Да, мой повелитель! (СИ) - Грант Эмилия - Страница 18

Собрав волю в кулак, я опустила взгляд. С этой минуты буду смотреть только на пол — и ни сантиметром выше!

— А ты темпераментная… — изрек Серкан, сделав пару шагов в сторону.

Теперь я видела лишь его босые ступни, и то — боковым зрением.

Белье, Маша. Разбираем белье. Чем быстрее ты закончишь, тем быстрее уйдешь. Не поддаемся на провокации, молчим.

— Так легко заводишься! — продолжал он, и я услышала, как полотенце упало на кровать.

Ну да, чего меня стесняться? Переодевайся прямо здесь! Или до кучи приголубь своего одноглазого змея. Надеюсь, в обязанности горничных не входит отвешивать комплименты твоему достоинству?

— С больной головы на здоровую… — буркнула себе под нос и выгребла из чемодана все оставшееся белье разом.

— Ты что-то сказала?

— Нет, Серкан бей, — я утрамбовала вещи в ящик.

Меня просили разобрать — я разобрала. Захочет складывать из трусов журавликов — на здоровье, у него вся ночь впереди, а мне еще вставать рано.

— Куда-то торопишься?

— Рабочий день закончился несколько часов назад, — ответила я, сосредоточенно изучая плитку под ногами. — Если хотите, чтобы я рассортировала еще и ваши носовые платки, я приду утром.

— Почему ты не смотришь на меня? — Серкан шагнул ко мне.

К счастью, он успел накинуть халат, и мне не пришлось созерцать жезл его самодержавия.

— Я недавно поужинала. Не хочу, чтобы меня вырвало.

Вопреки моим ожиданиям, Серкан не обиделся. Напротив, до меня донесся его хрипловатый смех и я, не удержавшись, подняла удивленный взгляд.

— Не понимаю, — выдавил этот холеный нарцисс, отсмеявшись. — Ты хочешь обмануть меня или себя?

— Так трудно поверить, что меня от тебя тошнит? — я так разозлилась, что плюнула на «выканье» и прочие условности.

— А давай ты сама мне ответишь, — и, не успела я и глазом моргнуть, Серкан схватил меня за руку и подтащил к зеркалу. — Ты похожа на человека, который испытывает отвращение?

Картина мне открылась неутешительная. Серкан был прав: если я кого и напоминала, то точно не благочестивую викторианскую девицу, которую оскорбили в лучших чувствах, и которая ненавидит мужчин за сам факт их порочного существования. Скорее уж я смахивала на мартовскую кошку в период весеннего обострения: глаза лихорадочно блестели, зрачки расширились, верхняя пуговица на халате расстегнулась, словно грудь сама хотела выпрыгнуть наружу и оказаться в жарких ладонях Серкана.

— И знаешь, что меня удивляет больше всего? — шепнул турецкий демон мне на ухо, отчего кожа покрылась мурашками. — Ты только недавно была с Мехметом. И снова хочешь…

— Не хочу! — упрямо мотнула головой, как пленный партизан.

— Ложь.

— Нет…

— Да! — Серкан прижался ко мне сзади, да так крепко, что я пятой точкой ощутила всю силу его желания.

— Ты… Озабоченный! — прошептала я, с трудом переводя дыхание. — Не я!

— А вот мы сейчас и проверим.

И он самым бесстыжим образом задрал мою униформу, а потом сунул ладонь между ног. Я дернулась то ли от паники, то ли от острого наслаждения, с которым ничего не могла поделать, — тело реагировало быстрее, чем мозг отдавал приказы.

Я спиной чувствовала, как бешено бьется сердце Серкана, слышала его учащенное хриплое дыхание. Но что еще хуже, я и сама дышала ему в унисон, потому что мужские пальцы умело орудовали у меня в промежности, лишая остатков воли.

Меня била крупная дрожь, ноги подкашивались, низ живота ныл, требуя немедленной разрядки. Я запрокинула голову назад… И когда Серкан пальцем вошел в меня, с губ сорвался гортанный стон.

— Что и требовалось доказать, — удовлетворенно произнес мужчина, демонстрируя мне абсолютно мокрую руку.

Он отстранился, а я покачнулась: перед глазами все плыло, внутри бушевал самый настоящий шторм. От обиды и унижения, от физической боли неудовлетворенности, я чуть не закричала в голос.

— Не принимай это на свой счет! — я одернула форму и отошла подальше от греха в человеческом обличье. — Это все массаж Мехмета.

— Ты поэтому сейчас так стонала? — глаза Серкана потемнели.

Как же мне надоели его вечные издевательства! Да, я — женщина со своими потребностями. А он — не самый отвратительный мужчина на земле. По крайней мере, внешне. И что теперь? Тот факт, что я хочу его, не делает меня хуже, а его — лучше!

— Окей, — процедила я. — Ты меня возбудил. Доволен?

От такого напора Серкан слегка растерялся, и я, воспользовавшись паузой, пополнила ресурсы самообладания.

— Я не… — начал он.

— Ты не будешь спать со мной, — закончила я за него. — Я помню. Не волнуйся, я не стану тебя умолять. Мне есть, к кому обратиться, — и, гордо вскинув подбородок, направилась к двери.

Выйти мне, впрочем, не удалось. Серкан догнал меня, схватил за локоть и рывком развернул к себе.

— Что ты имеешь в виду? — угрожающе прорычал он.

— А ты сам догадайся! — усмехнулась ему в лицо. — Я хочу секса, и я его получу. Не с тобой, так с Мехметом…

— Он ушел домой, — мстительно заметил Серкан.

Ну да, как же. Я ведь и забыла, что он гоняет паренька только за тот факт, что Мехмет якобы мой любовник.

— Это курортная зона. Думаю, с мужчинами здесь проблем нет. Найду нормального парня, у которого есть не только руки и непомерное самомнение. В отличие от тебя, он сможет меня удовлетво…

Договорить мне Серкан не дал. Он буквально вмял меня в стену и… Нет, поцелуем я бы это не назвала. Для того, что этот мерзавец творил с моими губами, еще не придумали слов.

Серкан будто сошел с ума. Знаю, я сама напросилась, потому что и у меня от взрывоопасной смеси возбуждения и злости шарики зашли за ролики. Такого я никогда не испытывала — и не делала. Одной рукой колотила его по плечу, царапалась, другой жадно развязывала пояс его халата, чтобы поскорее добраться до чертового орудия пыток.

Сжала упругую, подрагивающую плоть, и словно издалека до меня донесся стон. Серкан сгреб меня в охапку, отволок к кровати и швырнул на матрас. Если бы я захотела сбежать, я бы еще могла. Пока он сбрасывал халат, пока стягивал трусы… Я могла бы оглушить его, скажем, лампой и спастись. Но весь ужас ситуации состоял в том, что я не хотела спасаться. Я балансировала на краю пропасти и меня так и тянуло в нее рухнуть.

Я как завороженная наблюдала, как Серкан распахивает мою форму, как высвобождает налитую грудь, как рвет тонкую ткань трусиков. И единственное, о чем я могла думать в те секунды, это: «Боже, пусть он на этот раз не останавливается».

Но Серкан, судя по всему, и не собирался. Время игр и обмена колкостями прошло, — мужчина владел собой еще меньше, чем я. В его глазах полыхало пламя, руки жадно шарили по моему телу, заставляя извиваться и задыхаться от удовольствия.

Я не считала себя нимфоманкой, но в тот момент не чувствовала ничего, кроме сильнейшей похоти. И когда Серкан, наконец, коленом раздвинул мои ноги и, закинув их себе на плечи, резким движением вошел в меня целиком, я поняла: мир уже никогда не будет прежним.

Я уже никогда не буду прежней.

Солнечный свет пробивался сквозь закрытые веки, но проснуться я смогла далеко не сразу. И уж тем более не сразу до меня дошло, сколько времени, и где я вообще нахожусь.

Правда оказалась мучительной: я проснулась в номере Серкана.

Пару раз в жизни мне уже приходилось испытывать похмелье после алкоголя, а вот после секса… Скажу я вам, разница есть, но она небольшая: да, голова не болела, а вот чувство стыда и полная разбитость имелись в избытке.

— Не-е-ет… — простонала, зарываясь лицом в подушку.

Вот бы можно было стереть воспоминания! Удалить их, как ненужный файл! Но нет: память упрямо подсовывала непрошенные картинки, а я не знала куда от них деться. Что на меня нашло?! Буйное помешательство, не иначе. Или какая-то местная тропическая лихорадка… Такие вообще бывают в Турции? Наверняка. По-другому никак не объяснить тот факт, что я переспала с худшим мужчиной на всем земном шаре.