Капкан для новенькой 2 (СИ) - Рэйн Рина - Страница 29

Из ее рассказов я узнала, что такие трансформации даются с трудом. Более того, они требуют от мага полного контроля над собственным телом и, что самое главное, над чувствами. Изменения физической оболочки не могут быть безболезненными. И Айране все еще было больно порой даже немного отрастить собственные ногти или покрыть кожу на руке чешуей, а потом вернуть все обратно. И она предупреждала, что и первые целые обороты — это настоящее испытания для мага на выносливость и болевой порог.

В общем, моим снам было, чем вдохновляться.

Но когда эти сны повторились несколько раз, и я как-то с утра поинтересовалась у Отти, а чем можно полечить кошмары, оказалось, что в пределах «Истона» их вообще не может быть. Вот так просто. Магия академии работала на то, чтобы обучающиеся тут думали об учебе. Ну, или по крайней мере, не имели к этому серьезных препятствий.

А уж точно не чувствовали себя то одним, то другим студентом, которого вдруг ни с того, ни с сего скручивала эта самая боль и выжимала досуха.

Вот когда я это узнала, тогда-то и поняла, что мои кошмары — это совсем не сны. А воспоминания. Причем не мои. Ну а когда я проснулась от крика, ужаса и боли и на следующую ночь, стало понятно, что само по себе это не пройдет. И я стала искать «лекарство».

Начала с библиотеки, но так и не смогла объяснить библиотекарю, что мне нужно. Потому, что не могла рассказать ему о своей связи с Сэмом. Тогда я попыталась расспросить об этом у примы ректора, но поймать ее для разговора мне было очень сложно. Когда я была свободна, ее никогда не было в кабинете. Что и не удивительно. Уверена, дел у нее хватало.

Самым простым решением казалось то, что надо было пойти и озадачить моей проблемой Сэма… Но оно же оказалось и самым трудным. Несколько раз я пыталась заговорить с ним об этом. Но каждый раз сворачивала разговор, стоило ему только смерить меня фирменным надменно-удивлено-равнодушным взглядом. А я, за это лето, признаться, ужасно устала от этих взглядов.

Чувствуя себя трусихой и глупышкой, я, между тем, так и не смогла признаться в этих снах и спросить, что же мне с этим делать. Как и не смогла рассказать ему, что теперь работаю на Фирэллен. Я не хотела, чтобы между мной и им снова появилось что-то личное. Я столько времени училась относиться к нему, как к тому, кто просто дает мне нужные знания, что перешагнуть эту границу обратно не смогла. Это было сильнее меня.

Так что оставался только один вариант — разобраться самой, не вовлекая в это вообще никого лишнего. И с чего же начать?

И пока мои глаза привыкали к темноте ночной комнаты, разбавленной светом лун за окном, я все-таки придумала, с чего. У меня же все еще лежала та самая газета, подложенная Тайрэнном. А еще была оставленная им записка, на которой, как я уже знала, было вовсе не указание на место для свидания, а координаты стеллажа в библиотеке. И, судя по всему, то, что могло там лежать, было как-то связано и с Сэмом, и с погибшими студентами.

Озаренная этой догадкой, я резко встала с кровати. Чаша-светильник тут же зажглась на стене, разогнав темноту мягким и густым, как сливочное масло, теплым светом. Бросив взгляд на браслет-часы, я убедилась, что до утра еще много времени. Но я точно знала, что больше не усну. Поэтому не стала откладывать поиски в долгий ящик, а сразу же принялась за задуманное. В конце концов, библиотека в «Истоне» «работала» круглосуточно. А ночные коридоры здесь были не опаснее дневных.

Сборы не заняли много времени. А свернутая газета, снова все также перетянутая браслетом, подаренным Сэмом, нашлась сразу же.

Блеск чистейших бриллиантов кольнул в груди застывшей болью. Но эту тень давнего разочарования я тут же прогнала. Ничего между мной и Сэмом не было и быть не могло! И то, что сейчас все кончилось, как только закончилось действие отката, только подтверждает это!

Так что, зачем горевать по тому, что умерло, не родившись?

Поддавшись порыву, я надела браслет на руку, повесив рядом с деревянными артефактами, которые не снимала никогда, хотя в той же оранжерее пользы от них было очень мало и из-за действия других магических штучек, они часто сбоили или просто не работали.

Интересно, как бы я работала там, если бы Айрана не знала мой язык? Как бы мы общались с ней? И как же мне с ней повезло…

Наверное, не говори Айрана на моем языке, Фирэллен нашла бы для нее другую помощницу, а я бы и дальше обивала пороги. Или, что вероятнее, все-таки продала бы сперва этот браслет, а затем начала бы продавать и другие подарки Сэма, чтобы наскрести на учебу. А что бы делала потом, вообще не знаю.

Сейчас же и браслет был при мне, и деньги лежали в шкатулке. А ведь этих средств хватит почти на год учебы! Нет, если бы я по-настоящему на них жила, а не откладывала бы всю дневную оплату, точно не хватило бы. Но для жизни у меня и так все было. Поэтому привлекательная сумма радовала глаза.

Да, мне определенно повезло с Айраной!

Размышляя об этом, я развернула сохраненную в кармане сумки записку. «Секция библиотеки 17/6, в любое время. Жду.» — гласила она.

Уверенная, что это «жду» больше не имеет никакого веса, так как за столько времени Тайрэнн убедил меня в том, что я для него давно уже — пройденный этап, я мысленно простроила маршрут до нужного «адреса», взывая к опутывающим академию чарам. И сразу же почувствовала, как сработал магический навигатор, натянув между мной и конечной точкой невидимую путеводную нить.

И вышла из комнаты в ночь.

***

По ночному Истону я гуляла во второй раз в жизни. Первый был в ночь моего появления здесь. Тогда меня сопровождала Иррит. Сейчас же я шла сама. А, точнее, почти бежала, шурша юбками и стуча каблуками по гулким коридорам. И чаши со световыми каплями едва успевали зажигаться спереди и гаснуть за спиной, каждый раз выхватывая из синей тьмы новый кусок холла.

Сизый свет от всех четырех лун, приблизившихся к Акрлу на максимально близкое расстояние, пробивался через завешенные тюлем и парчой окна. Но вместо того, чтобы делать коридоры светлее, будто еще больше оттенял ночь. Поэтому все то, что было за границей света из чаш, смотрелось высеченным из пепельно-серого камня и навевало мысли о склепе.

Впрочем, я подозревала, что такое сходство возникало из-за сна, из-за которого в моей крови все еще бродил свежий адреналин. Потому что в этом сне, кроме прочего, я видела и в каких именно местах погибли студенты. А смерть застала их там, где они были. Кого-то прямо посреди этого самого холла.

Эти воспоминания и днем-то напрягали меня. Но хлопоты, светлый день и живые люди рядом прогоняли их. Сейчас же ничего этого не было. И они, всплывая в памяти одно за другим, делали путь до библиотеки мрачным и неуютным, подсказывая, что идти туда прямо сейчас — это не самое правильное решение.

Ох. Мое щедрое воображение! И это еще я прекрасно знала, что все эти коридоры совершенно безопасны.

Но, с другой стороны, и для тех студентов они тоже такими были. Только ровно до тех пор, пока бедняг почему-то не стало выкручивать, как в центрифуге…

Где-то за окном сверкнула молния. Очень далекая, чтобы гром от нее долетел до академии, но все равно заметная. И тут же следом второй разряд разрезал ветвями плотные черные облака на горизонте. И снова совершенно беззвучно.

Поежившись, я ускорила шаг.

Порталы!

Я и забыла, что совсем скоро, со дня на день, они активируются, и со всех четырех миров, окружающих Акрл, придет новая порция мигрантов. Кто-то вернется домой, кто-то заскочит по делам, а кто-то прибудет чтобы учиться в Истоне. И тогда, по словам Отти, академия превратится в один огромный улей. А, значит, снова изменится и ритм моей жизни, чтобы снова приблизить меня к цели и возвращению домой.

Учебный год, который еще не так давно мне казался каким-то далеким и не реальным, был уже совсем на носу. Тем больше было причин как можно скорее покончить с кошмарами. При посещении лекций и семинаров мне очень будут нужны «свежие» мозги и здоровая психика.