Сердце пацана (СИ) - Благосклонная Ядвига "Bambie" - Страница 31

— Сам с собой разговариваешь?

Эта лихая девчонка знала наверняка, как заставить закипеть кровь в жилах.

— Предлагаешь составить мне компанию? — выгнул бровь, сделав два шага вперед.

Алексеева откинула волосы, обнажая шею, выставила руку вперед почти касаясь моей груди, тем самым останавливая мой напор.

— Не сегодня.

Танька точно осознавала свою цену. Девочкой на побегушках не была, за что эту тигрицу я и уважал. Навязываться Алексеева не станет. Может поиграть, подразнить, раззадорить, но бегать было ниже ее достоинства. Конечно, можно было бы постараться… Наплести ей чушь, рассказать пару сказок… Все-таки, как ни крути, а Алексеева — баба. Однако, зачем? На один перепих? Слишком много мороки, да и не по мне такое кино.

— Жаль, — искренне произнес.

Машина за ней подъехала ровно в ту секунду, когда я зашел в подъезд. Вот, что мне нравилось в общении с Танькой, что каждый раз при встрече мы не вспоминали предыдущую. Каждый раз с чистого листа, какое бы дерьмо не вылилось. К чему лукавить, это было весьма удобно. Мне-то уж точно!

Мамы дома еще не было. Значит, сегодня не пересечемся.

Мельком глянув на часы, отметил что у меня есть пару минут в запасе, прежде чем отправится в «Шафран». Зайдя в комнату, сбросил футболку взял полотенце и потопал в душ, который был мне жизненно необходим, раз уж с Алексеевой не заладилось. Холодная вода остудила мой пыл. Белов-младший на пару часов сдал свои позиции, но не стоило обнадеживаться. Как только я вернусь домой и моя голова долетит до подушки, подонок вновь подаст признаки жизни и нетерпения.

Капризный сукин сын!

Наспех обтершись полотенцем, влетел в штаны, накинул пуловер и помчался в «Шафран».

Меня уже все ждали. Я залетел в самый пик движа. Очередные типы потирали ладошки в предвкушении своего мнимого выигрыша. Глаза сверкали нездоровым азартом, а кровожадный оскал свидетельствовал о самодовольстве дятла, что пожимал мою руку.

— С чего начнем? — тасуя карты, поинтересовался.

— Клабр, — немногословно ответил один из мужиков.

Пару часов до совершенства выточенных трюков, чтобы сбить с толку, пару часов галимых шуток-прибауток от Санька, пару часов пыхтения и злости от сегодняшних лошков, то и дело сетующих на несправедливость, пролетели не то чтобы быстро, но вполне себе терпимо. Мужики попались не буйные, хоть и просили отыграться. К середине ночи, я был свободен. Свободен на целых три дня от этой каторги, о чем и поспешил сообщить своему несмышленому напарнику.

— Завтра и послезавтра решаешь все без меня.

— С какого хрена? — стал ерепениться Шурик.

— Завтра отдых, послезавтра игра, потом отдых.

— Нафиг тебе вообще этот хоккей? — поморщился Санек. — Ты мог бы столько бабла рубить…

Изначально, как только меня взяли в оборот, я назвал несколько своих условий, одним из которых было неприкосновенность к хоккею. И только потому что я владел даром убеждения и мог бы посоперничать в твердолобости с бараном, Мурчик принял мои условия. Точнее, ему ничего не оставалось. Шурика, конечно же, бесил такой расклад. Ему-то поблажек не было. Но он и не был золотой жилой, как я.

— Завидуй молча, Шурик, — развязно бросил, подмигнул и под его сопение скрылся.

Денег не то чтобы куры не клюют, но можно позволить себе опрокинуть стопочку виски, что я и незамедлительно решил сделать. У барной стойки Артурчик без лишних вопросов, поставил передо мной выпивку. Пожалуй, он был одним из немногих с кем я мог покумекать о «том», о «сем» и ни о «чем». Вот, и сегодня, бармен начал незатейливый разговор.

— Так что, вы порвете «Атлантов»?

«Атланты» были нашими главными соперниками. Костью в горле, занозой в жопе. Вот уже два года мы не могли взять кубок. Уступали, чего греха таить.

— Как знать, — пожал плечами, — но хотелось бы.

— Говорят они в этому году рвут и мечут…

— Так и мы не отстаем, — дерзко бросил, залпом осушив стакан.

И это была чистой воды правда. Мы были не хуже. Во всяком случае, в этом году. Синица, Илюха, хрен моржовый Харитонов были отличными игроками с неплохой статистикой. Чего уж прибедняться, даже я, вечно клюющий носом на тренировках, на играх выкладывался на все сто процентов. Толпа, шум, гул, крики поддержки — все это заводило. Бешеная энергия давала нам сил для победы.

— Буду держать за вас кулаки, — совершенно без издевки произнес Артурчик. Приподнял бутылку в немом предложении, но я отрицательно покачал головой. Упиться в щи перед треней было слишком рискованным. — О, куколка пошла, — проводил жадным взглядом бармен Павлову.

Та щеголяла так, словно была незаурядной официанткой в пропащем логове собачий своры, а в замке у самой королевы. При чем королевой была она сама. Походка от бедра, макияж, тонкая черная блуза и черные шорты с высокой талией, что выгодно подчеркивали ее округлости. Осанка ровная, а сама будто плыла средь толпы, задрав горделиво подбородок.

— Что, еще не попытал счастья? — ухмыльнулся бармену. Этот жучара был ещё тот ловелас. За каждой юбкой ухлестывал.

— Не чета мы барыне, — поморщился Артурчик. — Отшила меня уже три раза.

Как известно, скажи кто твой друг и я скажу кто ты…

Дунька, невинная ромашка, тоже давала мне от ворот поворот, пусть и сама того не подозревала. Фролова — та знатная динамо. Опрокинула и не то что потопталась на «эго», а станцевала макарену, на доброй части «Волков». Тем только что и оставалось, как зырить с глазенками побитых щенков ей вслед. Варвара-краса едва ли не свела с ума Морозова. У того от девчонки крыша поехала, а теперь еще и Павлова голову вскружила половине персонала, да и, чего греха таить, посетители тоже слюнями капали на пол.

Богиня подносов прошествовала обратно. Хмыкнув, я только было обернулся, как…

— Ты че, хмырь облезлый, себе позволяешь? — заверещала строптивая девчонка.

Поднос с громким грохотом приземлился на пол. Все, кто был ближе и услышал шум, тотчас же пооборачивались и с интересом принялись наблюдать за разворачивающимся скандалом.

Павлова воинственно расправила плечи и мрачно взирала на своего обидчика, тот же с довольной харей пялился на соблазнительно выглядывающие полушария из кофточки. Кажется, ему было глубоко фиолетово, что Павлова из феи превратилась в ведьму.

— Девонька, остынь, — лениво ухмыльнулся он, а сам рукой потянулся к ляжке.

Зыркнув по сторонам, я обреченно вздохнул. Мало мне Бобрихи с её вселенским даром находить приключения, так еще и её подружек вытаскивать из говна. Не спеша встал, расправил плечи, не отводя холодных глаз от некультурного дядечки за сорок, с весьма прозрачными и дурными намерениями.

— Дядь, давай по-хорошему. Отпусти девчонку, — подойдя, кинул мужику стальным голосом, чтобы ни тени сомнения не возникло, что я могу и по-плохому.

Павлова дернулась, вырываясь из похабных лап некультурного посетителя. Обеспокоенно на меня покосилась и сглотнула, сделав трусливый шаг назад. Испугал Павлову, свиное рыло!

— У вас тут все такие борзые? — прищурился он. — Видишь, кошечка сама ко мне ластится. Правда, малышка?

Павлова плотно сжала губы, насупилась и брезгливо отвернулась, демонстрируя свое женское «нет».

— Не вижу, а вот у тебя, смотрю, совсем худо со зрением, — оскалился. — Хочешь могу подправить? — корпусом повернулся к нему, тем самым давая понять, что за базар я отвечал.

Мужик приосанился, пальцем постучал по столу, с тоской поглядел на свою несостоявшуюся «добычу», выдохнул, махнул рукой и изрек:

— Забирай кралю. Я люблю более покладистых.

Отнюдь не нежно схватив Павлову за локоть, потащил к кухне, матерясь себе под нос. Несколько раз упомянул ее мать, затем под раздачу попала бабушка, после еще нелестных эпитетов в адрес ее заносчивой личности, мы остановились у кухни. Павлова сложила руки на груди и потупила хитрые глазенки в пол, которыми по-обыкновению проводила всех в восхищение.

— Прости…

Схватившись за волосы, взмолился в потолок. Еще раз сквозь зубы просипел проклятия и обратился к девушке.