Забудь о любви (СИ) - Соловьева Анастасия - Страница 50

— Ты? Серьёзно? Ты же лучший хирург клиники, — удивлённо моргаю я. Он шутит?

— А как ты думаешь, почему я стал одним из лучших? — Богдан присаживается рядом, и я тут же льну к нему, голову на плечо кладу и жмурюсь от тепла, разливающегося по телу.

— Не знаю. Много учился?

— Не без этого, конечно. Но ещё с детства я понял, что работа над ошибками — это не унизительно или плохо. Это то, что делает тебя лучше.

— Сам понял?

— Нет, отец меня этому научил. В школе я не боялся плохих оценок, выговоров от учителя или директора, руку всегда поднимал, даже если в ответе не был уверен.

— А на меня орали, если я получала тройку, — вздыхаю. — Когда у меня будут дети, я ни за что на свете не буду на них кричать! Потому что знаю, как это бывает неприятно.

— Ты уже о детях думаешь? — Богдан смотрит на меня с доброй улыбкой, его глаза горят любопытством.

— Нет, ты что? Рано ещё! Но когда-нибудь они у меня будут?

Ну вот какая девушка в здравом уме будет говорить своему мужчине о детях спустя три недели отношений? Только я! Ляпнула, не подумав, теперь надо разгребать. Но Богдан не выглядит ошарашенным или напуганным, скорее — довольным и чертовски спокойным.

— Конечно, будут, — кивает он.

— А ты… хочешь детей? — спрашиваю я, решив, что помирать — так с песней. Всё равно хуже не будет.

— Да, — не задумываясь, отвечает Богдан.

Так, какие-то мы уж слишком страшные темы затрагиваем, нужно срочно исправляться.

— А ты будешь присылать мне фотки? Интересно же, что там за клиника.

— Что ещё тебе интересно?

В каком номере поселится Агата? Будете ли вы с ней ужинать вместе, сидеть рядом на конференциях, поддерживать друг друга перед выступлениями? Зайдёт ли у вас речь о чём-нибудь интимном, очень личном? Попробует ли Агата тебя соблазнить?

Эти и ещё десятки других вопросов терзают меня уже который день, но задавать я их не стану. Я учусь доверию. И сдержанности.

Богдан сканирует меня пытливым взглядом, он будто чувствует, что происходит в моей ревнивой голове. Я улыбаюсь и киваю.

— Да, мне интересен город, в котором ты будешь. И гостиница. И рестораны. И даже Васнецов. Я нашла его фотки в интернете, харизматичный дядька.

— Ты гуглила Васнецова? — удивлённо вскидывает брови Богдан.

— Да. Мне интересно всё, что происходит в твоей жизни, — признаюсь. — И я готова дать твоей клинике второй шанс. Устроишь мне экскурсию, когда вернёшься из командировки?

— Обязательно, — Богдан коротко меня целует, затем бросает взгляд на телефон и говорит с сожалением: — Мне пора.

— Точно не хочешь, чтобы я тебя провела?

— Нет. Меня не будет всего три дня.

— Три с половиной! — поправляю его тут же. Потом крепко-крепко обнимаю и шепчу: — Я буду очень сильно скучать.

— Я тоже.

Когда дверь за ним закрывается, я подбегаю к окну и смотрю, как Богдан подходит к такси. Муж останавливается, медлит почему-то, а затем поднимает голову вверх и смотрит прямо на меня! Он почувствовал мой взгляд. Я улыбаюсь сквозь слёзы и машу ему рукой. Как же тяжело расставаться аж на целых три с половиной дня!

Когда эмоции немного стихают, я еду к папе. Его уже выписали из больницы, и сейчас он живёт в доме Аркадия и Анны Викторовны. Не скажу, что наши с отцом отношения вмиг стали прекрасными, но он действительно старается.

Уже который день папа не читает мне нотаций, об университете ничего не говорит. Я призналась, что подала документы на дизайнера интерьеров. Он напрягся очень сильно, полоснул меня недовольным взглядом, но смолчал. И это хороший знак. Если он пытается совладать со своей натурой, значит, и я смогу. Про Агату ведь ни разу не заикнулась, даже сегодня эмоции сдержала, хотя жаждала прыгнуть Богдану на шею и умолять его никуда не ехать.

Но он должен. И да, вместе с Агатой, потому что она ценный сотрудник.

— Привет, милая, — растерянно здоровается папа, когда я захожу на кухню. Юлиана тут же вскакивает со своего места, начинает суетиться. Я им помешала?

— Здравствуй, Лия, — приветствует меня домработница Мельниковых. — Ужинать будешь?

— Пока нет.

— Аркадий с Аней в театр пошли, на какую-то премьеру, — говорит папа, бросая на Юлиану странный взгляд. — Будут поздно.

— Жаль, я думала, мы все вместе поужинаем, — искренне расстраиваюсь я.

Аркадия и Анну Викторовну я видела в последний раз на свадьбе. Они казались мне такими важными, нарядными, будто сошедшими со страниц модного журнала. Да там все гости такими были! Я плохо запомнила сам праздник: череда поздравлений от незнакомых людей, море шампанского, фейерверков и роскоши, яркие вспышки фотокамер, пафосные речи ведущего и попсовая музыка. Кто точно получил удовольствие от свадьбы — так это Ева. Она затащила меня в уборную и призналась, что вечеринка отпадная. Я поддакивала, не зная, что сказать. Плевать на свадьбу, главное — мы с Богданом вместе, и я наконец-то в безопасности.

Всё закончилось в двенадцать ночи. Видимо, богатые мира сего не празднуют до самого утра. Я чувствовала себя безмерно уставшей, но Богдан моментально привёл меня в сознание. Он вышел из душа полностью голым, капли воды стекали по его идеальному телу, и усталость как рукой сняло. У нас ведь брачная ночь, не время для сна.

Воскресенье мы провели в кровати, лишь под вечер выползли из номера. А в понедельник начались рабочие будни.

— Как ты себя чувствуешь, пап? — спрашиваю я, присаживаясь за стол. Юлиана уходит куда-то, видимо, не желает нам мешать.

— Хорошо всё, — он задумчиво смотрит перед собой, долго молчит, нахмурив брови. Я начинаю волноваться.

— Точно? Или ты что-то скрываешь?

— Я собираюсь вернуться домой.

У меня земля из-под ног ускользает. Папа хочет вернуться в этот страшный город, которым руководят такие ублюдки, как Асманов? Это уму непостижимо!

— Но почему?

— Чужой я здесь, — поджимает губы отец. — Не на своём месте. Не привык я к таким шумным городам, да и на иждивении сидеть больше не хочу. Может, получиться восстановить бизнес. Аркадий согласен вложиться в мои магазины.

— Да какой бизнес, пап? Ты шутишь? Мы оба начали новую жизнь. Нельзя возвращаться в прошлое.

— Это у тебя новая жизнь, милая. Я своё отжил.

— Да тебе всего лишь пятьдесят! Вся жизнь впереди, — горячо возражаю я. — Продай дом и открой здесь свой бизнес. А что? Магазины везде нужны.

— Не всё так просто, Лия.

— Может, ты боишься перемен? Страшно начинать всё с нуля, но ты ведь не один, пап.

— Не знаю, милая. Посмотрим. Я ещё не принял окончательное решение.

Такой ответ меня не удовлетворяет, но на душе становится спокойнее. Уверена, папа одумается. Ему нечего ловить в нашем городе. Денег от продажи дома хватит на несколько лет жизни, если папа не захочет больше работать. Но вряд ли он сможет сидеть у телевизора да сутками пить пиво.

Дома меня ждёт одинокая постель. Я уже соскучилась по Богдану. Почему он не звонит? Наверное, занят. Захожу в инстаграм, мешкаю немного, но всё же открываю страницу Агаты. Вчера я нашла её во всех соцсетях, но сторис ещё не смотрела. Тормозила себя, убеждала, что так делать не нужно.

Сдаюсь.

Жму на кружочек, вижу фотографии из аэропорта, затем видео из иллюминатора. Облака, крыло самолёта. Красиво. На следующей сторис — аппетитная на вид еда, смех на заднем фоне и кусочек знакомой руки попадает в кадр. Это Богдан! Они ужинают вместе?

Страх и ревность тут же выползают наружу, грызут меня, мучают, не дают нормально дышать. Неужели он с ней? Почему не звонит? Я делаю глубокий вдох и выдох. Не помогает. Пальцы дрожат, когда я хватаю телефон, снимаю блокировку и открываю телефонную книгу. Хочу позвонить Богдану и спросить, где он, чем занимается, какого фига не присылает фотки, как обещал!

Секунда промедления. Жму на значок трубочки. Сердце надрывно стучит, ладони потеют.