В Изгнании (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 35

Фыркнув, я увернулся от протянутого угощения и поманил пальцем блондинку. Та с готовностью подползла ближе, при этом оставаясь на четвереньках.

Хорошо их тут дрессируют. Впрочем, в этом мы точно похожи. На Земле тоже деньги многое решают, в том числе кто и как будет перед тобой на коленях ползать.

— Имя? — спросил я у рыжей.

Женщина все еще держала ягоду в руке. Но мой кивок в сторону оставшейся брюнетки расшифровала верно.

— Мрана, — едва не мурлыкая, сообщила рыжая, скармливая ягоду брюнетке.

Действие было прекрасно поставлено. Эротичнее этого зрелища мой мозг и вообразить не мог. Вот только они кошки, хоть и похожи на женщин.

— Я из далекого города, Мрана, — заявил, остановив новую попытку кормить меня с рук. — У нас не принято есть в одиночку. Ешьте со мной.

Приглашать дважды не пришлось. Не сказать по их виду, что голодом морят, но и поесть всласть явно не дают. Или же мне на стол поставили такие деликатесы, что удержаться просто грех.

Вытащив из новой миски кусок птицы, я рванул мясо зубами, отчаянно молясь, чтобы оно хорошо усвоилось. Все же, несмотря ни на какие микробы с планеты Хэ, есть подозрения… Но нет, пошло неплохо.

И горячий отвар тоже пришелся мне по вкусу. Женщины постепенно теряли эротизм, все больше становясь живыми… Э… В общем, вели себя естественно.

А потому, дождавшись, когда они окончательно расслабятся, я перешел к разговору.

— Расскажите мне про этот город.

В качестве аргумента я сыпанул еще одну горсть кристаллов на стол. И поступил верно.

Просидев в кабаке несколько часов, я стал беднее на три сотни кристаллов. Но об этих тратах совершенно не жалел. Легко пришло, легко ушло. Взамен я обрел нужные знания о городе, его социальной структуре, законах. Но, разумеется, главное — о граддарах.

И, надо признать, рассказы служанок впечатляли. Да, колдуны кошаков могут заряжать кристаллы. Но кроме этого ничего не мешает им на одной своей силе вскипятить кровь врага, или мановением руки возвести каменную стену. В общем, границы возможностей кошаков были туманны и размыты. Однако главное я все же уловил: тягаться с граддарами в открытом бою нереально. Похоже, именно по этой причине джаргары так много потеряли в войне, что даже оправиться не смогли.

На улице тем временем наступил полдень. Тучи слегка рассеялись, но дождь продолжал моросить, превращая город в болото. Раскисшая грязь хлюпала под ногами прохожих, мутные брызги пачкали стены, потоки воды с шумом сползали по стокам, где скрывались в подземных коммуникациях.

Чтобы не стоять на проходе, я направился в сторону центра. Служанки сказали, при наличии кристаллов, можно снять вполне приличное помещение.

Мимо меня промчался, разбрызгивая грязь, драджар с пятеркой бойцов в алой броне. Проводив их недовольным взглядом, я отряхнулся и дальше шел уже под козырьками домов.

По ходу движения город постепенно менялся. Грубые средневековые дома все больше уступали место блочным. В окнах вместо привычного полимера пошли стекла. Улицы тоже стали значительно чище. Сами дома прибавили в высоте, достигнув пятого этажа. Магазины, пусть и ветхие внешне, со всех сторон облеплены иллюминацией.

При этом никто не отменял извозчиков, таскавших брички с куда лучше одетыми пассажирами. Часть зданий обзавелась вооруженной охраной, цепкими взглядами осматривающих прохожих. Когда оказался рядом, двое охранников покрепче обхватили ружья, но я не обратил внимания, шагая дальше.

Через какую-то пару кварталов город изменился вновь. Бетонные конструкции уступили место деревьям. Вот и муниципальный центр, сердце города алых джаргаров.

Огромное дерево с невероятно толстым стволом метров пятидесяти диаметром поднималось к небу кольцами. В древесине не были выдолблены ходы, оно таким выращено специально. Вместо лестниц — ступеньки из коры, вместо дверей — опускающиеся ветки с плотной листвой.

Выглядело впечатляюще, я даже сбавил шаг, оценивая постройку. Это тоже сделано граддарами после захвата власти. Кстати, прошедшего практически бескровно.

Просто в одну ночь граддары официально явились к правящим зарам. И поставили их перед фактом: обнуление всех кристаллов в городе, смерть всей правящей касты и воцарение граддаров, или разделение власти — на мирскую маги не покушались. А вот занять центр города и стать советниками с правом вето — еще как.

Ту ночь не пережил только один род, отказавшийся идти в ногу со временем. Но и его прирезали свои же, быстро смекнувшие, что на самом деле от кормушки их не отталкивают, наоборот — увеличивают количество корма. Переворот не коснулся и денежной системы. Кристаллы по-прежнему оставались единственной валютой, а граддары стали печатным станком по ее производству. При этом ответственность за обеспечение безопасности и быта обычных граждан вместе с властью оставались в руках заров. Таким образом, это даже нельзя назвать революцией, так, мелкие реформы в духе создания нового ведомства.

Стоили подобные сведения трехсот камней? Разумеется.

Из здания древа высыпал десяток вояк в броне, между ними показалась парочка степенно шагающих магов. В отличие от местных граддары одевались красиво, не чурались украшений. И носили их напоказ, очевидно пользуясь тем же принципом, что и земные священники: чем дороже ты выглядишь, тем с большим почтением к тебе относится паства.

Служанки считали, маги вернулись, дабы наставить джаргаров на путь истинный, возродить былое величие расы кошачьих. Но глядя на эти брезгливые морды, я готов был поставить на кон вторую ногу: граддарами двигало нечто более приземленное, нежели восстановление прошлых порядков.

Двигаясь под охраной, маги о чем-то увлеченно беседовали между собой, не обращая внимания на происходящее вокруг. Мой интерфейс подметил отличные частоты, и я свернул в переулок. Мне тут ничего не нужно, а светиться перед магами лишний раз не стоит.

Через квартал начиналась рабочая зона. Здесь располагались мастерские, принадлежащие зарам. Здесь же можно было снять и нормальное помещение.

Селиться в жилом доме в моем положении — все равно что вывеску на себе таскать "я НЕ джаргар". Так что склад или гараж устроит меня вполне.

Вот только задача оказалась сложнее, чем я думал. Читать я не умел, а чтобы сориентироваться на месте, это было необходимо. Как оказалось, здесь все вывески были текстовые, так что первое время я просто бродил между строениями, заодно изучая район, где предстояло обосноваться.

К вечеру, снуя по грязным улочкам, примерно представлял себе устройство местной жизни.

Кварталы мастерских делились на одну, собственно, мастерскую, склад, жилой блок и гараж. Все рабочие, насколько я смог заметить, обитали здесь же. Изготавливаемый ассортимент товаров был не слишком разнообразен, но, благодаря наблюдению, можно примерно рассортировать мастерские по классам.

Наступили сумерки. Кислотные лампы загорелись сильнее, пришлось регулировать яркость маски, чтобы не так давило на глаза.

Миновав не нужную мне сейчас лавку, я подошел к выбранной мастерской. Здесь делали броню, купить ее мог, судя по всему, любой, если хватало средств.

Открытая подъемно-перекатывающаяся дверь вела в обширное бетонное помещение, заставленное станками. Расставленные вдоль стен уже знакомые стойки с замершими на них экзоскелетами, частично или полностью одетыми в доспехи. В мастерской работает десяток джаргаров, каждый занимается только своей частью. Моих наблюдений не хватало, чтобы определить, узкие они специалисты или просто распределили между собой фронт работ. Но сборка шла, что называется, ручная, и от того, полагаю, цена таких доспехов была неподъемной для простых обывателей.

Входить внутрь я не стал, остановился перед дверью. Уже насмотрелся на местные порядки, и подметил, что кроме рабочих никто в мастерские не заходит, все торговые дела же решаются на пороге. При этом и привлекать к себе внимание тоже не приветствовалось, нужно дождаться, когда мастер сам к тебе выйдет. Проявление ли это уважения в данном конкретном городе или какая древняя общеджаргарская традиция, не знаю. Служанки, рассказывая о своем городе, ничего такого не упоминали, и это, в принципе, логично: есть сами собой разумеющиеся вещи, и никто их разжевывать не станет, подозревая, что это общеизвестный факт, о котором все и так осведомлены. Но в любом случае в чужой монастырь со своим уставом не ходят.