Конрад Керз: Ночной Призрак (ЛП) - Хейли Гай - Страница 11

Все вокруг заполнили звуки проезжающего транспорт та. Груды мусора исчезли, теперь под ноги попадался только влажный спрессованный шлак. Сердце в груди колотилось как безумное, в легких что-то булькало, из носа текло. Он постоянно боролся с приступами рвоты. Ноги стали ватными. Парень не в силах был бежать, хотя и сердце, и мозг панически приказывали телу двигаться как можно быстрее. Он раньше видел, как страх сковывает людей, когда охотился вместе с товарищами на одиноких членов вражеских банд или выслеживал легкую добычу для ограбления. Жертвы, охваченные ужасом, смешили его. Теперь, когда Карцену самому пришлось примерить эту шкуру, ощущения ему совсем не понравились.

Перед ним лежала широкая улица — полоса света и жизни на границе ветхого Старого Города и богатых кварталов, в которых здания были высокими, как и подобает зданиям, а машины неслись по четырехполосным магистралям к одним им известным целям. Жестокая судьба решила, что последний рывок к безопасности должен стать длинным. Он уже видел пешеходов, минующих вход на аллею, опустив голову и настороженно озираясь по сторонам, и проносящиеся машины с фарами, яркими, как глаза глубинных крыс. Их пассажиры расслабленно развалились на креслах, чувствуя, что за бронированными стеклами им ничего не грозит.

В конце улицы виднелся колоссальный шпиль улья, с темными окнами, забранными решетками, на нижних уровнях и светящимися, яркими — на верхних. Там находились жилые помещения — относительно спокойное место в жестоком мире.

Безопасность. Люди. Он оглянулся через плечо и позволил себе улыбнуться, когда оказалось, что Ночного Призрака за спиной нет.

Мальчишка почти добрался до спасительной улицы. Тонкий, как клинок кинжала, луч лимонно-желтого света рассекал темноту аллеи, заставляя каждую мусорную кучу отбрасывать длинные тени и превращая капли дождя, наполненные растворенными химикатами, в расплавленные алмазы. Карцен на негнущихся ногах побежал вперед, вытягивая руки к свету. Он жадно, с облегчением, хватал ртом воздух…

Именно в этот миг, полный надежды, полночный ужас схватил его. Жесткая, как железные клещи, кисть сомкнулась вокруг лодыжки Карцена и утащила его обратно во тьму.

Из аллеи вырвался тонкий крик, но никто на улицах Нострамо-квинтуса не обращал внимания на подобные звуки. Пешеходы и машины все так же спешили по своим делам, заботясь лишь о сохранении собственной жизни.

Ночной Призрак поймал его. Карцен извернулся в захвате и увидел, как монстр, держа его за ногу, поднимается прыжками по вертикальной стене, вонзая пальцы свободной руки в скалобетон. Парень подумал, что сейчас замрет от ужаса и начнет молить о пощаде, как всегда делали слабые перед лицом сильных, но животный инстинкт победил паралич сознания и заставил бандита сражаться. Он забился с нечеловеческой силой и яростью. Все ограничения, которые разум человека накладывал на собственное тело во избежание травм, исчезли в последней отчаянной попытке сохранить жизнь. Однако с тем же успехом Карцен мог сражаться с горой. По сравнению со сверхъестественной мощью примарха он был все равно что пустым местом.

Добравшись до самого верха, Ночной Призрак перебросил мальчишку через парапет на крышу. Карцер почувствовал, как в лодыжке что-то влажно хрустнуло, а через секунду сильно ударился о скалобетонную поверхность, ободрав кожу на коленях, ладонях и щеке.

Юный бандит зарыдал и с трудом поднял взгляд, с удивлением обнаружив, что снова остался один. Чудовище исчезло. Он прижался к крыше и оглянулся через плечо, протирая глаза от едкой воды. Никого.

Лодыжка будто вспыхнула от боли, когда Карцен поднялся на ноги, но это его не остановило. Ничто в целом мире сейчас не смогло бы его остановить. Ужас хлестал его вожжами, гоня вперед. Он захромал к дальнему краю здания, к стене, выходившей на большую улицу, манящую огнями реклам. Они обещали ему блага, которые он никогда не сможет себе позволить, и ненадолго угасали, погружая мир вокруг во тьму.

Тяжелый удар сломал четыре ребра и бросил Кар-цена обратно на холодный скалобетон. Он успел перекатиться, но кошмарная тварь снова схватила его за руку, не давая дотянуться до ножа на поясе. Вторую руку Ночной Призрак положил ему на грудь, прижимая к крыше. Парень завопил и попытался ударить противника кулаком. Примарх даже не думал защищаться от ударов, принимая их на костлявое лицо. Бандит продолжал молотить, пока не разбил кулак в кровь. Порождение ночи даже не поморщилось. Выбившись из сил, Карцен опустил руку.

Только сейчас он смог разглядеть бледное, с резкими чертами лицо Ночного Призрака. Глаза, такие же черные, как и у любого нострамца, светились нечеловеческим разумом. Тонкие губы разошлись. При виде ослепительно-белых и идеально ровных зубов Карцен взглянул на этого монстра иначе. Он был покрыт грязью, вонял отбросами и смертью, но под всем этим…

— Совершенство, — прошептал мальчишка.

Ночной Призрак заинтересованно склонил голову набок. Дождь усилился. Мокрые грязные волосы коснулись щеки Карцена. С них стекала вода, ржаво-рыжая от крови, засохшей между прядями.

— Что ты такое? — спросил Карцен.

Страх на время уступил место благоговейному трепету. Ответа он не ожидал. Особенно такого, какой получил в итоге.

— Правосудие.

Дыхание Ночного Призрака пахло сырым мясом и тухлой кровью.

— Правосудие? — переспросил парень.

На Нострамо это затейливое и смешное слово использовали очень редко.

— Правосудие, — повторил примарх. — Это краеугольный камень цивилизации. Без него не будет мира. Не будет тишины. Не будет покоя.

Он отпустил руку Карцена. Тот не пытался дотянуться до ножа, а просто смотрел, как сжимаются на бледной руке все пальцы, кроме среднего и указательного. Через мгновение черные когти погрузятся в его глаза и мозг.

Но вместо этого Ночной Призрак застонал, отшатнулся и, сделав несколько нетвердых шагов, обрушился на мокрую крышу грудой черной ветоши.

Видения о других местах и других временах захлестнули разум примарха с силой потока, прорвавшего плотину.

Его добыча сжалась и превратилась в крохотную черную точку. Новые образы всплывали, поднимаясь из облаков синего света. Два варианта будущего накладывались друг на друга, два образа пульсировал стремясь разделиться, но оставаясь единым целым.

Он видел себя, остановившего руку в миг сомнения и мальчишку, отползающего по крыше прочь. Видел как протягивает ему открытую ладонь, а не смертоносный разящий кулак. Парень остановился и потянулся навстречу. Он…

…Карцен. Имя пришло из несбывшегося будущего…..Парень вырос под его руководством и научился видеть мир за пределами преступных желаний, управлявших им раньше. Жизнь, полная благих начинаний, манила людей, и все больше убийц с улиц менялись, превращаясь из головорезов в наставников, несших весть о Ночном Призраке. Каждая преображенная душа прикладывала свои силы к тому, чтобы однажды сломать написанные кровью устои и возвести на их месте новое общество.

Он возносил благодарности Ночному Призраку и был любим за те перемены, которые нес людям.

Все это произошло.

Но произошло и другое.

Он видел себя, остановившего руку в миг сомнения, и мальчишку, отползающего по крыше прочь. Видел, как протягивает ему открытую ладонь, а не смертоносный разящий кулак.

Парень воспользовался шансом и пырнул Ночного Призрака в бок ножом. Клинок, лишь по случайности проскользнув сквозь сросшиеся ребра, прочные, словно броня, погрузился в основное сердце примарха.

Это его не убило и не могло убить. Но было больно, как же больно…

А мальчишка…

…Карцен. Тот же человек, но другое будущее…

…Парень выжил. Он процветал. Легенда о человеке, столкнувшемся с ужасом ночи, расходилась все дальше.

Он шел к власти по дороге, залитой кровью. Карабкался к вершине по лестнице из костей. Даже тысячи убийств, совершенных сначала его рукой, а затем руками тех, кем он повелевал, не хватило, чтобы получить все, чего он хотел. Деньги. Власть. Женщины. Тысячи людей заплатили кровавую дань, чтобы построить это будущее.