Вето на девочку (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 6

– Вам завтра к какой паре? – сжимаю в пальцах вилку. И примерно представляю ответ.

Не зна-а-аю, папа!

– К первой, – тихо и коротко замечает Настя. – Занятия начинаются с десяти, но секретарь в деканате попросила приехать к первой паре. Там что-то подписать надо и получить студенческие билеты.

– Хорошо, тогда вместе в город поедем, – киваю я. И заметив показавшегося из-за угла потерявшегося гостя, восклицаю умышленно громко: – Ну наконец-то мы дождались! Предлагаю выпить за возвращение Алишера!

– Хороший тост, – вторит мне Лиманский. – Это событие нужно отметить.

И когда Алишер садится за стол, интересуется пренебрежительно:

– Где тебя носило, дебилушка?

– Потом скажу, – нервно передергивает плечами тонкий в кости Алишер. Он и так выдержкой не страдает. А сейчас прям весь на пределе.

– Тебя там пытали, что ли? – кошусь недовольно. – Что вообще за номера? Приехать в гости и затеряться не пойми где.

– Да у тебя тут можно запросто неделю выход искать, – роняет Алишер, накладывая шашлык в тарелку.

– Что тебя так задержало? – откидываюсь на спинку кресла. Непроизвольно кошусь на Настю.

Девчонка спокойно отрезает от шашлыка маленький ломтик и отправляет его в рот.

Тогда как моя Екатерина Александровна уже нарезала весь кусок мяса на мелкие кусочки и заглатывает их как утка.

Ну что за воспитание? Придется высказать все Маргарите!

И снова перевожу взгляд на Настю. На свою беду, блин!

Девчонка облизывает жирные губы, а затем, взяв стакан с соком, захватывает ртом трубочку.

Совершенно невинный жест. Но заводит нехило, чтоб я сдох!

– Алишер, – желая отвлечься, киваю приятелю. – Мы ждем.

– Дайте поесть, – бурчит тот. – Что привязались? Сказал же, потом…

– Сейчас, – тихо, но твердо настаивает Герман.

– Айрат звонил, – бурчит Алишер, всем своим видом показывая, кто тут дебил.

– Что хотел? – рычит Лиманский. И я вижу, как в одно мгновенье напрягается друг, как дергается Алина.

Вот же далось мне дурацкое отсутствие Алишера! Решил человек промолчать, какого настаивать?

– А вы где учитесь? – интересуется Алина у Насти, всем своим видом показывая, будто ей совершенно не интересны мужские разговоры.

– На мехмате, – слышится рефреном Настин голос. – Отделение механики.

До сих пор не могу понять, какая нелегкая понесла мою дочь на самый сложный факультет. Вроде в школе она особо талантами не блистала. Но глаза у знакомых вываливаются, когда я небрежно сообщаю, где учится моя дочь. Горжусь невероятно! Это вам не бесполезные филфак с инязом.

– Айрат просит допустить его на ринг. Старая история вроде забыта. Клянется шоу не срывать, – серьезно заявляет Алишер.

Морщусь, стараясь сосредоточиться на возникшей проблеме.

– А где гарантии? – спрашиваю нехотя. Не знаю, кто как… А я против Айрата. Нормальный боец не срывается с ринга. Не превращает бой в шоу. Да и староват он уже. Вон, от молодых зубастых нет отбоя.

– Да пусть выходит, – раздраженно морщит нос Лиманский. – Какая разница? Мы на бои ближайшее время не собираемся.

– А ты, Димир? – пристально смотрит на меня Алишер, наш главный устроитель боев.

– Приду, – киваю, намереваясь сгладить ситуацию. – Посмотрю на этого зверя.

– Папа, и мы с тобой! – радостно восклицает Катя к вящему ужасу Алины.

Ту историю я знаю не понаслышке. Сам был в зале, когда сорвался Айрат и бросился к жене Лиманского. Орал какую-то чушь. Полез драться с охраной. Пришлось вписаться тогда. И даже всечь кому-то в нос, давая Лиманским возможность беспрепятственно покинуть зал.

– Нечего тебе там делать, – отрезаю жестко. – Ринг – мужская забава и девушкам там не место.

– Папочка, – складывает губки трубочкой Катя. – Ну пожалуйста, мы с Настей давно мечтали.

Удивленно смотрю на гостью.

– Неужели? – приподнимаю бровь.

– Не знаю, – бормочет Настя, откладывая в сторону булочку с кунжутом. – Я там никогда не была. Было бы интересно.

Мне даже поворачиваться не надо. Точно знаю, что моя Катерина подает подруге знаки. А та поддерживает бесстрашно.

Какие бои, девочка?!

Тебя бы обнять и лелеять. Закрыть в комнате и самому любоваться.

– Посмотрим, – роняю устало. И так с утра весь на нервах. И тут замечаю белое зернышко кунжута, прилипшее к розовой пухлой губке. И чуть с ума не схожу от желания провести по Настиному рту языком, убирая прочь дурацкую крошку.

– Насть, возьми. – Катерина протягивает салфетку подружке. Та на автомате вытирает губы.

А я тру переносицу в тихом бешенстве.

Что со мной происходит? Заболел, что ли?

– Я бы не рекомендовал, – цедит сквозь зубы Герман. – Алишер у нас хоть и радеет за стопроцентную безопасность, но риски все равно остаются. Ринг заводит мужиков. И это известный факт. Красивым девочкам из хороших семей там делать нечего.

– А мы переоденемся мальчиками, – смеется Катерина, отламывая виноградину с грозди. Прикусываю себе язык, чтобы не сказать какую-нибудь пошлость.

– Нет, Катя, – отрезаю скупо. – Никакого ринга. Замуж выйдешь, и пусть тебя муж водит. А пока разговор закончен, и больше мы к нему не возвращаемся. Иначе твоя мама с меня шкуру сдерет.

– Мамочка у меня добрая, – тоскливо вздыхает Катерина, явно понимая, что с рингом ничего не обломится.

Добрая Рита! Ага-ага! Да эта стерва меня чуть со свету не сжила! Конечно, кто спорит. Я был редким балбесом. Сейчас точно всек бы себе восемнадцатилетнему, если б представилась возможность. А уж как Ритка орала тогда! Я думал, у меня барабанные перепонки лопнут.

Телефон тренькает старым хитом давно развалившейся группы.

«Скованные одной цепью, связанные одной целью!»

Рита! Легка на помине.

– Слушаю, – отвечаю лениво. Я ничего не чувствую к этой женщине.

Страсть. Ненависть. Все отгорело и погасло. Давным-давно!

– Саша, привет, – заявляет она радушно. Ну как нормальный человек. Не орет с ходу. Не кидается обвинениями. – Можешь уделить минутку? У меня конфиденциальный разговор.

Странно. Очень. Спокойная Маргарита – само по себе большая редкость. А уж с разговорами по секрету – тем более!

– Если только недолго, Марго, – усмехаюсь, поднимаясь из-за стола.

Интересно, о чем хочет поговорить моя бывшая. Да еще и без свидетелей.

– Мамочка, привет! – орет дурниной Катя. Вот просили ее!

– Катя рядом? – переспрашивает Рита, как будто еще есть у нас с ней общие дочери. – И Настя?

– Да, мы обедаем, – роняю коротко. Отхожу чуть в сторону и даже чувствую на себе внимательный взгляд дочери. И специально поворачиваюсь спиной к Катерине.

– Саша, – вздыхает бывшая. – Я тебе по поводу Насти звоню.

Неожиданный поворот!

– А что такое? – отхожу подальше к бассейну. – Не та, за кого себя выдает? – роняю глухо. И очень надеюсь, что маленькая птичка-синичка меня не разочарует. Такая просто не способна. В отличие от моей бывшей.

– Да ну что ты! – возмущается Рита. – Настя – девочка очень хорошая. На нашу дурынду влияет положительно. Только… – мнется, подбирая слова.

– Выкладывай. Не тяни, – шагаю по дорожке, усаженной елочками.

– Сейчас Настина мама звонила… – роняет осторожно Маргарита.

И я инстинктивно напрягаюсь, словно готовлюсь к бою. Неужели сейчас попросит вернуть девчонку домой или переселить в общежитие.

В душе все обрывается от тревоги. Я не отдам.

Просто не смогу отпустить девчонку. Мне ее видеть нужно. Дышать одним воздухом. Заботиться. Просто знать, что она рядом.

– Какие-то проблемы? – роняю отрывисто. Засунув руку в карман, сжимаю пальцы в кулак.

Да фиг я отпущу теперь Настю!

– Нет-нет, все нормально. Но Макаровы – очень щепетильные. И хотят компенсировать проживание Насти в твоем доме. Ты, пожалуйста, не бери с нее ни копейки. Мне Вадим Ильич помог очень сильно. Я в неоплатном долгу перед ним. Столько лет мучилась. А он…