История одного гоблина. Два в одном (СИ) - Болотов Андрей Тимофеевич - Страница 53

Рядом с Гарбом открылся портал, из которого выпал изрядно потрепанный Бурбалка. В руках он сжимал дудочку, наконечник которой слегка дымился. Портальная воронка с другой стороны от гоблина выплюнула пуута, в котором с некоторым трудом можно было опознать мастера порталов. Крупный кривоногий лысеющий имп с печальными глазами был полупрозрачен, но теперь вокруг него почти не клубился туман. На его уродливой морде застыло выражение крайнего удивления.

– У нас, уф, кажется, ничья, – пытаясь отдышаться, заявил Антонио.

– Мы решили, пусть другие дерутся, – заявил Ченвай, – а нам с коллегой все пути открыты.

– А че тут происходит? – в недоумении осмотрел арену Бурбалка.

– Я бы и сам хотел это знать, – задумчиво сказал Гарб, нервно постукивая посохом. – Вроде бы все неплохо, но меня терзает странное чувство...

Только суккубы продолжали яростно кромсать друг друга, не обращая внимания ни на кого вокруг.

Гоблин вдруг кожей почувствовал странные изменения вокруг. Магия на арене начала рассеиваться сама собой, будто кто-то высасывал ее через огромную незримую воронку.

Из Элизия да в Эльжахим.

Пуутская поговорка

Два израненных тела слились почти воедино. Зубы, когти, локти, колени – все шло в ход. Не разумные существа, но скорее дикие звери с рычанием рвали друг друга на части. Главный ритуальный бой подходил к своему логическому завершению, и одна из соперниц сопротивлялась уже гораздо слабее, чем в начале. Ее силы стремительно таяли. Остатки былой мощи скупо тратились, чтобы не дать сестре добраться до нежной кожи на горле. Один раз клыки сомкнутся – и сражение окончено.

– Смирись! – прорычала та, что придавила соперницу к горячему камню арены.

– Народ тебя все равно не примет! – сквозь зубы ответила вторая.

– Примет, когда я покажу им твою голову.

Вторая плюнула в ненавистные глаза и в очередной раз попыталась вывернуться. Попытка провалилась. Получив прямой удар в лицо, превративший его в залитую кровью маску, слабеющая суккуба лишилась сознания.

Первая убедилась, что кузина уже не может сопротивляться, и с трудом поднялась на ноги. Тяжело нагнувшись, она дрожащей окровавленной рукой схватила поверженную соперницу за растрепанную и измазанную грязью шевелюру. Обмотав вокруг ладони достаточно волос, принцесса рванула бесчувственное тело кверху и подняла его над скользкими камнями. Триумф был полным.

– Нет! – отчаянно закричал Михель, на котором Гарб как раз остановил действие заклинания. Парень рванулся к любимой, но невидимый барьер отбросил его назад. Монах сделал еще две попытки, прежде чем его придавило к камню, не давая подняться. – Не надо!

– Кто еще посмеет бросить мне вызов! – негромко сказала принцесса, делая паузы между словами, и ее злобный рык услышал каждый пуут в королевстве.

Зрители смущенно потупили глаза. Ни у кого не доставало духу дерзнуть на подобное.

– Поклонитесь своей королеве! – упиваясь победой, произнесла рыжеволосая.

– Я... прощаю... тебя, – сумела прошептать обескровленными губами ее сестра.

Хиенна демонически расхохоталась.

– Ты сейчас можешь только умереть, – без пяти минут королева облизала длинным шершавым языком пересохшие от волнения и соленые от запекшейся крови губы. Тело соперницы обмякло – у Мерилит не осталось сил сопротивляться.

– Чудовище! – раздался крик с трибун.

– Б-у-у! – возгласы неодобрения начали раздаваться то тут, то там, нарастая и набирая силу.

– Отпусти ее, тварь! Нам нужна милосердная королева!

Волна демонического возмущения достигла пика, целый стадион пуутов кричал и требовал жизни и свободы для побежденной.

Хиенна застыла в нерешительности, не совсем понимая, что происходит.

– Но ведь... – успела произнести она, прежде чем сокрушающе мощная магическая волна вырвала из ее руки тело кузины, оставив на память зажатый в кулаке клок волос угольного цвета.

Мерилит взмыла в воздух на недосягаемую для Хиенны и ее бича высоту. Раны первой наследницы стали стремительно затягиваться, и вскоре румянец вернулся на впалые щеки.

– Нет! – вопль, полный злобы, прорезал царящую тишину. – Нечестно! Так нечестно!

Хиенна упала на арену и забилась в истерике. К суккубе тут же подбежал Михель, намереваясь залечить глубокие порезы на ее коже.

– Поди прочь, куньмо! – враждебно встретила рыжеволосая его приближение.

Монах недоуменно отпрянул, а затем его едва не захлестнуло уже знакомое чувство ярости.

– Отпусти! – со стоном сказал он куда-то в пустоту, ни к кому не обращаясь. – Я не хочу!

Между тем тело Мерилит продолжало меняться с огромной скоростью. Два огромных белых крыла широко распахнулись над ареной, и зрители восхищенно ахнули.

– Королева, истинная-истинная королева! – утирая слезы, всхлипывал Таксин на широкой волосатой груди Сомбуна, утирая кулачком слезы со своих чешуйчатых щек.

Новая повелительница величественно приземлилась, сложив крылья за спиной. На ней не осталось и следа недавней битвы.

– Да что тут происходит-то? – нашел в себе наконец дар речи Аггрх, подходя ближе к Гарбу. – Это опять твои штучки с посохом?

– Боюсь, друзья мои, – певучим голосом произнесла Мерилит, – вы не в ответе за это явление. Я была бы весьма благодарна...

Договорить она не успела: басовитый хохот громовыми раскатами сотряс арену, заставив всех лихорадочно пытаться сохранить равновесие. Вслед за этим позади компаньонов в ярких фиолетовых вспышках возник огромный силуэт Минору.

– Позер! – фыркнула вскочившая на ноги Хиенна. – Как ты посмел все испортить!

– Глупышка, – добродушно ответил древний. – Я смею гораздо больше, чем ты можешь представить. Вам понравилась моя шутка?

– Замена мировоззрения населению целого мира на противоположное – весьма остроумно, – осторожно заметил гоблин. – Только, похоже, это не на всех подействовало.

– Действительно, маленький божок, – сокрушенно схватился за рога Минору. – Каюсь, не доглядел. Потом исправлю, лопни моя селезенка. Или нет – пока не решил. Меня долго не было. Дел, знаешь ли, по самые копыта!

– Что тебе угодно от нас, пришелец из далекого прошлого? – ласково осведомилась королева, с некоторой тревогой поглядывая на черные крылья за спиной титана.

Минору перехватил ее взгляд и горделиво расправил кожистые складки с костяными наростами по краям. Они выглядели так, будто видали лучшие дни.

– Хочешь себе такие же? – улыбнулся титан. – Когда-нибудь верну. Только, может быть, не тебе. Было бы забавно посмотреть на вашу грызню еще разок, когда у обеих будут крылышки.

Не ответив на вопрос, он снова топнул копытом и растворился в воздухе в тот момент, когда Хиенна совершила длинный прыжок в его сторону, намереваясь вцепиться в плоть древнего шутника когтями и зубами. Промахнувшаяся принцесса неаккуратно приземлилась и, кувырнувшись три раза, лицом рухнула на острые камни.

Антонио с Ченваем озадаченно переглянулись, как бы говоря друг другу «ты тоже это видел?», и нырнули каждый в свой портал.

Михель, пошатываясь, подошел к лежащей принцессе и опустился рядом с ней на колени.

– Любовь – это прекрасно, – умилилась Мерилит. – Удивительно чистое чувство, и злобный нрав ей не помеха. Не будем и мы мешать, мои дорогие.

***

– Ты уверен? – спросил Гарб с надеждой в голосе, убирая волосы с высокого лба. Он давно не стригся, и теперь густая коричневая шевелюра спадала на глаза, мешая сосредоточиться. Движение стало уже привычным и даже не раздражало, как прежде.

– Зуб даю! – уверенно подтвердил Бурбалка, безуспешно пытаясь схватить со стола кусочек сухого печенья. – Он мог свинтить только двумя путями: через местный Шеол или куда-то в Эфир.

– Мне представляется, что через Эфир он бы не смог далеко уйти, – пробормотал шаман, припоминая свои приключения у эфирной границы.