Дариар. Дорога к дому (СИ) - "Amaranthe" - Страница 11

— Ах ты, гаденыш, — щеку обожгла хлесткая пощечина. — Думаю, что пора приступать, — и она плеснула в ступку немного жидкости, стоящей на столике перед алтарем в темно-синем флаконе.

Точнее она хотела плеснуть из темно-синего флакона, но со злости, похоже, перепутала, и в ступку полилась синяя дрянь из очень специфичной тары. Считать, что она это сделала специально, доказывая мне тем самым, что она еще и в своей теперешней форме очень даже ничего, а проучить языкастого молодого парнишку следовало бы как следует, я всерьез не хотел. Все-таки это было бы не слишком логично, долго готовиться к ритуалу, чтобы потом пойти на поводу мимолетных желаний. Хотя, с разумом у нее не все в порядке, поэтому возможны варианты, но я все же решил, что ведьма просто перепутала склянки.

Попав на то вещество, которое ведьма до этого тщательно растолкла, синяя субстанция вспыхнула на долю секунды и приняла вид обычной прозрачной водички. Только тогда она посмотрела в ступку, удовлетворенно кивнула, пальцем перемешала содержимое и принялась наносить узоры на моей обнаженной груди. Этот ритуал явно отличался от того, что хотели провести с Лореном. А еще я понятия не имел, как именно мое тело отреагирует на попавший в него афродизиак, потому что в подготовке к ритуалу явно что-то пошло не так. Узор не хотел фиксироваться на коже, а быстро впитывался, не оставляя после себя ни следа. Ведьма нахмурилась и повернула голову, чтобы посмотреть на столик, что на секунду вызвало во мне чувство облегчение, что все же старухе не помешали бы очки, особенно в таком сложном и важном деле, но понять, какая она на самом деле идиотка, ей было не суждено, потому что я просто не мог упустить этот шанс. Поудобнее перехватив цепь, я сильно и резко ударил ее по голове. Сведя глаза к переносице, она упала на пол, а я забился во все еще сковывающих меня оковах, как рыба, попавшая в сеть.

Одновременно с этим в комнату ввалились все Тени, а с другой стороны в нее ворвался растрепанный Лорен.

— Часы! — заорал я, увидев, что ведьма начала подавать признаки жизни. — Разбейте часы!

Дважды просить было ненужно: Эвард с одной стороны, а Лорен с другой принялись громить этот мавзолей времени. Комната быстро заполнилась множеством дымчатых силуэтов загубленных на этом алтаре людей. В этот раз дружинники не остановились на нескольких стеллажах, а тщательно уничтожили все стеклянные тюрьмы, освобождая тех, кто томился в них веками. Не знаю почему, но именно такое ощущение у меня было, когда очередные часы превращались в груду стекла. Ко мне бросился Льюис, помогая освободиться и охая над моей раненной рукой, с кисти которой была практически содрана кожа. Ко мне же вернулась заглушенная было силой воли чувствительность, и я застонал от пронзившей руку боли.

Прижимая раненную конечность к груди, стараясь не смотреть на труп ведьмы, точнее на то, что от нее осталось: груду хрупких костей и истлевшей одежды, я слез с алтаря и побрел к той комнате, которая заменяла ведьме спальню. Там я вытащил дневник и облегченно выдохнул. Программа минимум была выполнена.

В комнату зашел мрачный Лорен, и ворвался причитающий Льюис, который тут же принялся обрабатывать поврежденную конечность, накладывать на нее какие-то вонючие мази и осторожно бинтуя. Лорен молчал почти минуту, но затем вытащил из кармана завернутый в то, что я полагаю, было когда-то его рубашкой, сверток.

— Твой сюртук бросили в подвал вместе со мной. Уж не знаю почему, — прокомментировал он. — Ты меня не послушал и все-таки взял в руки этот проклятый Кодекс. Кеннет, зачем ты это сделал?

— Тебя не спросил, — грубо прервал я своего Первого дружинника, не понимая, что именно он хочет узнать: конкретно про Кодекс или про все произошедшие события в целом? — Отдай, — я ловко вырвал из его рук священную книгу. Льюис в это время закончил бинтовать мою правую руку. И тут я соизволил оглядеть себя. Мда. — Льюис, мне бы чем-нибудь прикрыться.

— Ваши дружинники сейчас заняты именно тем, что ищут подходящую одежду. Я с вашего позволения пойду в запасах этой женщины пороюсь, полагаю, что смогу найти поистине уникальные вещи, это не займет слишком много времени, многое я уже знаю из прошлого визита в этот дом, — я кивнул, и когда доктор вышел, неловко развернул Кодекс и обмотал рубашкой Лорена бедра, чтобы хоть немного прикрыть свою наготу. Для этого мне пришлось положить обе книги: дневник сумасшедшей ведьмы и Кодекс на прикроватный столик. Лорен все это время мрачно разглядывал меня, скрестив руки на груди.

— Не смотри на меня так. Мага огня сложно сжечь, — я взял в руки Кодекс и открыл его на произвольной странице.

— Кеннет, ты же понимаешь, что мы не стронемся с места, пока не поговорим? — он спросил это тихо и решительно, на что мне оставалось только вздохнуть.

— Что ты хочешь узнать конкретно в этот момент? Зачем я решил спасти тебя? — Лорен не слишком уверенно кивнул. — Мы в ответе за тех, кого приручили.

— Кеннет, — прорычал он, но я не был в состоянии объясняться, по крайней мере сейчас. Я прожил пять лет за несколько минут и мое еще только приходящее в норму тело, включая мозг, требовали, чтобы я дал им отдохнуть, хоть немного.

— Эта книга она словно написана для меня. Во всяком случае, у меня создается ощущение, что через нее со мной говорит Верун. Хотя, как он это делает… — я покачал головой. — У Веруна весьма специфическое чувство юмора. — И я покосился на то, что было написано в книге в этот момент. Прочитав, я уставился на запись и прочитал еще раз. Что за… это уже как-то переходит все границы.

Ну что, а теперь давайте выйдем к злым бродячим эльфам и скажем «привет».

— Какие эльфы? При чем здесь эльфы? Кто такие эти эльфы?! — я не выдержал и сорвался на крик, разглядывая нахмурившегося дружинника.

— Я не знаю, — он был не менее огорошен, чем я.

Уж в чем, в чем, а в вежливости эльфам не откажешь. Вначале пожелают доброго дня, а уж потом перережут горло. Культурные, стервецы!

Очарование эльфов… Его придумал тот же самый сказочник, который сочинил кровожадность гоблинов. Только в сказках эльфы очаровательны, только в сказках они бессмертны, только в сказках у них золотистые волосы, зеленые глаза, мелодичные голоса и легкая поступь. Только в сказках эльфы мудры, правильны, справедливы и великодушны.* А.Пехов

Внезапно я словно воочию увидел светловолосого юношу. Он смотрел прямо на меня, его длинные волосы были уложены в странную прическу, и даже густые волосы не смогли скрыть заостренные и немного большие, чем у людей уши. Юноша злобно прищурился и принялся натягивать лук, направляя его почему-то в мою сторону. Я откуда-то знал, что это был именно эльф. Переведя взгляд на книгу, я увидел следующую надпись.

Эльфы — отнюдь не гоблины, они заботятся о своих врагах, когда те попадают к ним в плен.* Дж. Р.Р. Толкин

А это к чему написано? Я пожал плечами и захлопнул Кодекс. Если верить Веруну, то нам предстоит встреча с эльфами, которых в Дариаре отродясь не было и эту встречу нельзя было назвать приятной. Что ж поживем-увидим. Я не припомню даже сказок, связанных с этим дивным народом, поэтому сомневаюсь, что написанное можно принять за истину.

В комнату вошел Эвард и без слов положил на кровать стопку одежды. Он уже хотел было выйти, но тут случилось сразу две вещи одновременно.

Я согнулся пополам, чтобы скрыть очень интересные шевеления под моей своеобразной набедренной повязкой. Сильнейшее возбуждение накрыло меня, и я повалился на кровать, кусая губы, и даже не стараясь сдержать стон. Похоже та жуткая дрянь, что впиталась в мою кожу начала действовать. И что прикажите делать? Сомневаюсь, что здесь поблизости есть приличный бордель, потому что что-то мне говорит о том, что просто так это состояние не уйдет и пикантных картинок мне точно не хватит, чтобы успокоить взбунтовавшуюся плоть.

Пока я валялся, пытаясь прикрыться, чтобы сохранить те крохи гордости, что еще у меня остались, с Лореном тоже что-то начало происходить. Он пошатнулся и приложил руку к груди. Создавалось ощущение, что ему стало трудно дышать. Его лицо сильно покраснело, потом побледнело, а потом он вскинул руки в явно рефлекторном жесте, и с его пальцев сорвалась небольшая компактная такая молния. К счастью, он догадался не направлять ее в нашу сторону. Молния вошла в стену, оставив на ней весьма характерную отметку. Мы подошли к этой отметке все трое с отпавшими челюстями. Я даже забыл на какое-то время о своем весьма плачевном положении, разглядывая похожее на нечто с множеством щупалец, пятно на стене, в том месте, куда ударила молния.