Фарватер Чижика (СИ) - Щепетнев Василий Павлович - Страница 11

Петросяны ушли довольные. Нет, деньги им не нужны, им почёт нужен, уважение. Что ж, Тигран Вартанович уважения заслуживает. Великий шахматист. Из самых-самых.

А что до Кремлёвки…

Нет, я в Кремлёвке не был. Но общался с коллегами из московских вузов. Плюс знакомство с работой спецотделений в Черноземских больницах. В одном из них лечилась Ольга — когда еще не была Пантерой. Всё верно, полы паркетные, врачи анкетные. Обстановка получше, и это хорошо. Питание опять же не хуже ресторанного, хотя и диетическое. А врачи те же самые. Просто у врача больше времени на больного, и это главное. Нет цейтнота, есть возможность подумать. И обследование таких больных, анализы всякие и прочее — внеочередное. С другой стороны, если прибора или аппарата нет, то его нет, и с этим ничего не сделаешь. Так что мой совет — обследоваться и здесь, и у нас, — я дал искренне. От чистого сердца.

И еще — о чём я говорить не стал.

Суслик нашел в Собрании Сочинений письмо Ленина Горькому. Владимир Ильич советовал Алексею Максимовичу лечиться у первоклассных специалистов, прежде всего у швейцарцев. Правда, это было давно, до революции, но всё же, всё же… Медицина наша какая? Медицина наша простая. Числом поболее, ценою подешевле.

Ленин плохого не посоветует.

Авторское отступление

Письмо Ленина Горькому было общедоступно: сорок восьмой том пятого («синего») собрания сочинений. И мы, студенты-медики, читали его. Но — помалкивали. Знаниями не хвалились.

В.И.Ленин — А.М.Горькому, октябрь 1913 год Известие о том, что Вас лечит новым способом "большевик", хотя и бывший, меня ей-ей обеспокоило. Упаси боже от врачей-товарищей вообще, врачей-большевиков в частности! Право же, в 99 случаях из 100 врачи-товарищи "ослы", как мне раз сказал один хороший врач. Уверяю Вас, что лечиться (кроме мелочных случаев) надо только у первоклассных знаменитостей. Пробовать на себе изобретения большевика — это ужасно!! Только вот контроль профессоров неапольских… если эти профессора действительно знающие… Знаете, если поедете зимой, во всяком случае заезжайте к первоклассным врачам в Швейцарии и Вене — будет непростительно, если Вы этого не сделаете! Как здоровье теперь?Ваш Н. Ленин

1 сентября 1976 года, среда

Ливийская миссия Чижика

— Я вижу, вы, Антон Иванович, не осознаете серьёзности происходящего, — заместитель министра смотрел на посла с видом грустным и, одновременно, торжественным.

— Я не должен, не обязан и не могу следить за мелочевкой! — возразил Майков. — Кто и куда отослал этот несчастный пистолет — ну, откуда мне знать?

— Действительно, откуда? — согласился заместитель министра. — Вот только по документам нет никаких следов того, что этот пистолет был куда-то отослан. Разубедите меня, Антон Иванович, покажите соответствующую бумагу — и мы проверим. В противном случае несчастным будет не пистолет.

Я сидел в сторонке и помалкивал.

Предстояла встреча с Каддафи. На приёме по случаю седьмой годовщины Ливийской Революции. И я, как капитан Ливийской Революции, должен явиться на приём в форме и при оружии. Протокол — дело ответственное. Особенно здесь. Оружие у меня не простое: золотая «Беретта», новейшая модель. Ну, не золотая, а позолоченная, не в том суть. А в том, что пистолет мне подарил лидер Ливийской Революции Муаммар Каддафи.

Посол, Антон Иванович Майков, предложил переправить «Беретту» по посольским каналам. Настойчиво предложил. И я согласился: действительно, везти пистолет во Францию — а из Триполи я должен был завернуть по срочному делу в Париж — было бы затруднительно. Согласился, но взял с посла расписку, мол, так и так, получен от Михаила Чижика пистолет «Беретта», золотой, одна штука. На всякий случай. Не на слово же верить.

И, когда возникла надобность моего присутствия здесь, я и запросил пистолет. У Кого Следует запросил. Потому что нужен будет. По протоколу.

А его, пистолета, не нашлось. Никто в Союз его не переправлял.

И почему я не удивлён?

Дело не только в пистолете, нет. Первым Секретарем Андропов пробыл пока очень короткий срок, но уже двое министров покинули занимаемые посты. И два первых секретаря обкомов партии тоже. В связи с уходом на пенсию. Западные «голоса» предсказывают, что это начало Большой Чистки, и что уход на пенсию — это милость, а будут и посадки, и даже что покруче.

В воздухе запахло грозой, а уж будет та гроза карающей, очищающей или обновляющей — жизнь покажет.

И потому Майков оказался в сложном положении.

Весьма сложном.

Каддафи может объявить его персоной нон грата. Запросто. Не любит он, когда крадут подарки. Особенно пистолеты. Золотые.

Роль Ливии во внешней политике Союза растёт, и растёт стремительно. Похоже, Майков — не того масштаба фигура, не соответствует возросшим требованиям. У него три пути — продолжить дипломатическую службу в какой-нибудь другой африканской стране, уйти на пенсию, а о третьем и говорить не хочется. Но если он будет опозорен, если Каддафи объявит его нежелательной персоной, мало Майкову не покажется.

И что прикажете послу делать?

А вот что.

Майков позвал секретаря.

— Константин Николаевич, тут вопрос насчёт пистолета возник. Вам было поручено переправить его в Москву.

— В Москву?

— Да. Золотой пистолет Каддафи.

— Конечно. Помню. Виноват, товарищ посол.

— В чем виноваты?

— Закрутился за делами. Забыл доложить. Когда пришло распоряжение готовиться к годовщине Ливийской Революции, я подумал, что товарищ Чижик, возможно, будет здесь. В Триполи. И ему понадобится пистолет — для аудиенции или просто на приём. И потому я решил повременить с отправкой, а то получится — товарищ Чижик здесь, а пистолет в Москве. Но забыл доложить об этом вам, в чем виноват безусловно.

— Ох, Константин Николаевич, Константин Николаевич… Вы нас простите, я должен сказать ему пару ласковых, — и посол вместе с секретарем вышли из кабинета.

— За пистолетом пошёл наш Антон Иванович, — заметил заместитель министра. — Секретарь, хоть и ловкий малый, может не знать, куда этот хомяк пистолет припрятал.

Я не ответил. Послы, посланники и прочие дипломаты высоко сидят, далеко глядят. А слышат ещё дальше.

Не прошло и пяти минут, как Майков вернулся со свёртком.

— Нашёлся, нашёлся ваш пистолет. Ну, я задам Константину… Усердный, инициативный, но вот…

Я развернул свёрток.

Да, «Беретта», снаряженные магазины, кобура.

Я понюхал пистолет. Пахнет машинным маслом. То есть за пистолетом ухаживали. Позабыли, но ухаживали. В беспамятстве. Может, лунатики?

— Что ж, теперь, когда вы, Михаил Владленович, обрели необходимые вещи, хочу пройтись по пунктам. Мы, то есть Советский Союз, предлагаем свою помощь в деле создания гидромелиоративной системы Ливии. Мы готовы безвозмездно провести предварительные работы: обследование на земле, с воздуха и из космоса всей территории, выявление подземных источников воды, подготовка технической документации…

Я слушал вполуха. Устал немного. Позади два серьёзных турнира, сорок девять партий. Как не устать? Но кто-то в правительстве решил (и я догадываюсь, кто) что Миша Чижик может неофициально прозондировать почву насчет Великого Проекта Каддафи, превращения Ливии во всеафриканскую житницу путём создания оросительной системы с использованием воды подземных озер. Перехватить заказ у западных стран, как это удалось сделать с Асуанским проектом. Построить систему орошения и заработать на этом как политический капитал, так и капитал денежный. Смогут? Конечно. Наши люди всё могут. Если им поручат — и строго спросят за порученное.

Ну, ещё — это мне не говорили, я только предполагаю, — камешком, вызвавшим лавину, явился тот самый диск неизвестного металла. Вдруг и в самом деле в Сахаре где-то лежит занесенный песками таинственный звездолёт? И вдруг его отыщут американцы, французы или немцы?