Научи меня жить (СИ) - Архипова Елена - Страница 3

– Что ставим на кон? – Павел задал вопрос так, будто даже не удивился, что Алекс согласится.

– Свой фитнес-центр ставлю!

– Да на хрен он мне сдался? – отмахнулся Павел. – Мало мне своих геморроев! Давай годовой абонемент на его посещение!

Герберт, услышав это, лишь поднял удивленно брови. Впрочем, расчет Павла он понял – не стоила эта силиконовая красавица Алекса больше, чем абонемент на посещение зала, пусть даже и годовой, и не самого дешевого зала, но все-таки. Алекса же, казалось, эта не самая высокая ставка только обрадовала.

– А если я проиграю, то с меня поездка в Эмираты. Тебе и твоей красавице! – подвел итог Павел.

– Недели тебе, Павлуша, хватит? – обратился Герберт к Павлу.

– Даже слишком много!

– Ну, ну! – усмехнулся Герберт. – А в подтверждение того, что крепость под именем “Кристина” пала – фото самой Кристины, спящей на твоем плече.

– Да без проблем! – уверенно заявил Павел и протянул Алексу руку для скрепления сделки.

Алекс, скрипнув зубами, ответил на рукопожатие, Герберт разбил и тут же заказал бутылку водки. Чем еще трем взрослым молодым мужчинам настроение поднимать? Не шампанским же, верно?

Если бы знали тогда Герберт с Павлом, чем Павлу это выигранное пари обернется, не сразу, а спустя несколько лет, не устраивали бы этого показательного пари. Хотели друга от не подходящей ему женщины оградить, а вышло все совсем иначе. Всем известно, куда ведет дорога, выстланная благими намерениями, только не всегда мы помним об этом.

Павел соблазнил Кристину на первом же свидании, которое он ей назначил, едва они с друзьями вернулись из Монако.

Он сам ей позвонил, пригласил, и именно на свидание, а она, ни минуты не сомневаясь, согласилась. Для Павла это послужило лишним доказательством того, что они с Гербертом правильно все сделали, желая оградить друга от продажной женщины, а Алекс, как оказалось, лишь затаил обиду на друзей, не оценив их побуждений.

Кристина сама предложила Павлу продолжить вечер в номере гостиницы. Сама предложила, сама расстаралась на славу, желая произвести на него впечатление своим умением ублажать мужчин в постели. А то, что он был не против, так что ж в этом такого? Кто ж откажется от возможности получить удовольствие? А то, что девушка при этом еще и бывшего своего любовника склоняет на все лады, принижая его достоинства, так это не всегда заслуга любовника нынешнего, скорей уж, наоборот.

Прелестница, утомившись, спала, а Павел и фото сделал, и запись ее откровений о том, какой Алекс в постели слабак, другу отправил.

Герберт доказательства принял, а Алекс, услышав эти откровения своей девушки о нем и увидев откровенные фото, запил на неделю.

– Саня, не расстраивайся ты так из-за этой давалки! И, кстати, как любовница она так себе, на «троечку»! Она бы все равно тебе изменила, можешь мне поверить. Хорошо, что это случилось сейчас, пока вас с ней еще никто и ничего не связывает! – попытался Павел успокоить друга, но нарвался на злой взгляд и врученную именную магнитную карточку от шкафчика для сменной одежды в фитнес-центре.

По всему выходило, что Алекс и сам уже догадывался, что его Кристина не так уж хороша, как ему казалось. А иначе зачем бы ему было делать заранее именной ключ для своего друга?

Герберт же, проводив взглядом Алекса, не пожелавшего обмывать выигрыш Павла, произнес:

– А ведь друг наш Алекс влюбился в эту идиотку по-настоящему, прикинь?

– Так у него ж там, вроде, предсказание какое-то о его судьбе и о его женщине было. Помнишь, он нам в армии рассказывал, что, мол, жить будет долго, а судьбу свою встретит не скоро, – удивился Павел.

– Слушай, ну не страдает же наш Сашок комплексом неполноценности, в самом-то деле! – усмехнулся Герберт. – Не может быть, чтобы его так зацепили слова этой пустоголовой Кристины! Уж мы-то с тобой его не первый год знаем, как знаем и то, что уж в койке-то, наш друг телочек ублажать умеет. А не вот это вот все, что там о нем эта его Кристинка наговорила!

– Да забей! Побухает с недельку и сам поймет, что мы его от будущих проблем уберегли! – изрек Павел.

В итоге свой выигрыш Павел обмывал лишь с Гербертом.

После посиделок с Павлом Герберт планировал возвращаться на своей машине, поэтому и не отпустил водителя. Выйдя из ресторана, где они с Павлом хорошо посидели, Герберт шагнул к своей машине и застал необычную картину: его личный водитель Гена спал. Спал, сидя в машине за рулем, откинув голову на подголовник сиденья и смешно открыв рот.

– Приплыли тазики, – хмыкнул Герберт и постучал в стекло дверцы.

Реакции не последовало. Это было странно. Герберт открыл дверцу и потряс водителя за плечо. Ноль реакции. Он наклонился к парню и принюхался, потом, поняв, что от него самого разит алкоголем, выругался. И странное дело, от этого ругательства, сказанного тихим голосом, парень проснулся, с трудом разлепил глаза, а поняв, где он и, главное, кто его будит, подскочил, больно ударив головой Герберта в нос. Ожидаемо, сломав его.

– Твою ж в душу мать, Геныч!! – обматерил Герберт водителя.

– Чет я рубанулся! – увидев, что шеф держится за нос, Гена побелел и засуетился:

– Простите! Вот, возьмите мой платок! – протянул он шефу свой белоснежный платок, поскольку из носа Герберта текла струйка крови, грозя испачкать белую кожу сиденья. – Я сейчас, я мигом Вас до больнички домчу!

Герберт ругнулся еще раз, почувствовав вкус крови на губах, взял платок и прижал его к носу. Сел на заднее сиденье и запрокинул голову назад, стараясь остановить кровь.

Гена домчал его до ближайшей больницы быстро, как и обещал, оказав этим медвежью услугу своему шефу. Впрочем, кто ж знал, что все так получится? Знал бы, где упадешь, соломку бы подстелил, так говорили наши предки.

– Куда же Вы, мужчины! – остановил Герберта и Гену окрик девушки, вышедшей на шум из кабинета.

Увидев Герберта с платком у носа и явно растерянного Гену рядом с ним, медсестра, довольно, кстати, миленькая, удивленно дернула бровью – на подравшихся эти двое похожи не были. Перед ней стояли двое мужчин: один в дорогом светлом пальто, другой тоже в пальто, но явно попроще и подешевле. Тот, что прикладывал платок к своему разбитому носу, явно был богат: профессиональный взгляд заметил и дорогие часы на запястье, и шикарные туфли, и в тон им ремень с классической пряжкой. Повреждения были только у одного из них, у другого, выглядевшего сейчас смущенным, повреждений не было.

– Девушка, у нас тут сломанный нос, – вылез вперед тот из мужчин, что сам повреждений не имел, но зато активно суетился вокруг другого, с разбитым носом.

– Вижу, – усмехнулась она. – Подрались?

– Нет, я случайно.

– Я сам виноват: слишком близко к нему наклонился, когда будил его.

Герберт и Гена сказали это одновременно, не задумываясь над тем, как двояко это можно было понять. Медсестра, видимо, именно так и поняла, потому что она еще раз дернула бровью, и выражение на ее лице неуловимо изменилось, став чуть ли не брезгливым.

Герберт, несмотря на боль в разбитом носу, понял это первым и расхохотался:

– Боюсь, Вы нас, Наталия, – имя медсестры Герберт прочитал на бейджике, опустив глаза на высокую грудь девушки, – не так поняли! Пока я с другом удачную сделку обмывал, Гена уснул за рулем в машине, ожидая меня. Он мой водитель, не любовник, как Вы имели неосторожность подумать.

Девушка, казалось, даже выдохнула, услышав эти слова Герберта, а он опять рассмеялся:

– М-да, а в Европе за такое отношение к однополой любви, Вам, Наталия, пришлось бы еще и извиняться!

– Хорошо, что мы не в Европе! – девушка наконец улыбнулась, явив взору милые ямочки на щечках. – Проходите в кабинет. Осмотрим Ваш нос.

– Присаживайтесь вот на этот стул! – девушка указала рукой на высокий стул.

Герберт послушно сел, широко расставив ноги. Наталия подошла к нему слишком близко, встав как раз между его широко разведенных колен. Слишком близко. Слишком интимно.