Уилл (ЛП) - Хэванс Керри - Страница 39

— Не волнуйся, иди и разберись во всем, — отвечает она.

Конечно, он уже ушел, но я удивляюсь, когда вижу, что его машина все еще там. Я пялюсь на нее пару минут, спрашивая себя, почему он пошел домой пешком, когда ему нужно было просто сесть в машину. Но когда я уже собираюсь вернуться на кухню, вижу его сидящим на перевернутом ящике, между задней частью магазина и пристройкой, опустившим голову на руки. Я понятия не имею, что случилось, но он не может убегать от меня и оставлять меня в недоумении.

Я останавливаюсь прямо перед ним, ожидая, когда он поднимет глаза.

— Я сожалею, — бормочет он, не отводя глаз от пола.

— Ты хочешь объяснить мне, что это значит?

— Не уверен.

— Так это не работает. Ты не можешь убегать, хлопнув дверью, без каких-либо причин. Ты заставил меня думать, что я что-то сделала не так.

Он поднимет глаза.

— Нет, ты ничего не сделала.

— Ага, хорошо, это мы выяснили. Но ты закатываешь истерику и вылетаешь оттуда как ошпаренный. Мне интересно почему.

— Это все из-за меня, прости. — Он качает головой, снова уткнувшись взглядом в землю.

Я мельком смотрю на свои ноги и проклинаю свой расслаблено-летний вид. Возможно, я должна была принять за правило «никогда не выходить из дома без каблуков» и тогда меня никогда не поймали бы в шлепанцах тогда, когда это действительно важно. О, ну хорошо, шлепанцы вполне сгодятся. Я поднимаю свою ногу и надавливаю пальцами в грудь, заставляя его сидеть прямо и смотреть на меня. — Этого недостаточно, Уилл. Мне нужно знать, что случилось.

— Это просто он, — вздыхает он.

— Спенсер?

Он кивает.

— Он, блядь, может делать все, что угодно, и никто не скажет и слова, но как только я впервые в жизни по-настоящему начинаю получать удовольствие, он не только цепляется ко мне, он должен сделать из этого настоящее шоу!

— Ой, брось, все не так плохо.

— Легко говорить, когда ты не имеешь с ним дело всю твою жизнь.

— Ты немного преувеличиваешь.

— Правда? Спенсер может быть самым большим мудаком, и все любят его за это. Даже моя семья. Когда мы все собираемся вместе, Спенсер — золотой мальчик, и это просто становится таким… — Он пытается подобрать правильные слова, затем качает головой. — А знаешь, пофигу.

— О, нет, ты расскажешь мне.

Он смотрит мне прямо в глаза.

— Что? — Требую я, не давая ему соскользнуть.

— Они вроде как достают меня, — тихо говорит он, выдыхая.

— Что ты имеешь в виду? У тебя замечательные родители. — Хмурюсь я.

— Я знаю. С семьей иногда такое случается… О, это звучит жалко, когда говоришь это вслух. — Говорит он с раздражением.

— Можешь рассказать мне, — настаиваю я.

— Они смотрят на Спенсера сквозь розовые очки. Они видят в нем удивительного трудоголика. Ты знаешь? Они говорят всем, что он архитектор, потому что думают, что это звучит с большей значимостью и не чувствуют, что есть разница. Его мама игнорирует то, что сейчас он делает работу, которую не проектировал. Она просто рассказывает всем, что у него есть своя компания, хотя мы равные партнеры, и вся эта хрень была МОИМ планом. И теперь они все в восторге от того, что у него есть девушка, потому что он может успокоиться. Как будто все, в чем он нуждается, это только хорошая девочка. Не то, что ему нужно уже, твою мать, повзрослеть и перестать валять дурака! Ему просто нужно было найти хорошую девушку, и все волшебным образом стало хорошо. Они не понимают, что люди пожертвовали охренительно многим, чтобы в итоге увидеть, как он получил это место. Что бы я ни делал, как хорошо бы я это ни делал, никто этого не замечает. И если я пытаюсь им сказать, они переворачивают все с ног на голову, будто я ревную или пытаюсь привлечь внимание. Все становится похожим на чудовищный спектакль. И я знаю, что кажусь глупым испорченным ребенком. Но это происходит с самого детства, и это до сих пор расстраивает меня.

Я пристально смотрю на него несколько минут. Я никогда не видела его таким.

— Видишь? Это не очень привлекательно, правда?

— Не совсем. — Смеюсь я.

Он удивленно смотрит на меня, но затем покорно кивает.

Я хочу встряхнуть его, но вижу, что он чувствует себя подавленным, и знаю, что это сейчас не поможет. Вместо этого мне нужно добраться до корня этих проблем.

— Так что конкретно сегодня произошло?

— Все из-за того, что вчера мы провели отличный вечер.

— Да, так и было. — Улыбаюсь я.

— Это было потрясающе. — Улыбается он в ответ, но улыбка быстро исчезает. — И я не могу просто отлично провести время, без его подколов и издевок надо мной. Но он может пытаться раздеть свою подругу на публике, и никто не говорит ни слова.

— Почему бы тебе не ответить ему? Дай попробовать вкус его же лекарства.

— Потому что со Спенсером так не сработает. Он всегда на высоте, а я всегда козел отпущения. Даже когда я думаю, что получил преимущество, ему все равно удается обойти меня.

— Может быть проблема в тебе, — осмеливаюсь предположить я.

— Спасибо, — говорит он, уронив голову и опираясь локтями на колени.

Я не думаю, я просто действую. Снова нажимаю пальцами ему на грудь, на этот раз сильнее. Заставляя его откинуться назад и прислониться спиной к стене. Его взгляд наконец поднимется.

— Не делай так. Речь о тебе, а не о ком-то еще.

— Ты не знаешь, каково это, — начинает он, и я прерываю его.

— Ты думаешь, я никогда не была в подобной ситуации? Я родилась в большой семье с большим количеством денег и бесконечными возможностями. Все мои двоюродные братья в семейном бизнесе зарабатывают себе места в качестве и партнеров, и директоров, и руководителей, все они получили степени и дипломы, а я пишу непристойности. Я избегаю семейных вечеринок, потому что я чертов клоун. Все, что я когда-либо получала — это «расскажи нам о своих книгах», с нездоровым любопытством, ревностью и пренебрежением. Я бормочу извинения после второсортного матча по поло или благотворительных акций, потому что не хочу их жизни, и я согласна с тем, что я настоящее разочарование. Просто, когда мы собираемся вместе, я не даю им никаких шансов заставить меня чувствовать себя плохо. Я сделала свой выбор, они сделали свой. Я не сужу их, и не позволяю им судить меня.

— Дело не в том, что они осуждают меня, дело в том, что они меня просто не замечают.

— Ну, может быть, тебе нужно выйти из тени и показать, на что ты способен.

— Они не заметят, поверь мне. — Он опускает плечи.

Я пихаю его снова, заставляя его откинуться назад.

— Ты прав, действительно не привлекательно видеть, что тебе это нравится.

— Говорил тебе. Почему ты думаешь я вышел?

— Так что ты собираешься делать?

— Я не знаю, что я могу сделать.

Я отпускаю его и опускаю ногу на пол, он выглядит разочарованным. Он не единственный.

— Что случилось с твоей уверенностью, от которой ты подпрыгивал? Это было только вчера, Уилл. Как ты мог так быстро растерять ее?

Он пожимает плечами.

— Возможно, ее никогда и не было.

— Хуйня. — Я вижу, что он опустошен, но это не оправдывает такой уровень жалости к себе и я не могу позволить ему погрязнуть в этом. — Тебе просто нужно игнорировать его и сосредоточиться на себе. Стать похожим на него, если это то, что требуется.

— Мэгс, я могу попытаться и притвориться, но я никогда не смогу быть кем-то вроде него. Черт возьми, он думает, что он Божий дар для женщин. Он такой уже настолько давно, что думает, будто «быть мудаком» — это привлекательная черта характера. И я не могу даже обвинить его. Он просто монстр, которого они создали. Они бесстыдны. Ты их видела? Он делает селфи и получает сотни комментариев, он показывал мне. «О, Спенсер, ты такой горячий», «О, Спенсер, ты делаешь меня мокрой», «О, Спенсер, я все время думаю о тебе».

Одна моя бровь ползет вверх.

— Хорошо, последний я придумал сам, но первые два были реальными. В смысле, что не так с этими людьми? Он даже не скрывает, что сейчас находится в отношениях. И это останавливает их? Нет. Некоторые даже разговаривают с ним о Джаз, чтобы подобраться к нему поближе. Кажется, все, что тебе нужно, — это иметь член, быть мудаком и постить достаточно фоток себя любимого, и они ни хрена не смогут себя контролировать.