Девяностые приближаются (СИ) - Иванов Дмитрий - Страница 30

Сашка зашёл, мы попрощались, а я отправился на обед. Сюрприз! Сегодня нет комплексного стола, дали талончики по рублю, и уже на наши места заселяются отдыхающие. Зато выбор блюд уже человеческий, а не «жри, что дают». Сдаю ключи на вахту, я выезжаю один из последних, и иду на электричку. Станция метро «Савеловская» ещё не построена, приходится ехать на автобусе. Далее на метро до остановки «Университет», так как «Воробьёвы горы» закрыты на реконструкцию. Но до нумизматов не добираюсь. Услышал разговор двух парней, по виду студентов.

– Это коллекционеров поймали! – сказал один.

– Валютчики! – отрезал второй.

– Я сам видел у него за пазухой альбом с монетами, – утверждал первый.

Резко торможу на выходе круглого здания метро.

Это незаконно что ли? И зачем я рискую? Поставил обе сумки на пол и зачем-то полез за деньгами.

– Вы что-то продать хотели, молодой человек? – отвлёк меня от разговора удаляющейся парочки студентов чей-то голос.

Старик, лет за семьдесят, судя по морщинистому лицу. Он стоял рядом со мной и тоже слышал разговор.

– Да уже ничего, – пробормотал я, злясь на себя.

Ворона я! Раскрыл клюв, стою у всех на виду.

– Я не из милиции, не бойтесь, филателист, у меня и удостоверение есть, но кое-что из монет попадает мне в руки. Приносят знакомые, друзья…

– Нужны венгерские монеты современные, хоть немного, – признаюсь я.

– Нет, нету, – старичок быстро теряет ко мне интерес и сваливает в толпу студентов.

Глава 24

Сижу на общем собрании в Шереметьево, вылет через три часа только. Кроме меня в делегации ещё пятеро, все взрослые ребята и на меня смотрят с некоторым недоумением. Сопровождающих два человека – коротко стриженный мужик и тётка с брезгливым выражением лица. Весь день болтался по городу, ничего толком не купил, кроме значков разных и сувениров, замерз местами и устал. Лучше бы в санатории ждал. Мои товарищи по этому радостному событию сидят, как и я, с серьёзными минами на лице. Два парня и три девушки. Симпатичные. Одеты все неплохо.

– И последнее, туалеты в аэропорту в Будапеште платные, а суточные мы вам выдадим только в гостинице, как привезут из посольства, так что – много не пейте жидкости, – закончил инструктаж Виктор Николаевич, так зовут этого, уже лысеющего, руководителя делегации.

Нас успели даже немного опросить на знания лидеров зарубежных партий стран соцлагеря, и точных названий их партий. Оба наших сопровождающих свободно владеют венгерским языком. Идём на таможню, регистрация уже после неё. Или я забыл чего, или сейчас по-другому? На таможне меня осмотрели буквально две минуты, формально, опытных спецов моя бандитская рожа не смутила. Я даже был разочарован, думал, во времена железного занавеса контроль плотнее. Хотя летим-то в дружественную страну, но всё же. Для ожидания вылета есть свой отдельный зал, там я и разговорился с ребятами. Вернее, только с одним из них – Михаилом из Новосибирска. Остальные были из столиц, две москвички и два ленинградца, да и Мишка сейчас учился на последнем курсе ЛГУ и считал себя уже чуть ли не коренным ленинградцем. В душе он, конечно, остался сибиряком и, узнав откуда я, подсел ко мне поговорить. Мы неспешно обсудили наши сибирские дела, Мишка сразу спросил, какой город я считаю столицей Сибири, я ответил правильно с его точки зрения, после этого переключились на предстоящее мероприятие, а потом черт Мишу дернул сказать, что он не очень любит летать на самолётах.

– Не люблю когда повлиять не могу на ситуацию, – сказал он, заставив одну из девушек скривить рожицу.

– Я так-то тоже такое не люблю, вот сюда летел с Ростова, так у нас двигатель загорелся в полёте! – вспомнил я недавнее волнующее происшествие.

– Зачем ты сказал? – сдавленно произнёс Михаил, да и остальные насторожились, прислушиваясь к моим разглагольствованиям.

– Снаряд два раза в одну воронку не падает, – успокоил я его.

В прошлой жизни мне на какой только рухляди летать не приходилось, и по сорок лет бортам было, и ничего, бог миловал. Вспомнить об этой присказке пришлось на борту самолёта. Мне повезло сидеть вместе с Ириной из Москвы, а третье место на нашем ряду вообще было свободно. Опоздал, наверное, кто-нибудь, или не прошёл контроль таможенный.

Ира, неохотно выдавив своё имя, больше на меня внимания не обращала, а жаль, девочка в моём вкусе, но я мал для неё, якобы. Да и шут с ней, тоже мне, королева. Когда мы вылетали, погода была отличная, морозно и солнечно, а вот уже после пересечения границы наш борт неожиданно попал в болтанку. Сначала самолёт затрясся мелко-мелко, а потом, скорее всего, попав в воздушную яму, рухнул вниз, выправился, и следом ещё один провал! Салон самолёта наполнился встревоженным жужжанием, заплакала девочка лет пяти. Ира, сидевшая гордо у окна, повела себя, как и любая другая женщина – испугалась, и на инстинктах схватила меня за ногу своими острыми когтями, да так цепко, что я чуть не заорал.

– Спокойней, это просто воздушная яма, – тихонько сказал я ей на ушко, но зря.

Смотрела она на меня дикими большими глазами, в которых плескалась паника.

– Тихо, бля! – рявкнул на неё я, и, похоже, это помогло.

От меня отцепились и посмотрели обиженно злым взглядом.

– А зачем страшные истории рассказывал? – обвиняюще выпалила соседка.

– Ну какие страшные истории? – спросил я голосом терпеливого родителя, объясняющего ребёнку почему ему нельзя именно сейчас мороженное. – Это обычная история в полётах.

– Я первый раз лечу, – посопев, призналась Ира. – А ты часто летаешь?

– Часто? Да я не вылажу из самолётов! – с воодушевлением стал врать я.

Дама хочет лапши на уши? Есть у меня для неё большая порция!

– А у нас же тайга кругом, только на самолете или вертолёте можно добраться до некоторых мест. Как-то отправляют меня с комсомольским поручением на Путоранское плато… А там десять месяцев зима! Идём по тайге… Медведь, страшный зверь! … Комары там с мой кулак! – плёл всякую ересь я, не забывая иногда показывать себя с выгодной стороны, как сейчас.

Ирину мой кулак, размером с который комары в Сибири, впечатлил, тем более я для верности снял свою кожанку, обнажив ненароком бицуху.

– Наш самолёт производит посадку в аэропорту города Будапешт «Ферихедь»… – раздался голос пилота.

– Ты так интересно рассказываешь, я даже забыла, что бояться надо! – Иринка улыбнулась мне искренне и доброжелательно.

Пока было получение багажа, потом таможня, где меня не в пример дольше проверяли – час провозились. Уже начало светать. В туалет и правда хотелось, хотя, не сильно. Я специально успел перед посадкой сходить и Иру заставил носик попудрить. На улице солнечно, а значит и тепло, снега нет, как нам сказали, последнюю неделю стоит плюс десять в городе. Везут нас в гостиницу куда-то за город. У нас два трехместных номера для участников и два одноместных для сопровождающих. В фойе гостишки небольшой ларёк с газетами, сувенирами и съедобной мелочью. Глаза у наших комсомольцев загорелись. А как же, столько незнакомых деликатесов! Впрочем, ларёк закрыт по причине раннего утра, да у нас всё равно денег местных пока нет. Посольский приедет после обеда с суточными. Ценники на товарах в форинтах, но я уже знаю, что один форинт – примерно семь копеек, и цена на футбольный журнал в три форинта меня не пугает. А номер красочный, наверняка ещё и постер с каким-нибудь клубом в комплекте на развороте! Куплю потом.

Нас встречала молодая женщина, выглядевшая для всех, кроме меня, необычно. Одета она была в джинсы до колена, причём ниже колена они были словно оторваны, бахрома на это намекала. Кощунственная мысль о том, как можно порвать новые джинсы пришла наверняка ко всем, ну может, кроме наших старших товарищей, они тут явно не в первый раз и на местную моду насмотрелись.

Уже в своём номере я выяснил имя нашего с Мишей соседа, это оказался мой тезка. И самое прикольное – он приехал на мероприятие не от комсомола, а от Комитета молодёжных организаций СССР! Я про такую организацию даже не слышал раньше. Это общественная организация в Советском Союзе, которая вела свою деятельность преимущественно в сфере международных молодёжных связей. В отличие от ВЛКСМ напрямую пропагандой коммунистической идеологии не занималась. Комитет контролировал международные связи различных общественных, профессиональных, спортивных, студенческих, культурных и других организаций советской молодёжи. Мишка мне уже намекнул, что мой тёзка – чекист. Поскольку наше мероприятие проходит под патронажем ВФДМ (всемирной федерации демократической молодёжи), а от нашего КМО есть постоянные представители в бюро ВФДМ, то приглашение от них вполне объяснимо. Кстати, как сказал Анатолий, в КМО входит и студенческий совет СССР.