Азраиль. Сквозь Небеса. Том 3 - Магарыч Григорий - Страница 18

Так вот почему Боги противились слиянию со смертными — думал я, с интересом глядя на кисть Софии. Теперь эта девочка так же зависит от восьмого Неба, как и я сам?..

— Что это?.. — прошептала она с явным волнением, глядя на свою кисть.

— Твоя клятва, — я улыбнулся.

...впрочем, с другой стороны, София является представителем моей родной планеты, а обычные животные инстинкты, что были ещё более обострены в теле семнадцатилетнего парня... давали о себе знать.

Я тут же повалил её на кровать, стаскивая с себя камзол Красного ордена.

— Этот узор значит, что ты не бросишь меня одну, Эраст? — шептала она мне на ухо, пока я срывал с себя рубашку. — Ты же не позволишь отцу убить тебя?

Я мотнул головой, страстно впиваясь в её шею губами. Эти ощущения... сотня лет прошли без единой мысли о том, что я когда-нибудь снова смогу овладеть женщиной. Эмоции внутри бурлили, я же попросту не мог остановиться.

Под вечерним платьем Софии было белое кружевное бельё. Весьма откровенное — настолько, что на секунду возникли сомнения по поводу «спонтанности» её решений. Поцелуй у входа не повлиял на Константина, и она решила пустить в ход тяжёлую артиллерию?

Притом артиллерия была поистине... тяжёлой.

От такого простого умозаключения слабая улыбка сама собой отобразилась на моём лице. Но сейчас лучше разъяснить всё раз и навсегда.

— София, — я чуть отпрял от девушки и поглядел на неё сверху. — Предупреждаю в последний раз. Если ты думаешь, что таким образом ты сможешь спасти ситуацию, можешь вырваться сейчас, пока я позволяю. Ты уже помогла мне, и даже сделать вид будет достаточно, чтобы Константин...

Но девушка не стала слушать. Она быстро притянула мою голову к себе и вновь нежно прильнула к губам, прерывая меня на полуслове. Руки её потянулись к моему ремню.

И уже более собранным голосом, она зашептала на ухо:

— В моей жизни мне никто и никогда так не впадал в мою душу. Я уже и смирилась со своей участью, решила, что такие, как я, должны жить по чужим законам... — голос её дрожал; то ли от волнения, то ли от дикого возбуждения. — Но в моей жизни объявился ты, Эраст. Показал, что значит биться в одиночку против всего мира. Показал, что такое преданность и настоящая сила. Не хочу показаться легкомысленной, но я ещё тогда, у тебя дома, решила для себя всё... я просто не хочу терять последнего человека, который знал мою маму.

Я дёрнул уголками губ. Радует, что девушка не стала признаваться в мимолётной любви и прочем; ведь тогда поверить в это было бы гораздо сложнее. К тому же, я был слишком возбуждён, чтобы попросту думать о рамках морали и приличия.

— София Раевская, — мои руки аккуратно стащили кружевной бюстгалтер с невероятно упругой и фактурной груди. — Запомни, такими словами не разбрасываются... и я принимаю их так же, как и беру на себя ответственность за твою судьбу.

Не позволив мне договорить, София вновь поцеловала меня, впиваясь ногтями в мою и без того покрытую шрамами спину. Мои же руки уже полминуты, как блуждали по мягкой разгорячённой коже и добирались до самого откровенного места, а пальцы проникли под кружевное бельё и лёгким движением начали стаскивать их ближе к коленям.

София начала слегка подрагивать от каждого прикосновения, а после... закатила глаза и сладко простонала.

— Я не договорил, — добавил я на выдохе. — Я принимаю твои слова, София, — вновь пауза. — И хочу предупредить. После сегодняшней ночи твоя жизнь никогда не станет прежней.

— А-а-х... — простонала она довольно и крепко-накрепко сжала мои бёдра своими ногами. — Я готова.

...и следующие минуты оставшегося времени мы утоляли жажды похоти и разврата друг с другом, даже не думая о том, что происходило там, в главном зале дома Раевских.

— Эраст убил родного отца?..

— Кто-то сомневался в том, что он монстр?..

— Он ещё до сих пор на свободе... а если бы моя дочь связалась с ним...

Шепотки гостей продолжали звучать отдалённо, пока имперцы во главе с Кириллом Михайловичем Андроповым делали свою работу, но Константин Раевский и не думал о том, чтобы слушать кого-то. Сейчас, глядя на то, как имперцы вяжут челядь вроде Красного ордена и цыганской «мафии», канцлер не мог избавиться от гнетущих мыслей.

Отключить камеры, скрыться с глаз дюжины профессиональных солдат, попросту к чёртовой матери порушить все планы своими приглашениями...

На это не был способен никто! Никто! Раевский позволил этому ублюдку держать руку собственной дочери, стерпел этот поцелуй и даже не стал отрезать парню язык за те дерзкие высказывания у главных дверей.

И чем всё это обернулось?

Сотни людей Раевского, ещё больше имперцев и даже он сам утеряли этих двоих с радаров! И до сих пор никто не привёл их, чёрт побери! Впрочем, к чёрту дом, все остальные рыскали по территории, старались сделать всё, чтобы отыскать их...

Ублюдок!

— Мартынов, проследи тут за всем, — указал канцлер организатору, разворачиваясь. — Не спускай глаз с Блэка и остальных ублюдков.

— Да, господин!

...Константин сердито смотрел перед собой, шагая по пустому коридору. Судя по тому, что за стенами поместья солдаты не нашли никого, оба были здесь. В подвальном коридоре, где спрятаться среди сотни безликих дверей было гораздо проще.

Только София могла сюда попасть. Только ей отец рассказывал об этих комнатах. Неужели она лично помогла Эрасту спрятаться?..

Если так, дочь будет наказана.

Цыганский табор и Красный орден, орден Щита и имперцы — в неразбериху оказались вовлечены абсолютно все! Пока ещё никто не понимает, что произошло. До людей нескоро дойдёт информация о истинных намерениях канцлера. Но пройдёт время — и люди станут задавать вопросы...

И вопросы далеко не самые удобные!

Срыв помолвки, срыв многочисленных частных планов, полетевших коту под хвост. Ему могут многое простить, но всё же...

Эраст, чёрт бы его побрал. С каким мусором в союзниках он сумел обвести канцлера вокруг пальца?! И ведь не убьёшь его на виду у такого количества людей!

Дьявол!

...резко остановившись у одной из сотни безликих дверей, канцлер дёрнул дверцу.

Заперто.

Чуть в отдалении, ближе к центру комнаты, слышались чьи-то вздохи и скрип кровати.

Нет...

Нет-нет-нет! Этого не может быть, чёрт побери! Не может этот грёбаный простолюдин просто взять и сделать это с его дочерью! Нет, только не это!

Сердце глухо застучало, медленно уходя в пятки.

Чёрт возьми! Он не должен был тянуть, он должен был сделать это ещё раньше... чего он ждал, когда позволял Софии целовать себя?

На что эта мразь надеялась?!

Дёрнув дверь ещё раз, он вырвал ту с петель — и стремительно влетел в комнату. В полумраке не было видно лиц и силуэтов, но он продолжал молиться всем Богам, чтобы в кровати не оказалось его дочери!

Но...

— А-а-ах...

Нет, это не её голос! Нет, не может быть!

ДА ГДЕ ЭТОТ ГРЁБАНЫЙ ВЫКЛЮЧАТЕЛЬ?

Буквально бегом добравшись до стены, Константин щёлкнул по выключателю, зажмурился скорее рефлекторно, чем специально.

Открыл глаза.

И замер, невольно расслабляя челюсть.

Так вот где они.

Взгляд скользнул по размазанной туши на лице Софии, по Эрасту Орлову, что лежал аккурат на ней и глядел на канцлера со странной, злой улыбкой. Белое одеяло прикрывало тела обоих, вот только было видно, как голая нога дочери обвивает торс парня. Пот ручьём лил с обоих, да и воздух в комнате был разряженным.

Около полуминуты Константин смотрел на них взглядом, полным печали — и только затем уткнулся в главный элемент этой картины.

Серьга на ухе Эраста... та самая серьга, из-за которой всё это произошло.

— О, — заметил Эраст; он сполз с Софии и поднялся на ноги, демонстрируя канцлеру свои мужские чресла. — Константин Раевский. Вы могли постучаться для приличия. Чего дверь выламывать?

Канцлер крепче обхватил трость.

Да, наверное, браки по расчёту — это не мой конёк. Понять эту простую истину мне помог ещё один старый случай, времён моей прошлой жизни, когда для того, чтобы утихомирить небольшую колонию, населённую крайне обидчивыми и агрессивными смертными, мне пришлось жениться на дочери их Короля.