, услышав тарахтение котенка.

Из ветклиники они вышли спустя час. Найденыш оказался в порядке. И кстати, оказался здоровой двухмесячной кошечкой. Как оказалось, даже породистой. Вся ее беда была лишь в том, что ее хвостик оказался короче, ровно на половину от нужной длины – так сказал им ветврач.

– Я бы сказал, что заводчики решили заработать денег и свели кошку с котом в обход правил. Наверняка с кем-то из кровных ее родственников. Вполне может быть, что с братом из одного помета. Им ведь тоже, как и людям, нельзя этого делать. Потомство бывает больным и слабым. Вот у вашей красотки здоровье в порядке, но оказался короткий хвостик.

– Она ведь породистая. Неужели не продали бы за половину цены? Зачем так жестоко? – удивилась Владислава.

– Это всплыло бы в их кругах. Ее родители наверняка чемпионы, потому то заводчики и пошли на это преступление. Выжимают из кошки все, что могут, не давая бедной восстановиться. Твари! – врач тоже был зол. – Если хотите, я помогу пристроить Вашу красавицу в хорошие руки через волонтеров.

– Нет, я заберу ее себе, – произнесла Владислава поспешно.

– Хорошо. Через три месяца приходите, проверим красавицу еще раз, – врач улыбнулся и погладил котенка между рыжих глаз, – везучая! Живи и радуй свою хозяйку!

Врач рассказал, чем кормить кроху, и они ушли.

– Герберт, могу я Вас попросить подвезти нас до моего дома? – обратилась Владислава к Герберту уже на улице.

– Само собой! – он кивнул. – Но сначала в магазин за приданным для леди.

Герберт опять держал котенка сам. На этот раз устроив ее на груди, в расстегнутой до середины куртке.

– Леди? – Владислава переспросила и улыбнулась, рассматривая котенка, устроившегося на его груди. – А ей подходит! Мне нравится. Пусть будет Леди.

В зоомагазине Герберт обратился за помощью к консультанту:

– Нам нужно все вот для этой Леди.

– Прямо-таки все? – девушка-консультант, увидев мужчину с котенком на руках, начала улыбаться и протянула было руку к Герберту, но он чуть двинул корпусом, не давая девушке прикоснуться к котенку. По Владе, стоящей рядом, девушка лишь мазнула взглядом.

– Девушка, Вы ее пугаете! – Герберт погладил котенка одним пальцем по головке, – и да, нам нужно все. От кормов до игрушек, согласна со мной, дорогая?

Владислава сначала решила, что Герберт обратился к котенку, но, переведя взгляд на Герберта, поняла, что вопрос был адресован ей.

– Да, милый, согласна. Я думаю, тебе не понравится, когда наша красавица перепутает туалет и твои ботинки, – она протянула руку к котенку и почесала ее за ушком. Владислава уже убирала свою руку, когда Герберт перехватил ее кисть и, неожиданно поцеловав пальчики, произнес, глядя на нее:

– Поверь, если Леди сделает свои дела в твои любимые лакированные туфельки, меня это тоже сильно расстроит!

Почему Владислава включилась в эту игру, явно рассчитанную на одного-единственного зрителя в лице этой девушки-консультанта? Пожалуй, она и сама не знала ответа на этот вопрос. Герберт начал, а она подыграла. И даже напоролась на злой взгляд девушки. Владислава чуть не рассмеялась, увидев злость в глазах девушки: давно ее не ревновали к шикарным мужчинам.

А Герберт, несмотря на то, что сидел в инвалидном кресле, совершенно точно был шикарен. Красив, ухожен, богат – это видно было и по его одежде, и по его манере держаться. Один его уникальный парфюм чего стоил! То, что парфюм уникален – это Владислава поняла сразу, едва первый раз вошла в его личную палату.