Исправительная академия. Том 1 и Том 2 (СИ) - Хай Алекс - Страница 45

А номер запомнить было легко. Семь — такой же международный код страны, как и в моем родном мире. Семнадцать-ноль-три — год основания Петербурга, удобно. Возможно, потому такой префикс и присвоили… ну а остальные цифры легко ложились — хорошее сочетание.

— Ответит девушка, — продолжал Роман. — Попроси ее соединить тебя с Евгенией Ильиничной из архива. Тебе ответят, что она на совещании, и спросят, что передать. И вот здесь самое важное. Слово в слово запоминай! Скажи, что ты Филимонов, ее сосед из двенадцатой квартиры, и что она вас заливает. Что вода уже течет прямо по стенам и скоро затопит персидский ковер.

Я вытаращился на охранника во все глаза.

— Что за чепуху ты несешь?

— Это не чепуха, — сурово ответил Роман. — Сделай все, как я сказал. Выполнишь — и можешь выдыхать.

— Ну скажу я это — и дальше что?

Роман пожал плечами.

— Дождись ответа. Тебе могут задать пару вопросов. Потом скажут, что делать.

Я затряс головой, пытаясь уложить в нее весь этот бред. Черт возьми, это уже походило на какой-то абсурд. Но если предположить самое дикое, звучало это все как шифр. Сперва пароль, затем передача информации…

Я мигом подхватил нож Драганы и направил его на Романа.

— Ты кто такой, мать твою?

— Я здесь работаю, — охранник на всякий случай отпрянул. — Не нервничай, Владимир. Я тебе не враг. Я просто здесь работаю.

— Ага, — выплюнул я. — Вот только на кого?

Невзрачное лицо Романа исказилось гримасой раздражения.

— Сказал же, все объясню позже, — процедил он сквозь зубы. — Ты вроде не тупица, Оболенский. Сам пораскинь мозгами, что все это может значить. Просто у нас сейчас действительно очень мало времени. Ты, вероятно, слабо представляешь, что такое протокол «цитадель» на острове. А именно его сейчас и активировали.

— Вообще не представляю, — отозвался я. — И мне, если честно, наплевать.

— А зря. «Цитадель» — это полный контроль над всей территорией и над каждой душой. Воспитанников, скорее всего, запрут. Объявят тревогу и придумают правдоподобный повод. А затем начнется зачистка. Ты же понимаешь, что те, кто здесь всем рулят, прекрасно знают о том, что творилось в том подвале. И у них беглецы. Директор пойдет на все, чтобы скрыть инцидент и прикрыть свою одаренную жопу.

Он сказал это с таким презрением, что я невольно задумался — а насколько он вообще может быть мне другом, если я тоже одарен и потенциально опасен? Если это классовая ненависть, то лучше держать ухо востро.

— Сейчас идеальный момент, чтобы за эту самую жопу его и ухватить, — продолжал Роман. — И ты единственный, кто может с этим помочь!

— Значит, это код?

— Да, — торопливо кивнул Роман. — Подробностей не будет. Но сигнал нужно передать как можно быстрее, пока здесь все не зачистили.

М-да. Влип ты, Хруст.

Выходит, этот Роман — шпион какой-то? Агент или кто он там под прикрытием, прости господи? Ничего другого на ум не приходило. Это кино все больше походило на артхаусный шпионский триллер.

— Почему сам телефон не сопрешь и не позвонишь?

— А ты попробуй здесь сеть поймать, — проворчал охранник. — Защиты стоят не только от побегов, но и от несанкционированных способов связи. В мирное время можно было выбраться в свой отгул, и я так и делал. Но сейчас на острове «цитадель». Не выбраться. Никакой связи, кроме проводной. А там — «уши». Так что ты — моя связь, Володя.

Я в отчаянии провел ладонями по лицу, стягивая кожу. Замарался — и хрен с ним.

Проклятье, во что же я влез-то? Сначала эта печать Тьмы, будь она неладна. Потом покушение — и до сих пор неясно, кто именно пытался меня укокошить. Затем путешествие в подвал и знакомство с Лазарем — и тоже не поймешь, что за людей он представляет и насколько они могущественны…

И сейчас, как последний гвоздь в крышку гроба моей надежды на нормальную жизнь — эти вот выкрутасы простого охранника Ромки, который, блин, решил изобразить тут передо мной хренова Джейсона Борна!

Нет, я все понимаю. Пути судьбы неисповедимы, все дела. Но можно не так сразу все вываливать, а?!

— Ты мне одно скажи, — я вцепился в Романа взглядом, не опуская ножа. — Только честно. Я все равно почую, если брешешь. Детям и тем, кто ни в чем не виновен, хуже от этого звонка не станет?

Ведь если все настолько серьезно, то жахнет так, что может и простых ребят зацепить.

Он молчал, изучающе глядя на меня. Вообще, следовало раньше догадаться, что этот Роман был не так прост. При довольно невзрачной внешности он был хорошо развит физически — для неодаренного. Крупный, сильный, явно тренированный — то, как лихо он разложил сразу двоих своих «коллег», уже о многом говорило.

Не стал сильно сопротивляться, когда мы вырвались. Возможно, сперва хотел всеми силами сохранить себе жизнь — и понятно, почему, раз должен был передать какую-то информацию. А затем… Понял, что я пытаюсь спасти людей? Поэтому решил помогать?

— Ты меня удивляешь, Оболенский. К счастью, удивил приятно. Не похож ты на человека, которому место на этом острове.

— На вопрос отвечай!

— Нет, воспитанникам и надзирателям, которые не замешаны в том, что творилось в тайном подвале, это хуже не сделает. Скорее даже наоборот.

Я кивнул.

— Мне этого достаточно.

— Тогда идем, помогу тебе добраться до пирса.

— Не нужно, — я покачал головой и сунул нож за пояс. — Займись Софией. Я сам выберусь. Если нужно, прорвусь силой.

— О, в этом я уже не сомневаюсь, — печально улыбнулся Роман. — Только, пожалуйста, сперва повтори то, что запомнил. Я должен убедиться, что ты все сделаешь правильно.

Я несколько раз пересказал номер телефона и порядок действий. Пару раз путался и сбивался — и тогда Роман раздраженно меня поправлял. Сейчас, когда дошло до главного, он стал заметно нервничать.

Да и мне было не по себе. Пусть София подарила мне свою способность, но я ведь толком не понимал, как она работала. Не знал, как действовала власть над стихией воздуха, которой пользовался Артур. Вообще не понял, какими особенностями, помимо физической силы, обладала Драгана.

Сдавалось мне, что я собрал тот еще ящик Пандоры. Потому что за каждый дар приходится платить, и я не знал, чем придется расплачиваться за то, что я приобрел.

— Все, проваливай, и побыстрее, — сказал Роман. — И, прошу, выживи в этом шторме.

Он протянул мне руку, и я пожал ее, коротко кивнув на прощание.

— Увидимся, — напоследок сказал я.

Роман усмехнулся.

— Это оптимизм или надежда?

— Это цель, — ответил я и направился к выходу из коридора.

Лишь в последний раз заставил себя обернуться и взглянуть на Софию.

Я тебя не подведу, милая.

Ладога от души окатила меня высокой волной. Норовистая царица озер, с характером.

Я подобрался к пристани с запада — там на берегу развалились гигантские валуны — наследие Валдайского оледенения. За ними было легче скрыться, хотя уже на самом подходе к берегу я все же столкнулся с патрулем охраны. К счастью для меня и к несчастью для них — я заметил их первым.

Пролив был затянут почти непрозрачной сизой дымкой — всего метрах в пятидесяти начиналось форменное безумие стихии. Такое точно было неподвластно природе — это был рукотворный барьер.

Шторм бесновался так, что даже до меня долетали брызги. Птицы поспешили убраться подальше. На берег выбрасывало рыбу — я заметил серебристые бока подлещиков и полосатые горбы окуней.

— Ну, с Богом, — выдохнул я и с сожалением стянул кроссовки. Дно каменистое, ноги изрежет. Пришлось раздеться до белья, чтобы то, что осталось от моей робы, не мешало плыть.

Я не знал, что именно следовало делать, поэтому решил идти напролом. Просто врублюсь в эту водяную стену и буду идти, плыть, ползти по дну, если придется. Всего пара сотен метров отделяла меня от цели. Но сейчас это расстояние казалось непреодолимым.

Сомнений не было. Был страх ошибиться.

Я спрятал одежду под камень, чтобы охрана продолжала искать меня на острове. Разумеется, они вскоре поймут, что я решил смыться. Но пусть сперва побегают.