Вот и свела нас судьба (хотят ли русские войны)… (СИ) - Патман Анатолий - Страница 23

Глава 11.

У нас своя жизнь?

Вот приход к нам в гости княгини Надежды Александровны, жены молодого князя Владимира Анатольевича Барятинского, никак не ожидался. Когда на другой день после дня рождения тёти Арины, она, конечно, в сопровождении молодой служанки и пары важных охранников, как бы ненароком посетила нашу скромную квартиру, то это сильно удивило и нас. Хотя, как бы поздравить тётю. И ведь тоже вручила ей дорогие золотые серьги и браслеты с камушками.

Мы с этой молодой и симпатичной женщиной тридцати лет ещё весной как-то раз встретились у Юсуповых. Сами Барятинские нас так ни разу к себе не пригласили. Понятно, что всё равно не считали нас равными. Ну, их дело. Может, тётя Арина и хотела, а меня все эти приёмы и визиты не так уж интересовали. Мы не приняты в их круг, с другой стороны, нам средь этих гремучих змей нечего было делать. И ждать от их признания хоть чего-то хорошего не приходилось.

И всё равно оказалось, что мы хоть немного были замечены в самых разных кругах Петербурга. Пусть знать и делала вид, что нас как бы не существует. И, хоть Надежда Александровна нас как бы и навестила, но, кроме её милой болтовни, нам это особой радости не добавило. Ну, конечно, тётя для вежливости пригласила младших Барятинских на свадьбу, но княгиня тут же аккуратно отговорилась занятостью мужа у цесаревича Александра. Всё же как бы личный адьютант Наследника. Неужели Барятинским так уж захотелось проверить разошедшиеся слухи о скором замужестве тёти Арины, как говорится, из первых рук? Не знаю, зачем им это надо? Кому мы там интересны? Или всё-таки за мной осторожно приглядывают?

Да, ещё княгиню Надежду приятно удивили портреты наших родных. И что это мои работы, тоже. Помимо ликов отца и матери, деда Александра, срисованного из одной исторической книжки, и бабушки Агнессы, сестёр Агнессы и Екатерины, на стене уже висели портреты тёти Арины и Александры, да ещё и тёти Вассы. Красивые портреты получились. Маму Александры я ещё немного и омолодил. И сестра нашла, что у меня всё получилось. В молодости тётя Васса и так являлась красавицей. Трудно было оторвать взгляд от юной и улыбчивой деревенской кокетки в кокошнике и цветастом сарафане, да ещё на фоне родных мест. Честно говоря, даже не портрет получился, а милая композиция с пейзажем в стиле, ага, а ля рюс! Что ни говори, нам свои родные места ближе всего!

А ещё я по памяти работал над ликами дедушки Василия и бабушки Агриппины. Хоть самих и не видел, но их портреты точно. С помощью тёти Арины и работа над их портретами близилась к концу. Вроде, они тоже должны были получиться. Жаль, что сама тётя, раз младшая дочь, запомнила их уже не совсем молодыми. Вот и выходили у меня дедушка и бабушка с важными лицами, когда им было уже лет под сорок. И они получались самыми старшими. Осталось ещё только самого себя нарисовать.

А вот Елизавета Андреевна и Александра Григорьевна приняли приглашение на свадьбу с удовольствием. Певицы вообще стали у нас частыми гостями и чуть ли не подружками тёти. А что? Они лишь ненамного старше тёти Арины, потом, и интересы схожие имели. Мы, вообще-то, отдали певицам ещё пару песен. Как только я на дне рождения тёти в честь неё спел «Очи чёрныя», так они нашли мой вариант лучшим, чем случайно услышанная ими цыганская песня. Но она сильно отличалась, да их не особо и тронула. Понятно, что и авторов певицы не знали. На этот раз они были сильно тронуты. Пусть у тёти глаза синие, но неплохо получилось. А что, от этой песни устоять просто невозможно! Вечный шедевр и как раз с русским колоритом! Вот и пришлось мне записать для Елизаветы Андреевны ноты и гитарные аккорды, и сами тексты аж восьми куплетов. Я ещё и «Les Yeux Noirs» вспомнил, поэтому и вариант на французском языке получился вполне миленьким. И, конечно, авторами песни были названы истинные авторы. Правда, вот о них я мало что знал. Только и остались в памяти их фамилии и имена. Сейчас просто не знал по малолетству, а так в будущем они были почти забыты из-за множества событий. Хорошо, что память у меня теперь улучшилась и стала, ага, почти фотографической. Что там когда-то встречалось, вспоминается достаточно чётко, и почти полностью. Кажется, стихи были написаны замечательным малороссийским, хотя, всё равно русским! поэтом, ныне уже покойным, Евгением Гребёнкой. Пусть люди вспомнят и его самого, и другие песни тоже! Правда, насчёт музыки немецкого композитора Флориана Германа к «Очи чёрныя» я ничего не слышал. Хотя, в петербургских салонах и магазинах только недавно появился его «Марш русских добровольцев». Надо будет с ним как-то познакомиться! Хотя, ко мне претензий быть не могло, так как ноты и тексты были заявлены как мои варианты.

Чтобы не было обидно, Александре Григорьевне тоже достался не менее очаровательный романс «Очаровательные глазки» Ивана Казимировича Кондратьева. Само собой, она обрадовалась новой задушевной песне. Понятно же, что подходит и надолго в людской памяти останется, и певица прославится! Оказалось, что песня ещё не была известна. Но себе присваивать её я не стал, даже музыку. Пусть просто появится ещё и мой вариант! Хотя, что-то про автора певицы слышали, но никаких его работ не знали. Ну и что? Так ведь как пошли у самой Елизаветы Андреевны «Тонкая рябина» и «Степь да степь кругом» Ивана Захаровича Сурикова! Хотя, вторую песню у неё вдруг выпросил известный оперный певец Иван Александрович Мельников, выступавший в Мариинском театре! Конечно, я ещё ни на одной опере не бывал, но певца уже видел и слышал на наших концертах в консерватории. Выступил он там пару раз. Само собой, «Степь да степь кругом» пошла и, по слухам, словно как раз для него получилось. Вот пусть и Иван Казимирович Кондратьев порадуется. Жаль, что я других его песен не знал!

Конечно, и певицы посматривали на меня подозрительно, но особо не удивлялись. Привыкать стали. Мало ли что в последнее время говорят обо мне и пишут в газетах? Так я и на самом деле способный молодой человек. Теперь уж точно и сам сочинить смогу. Потом, мы с тётей Ариной отдавали все песни просто так и ничего ни у них, ни других исполнителей не выпрашивали. Ну, вот такая у нас дворянская гордость. Мы, вообще-то, не музыканты, а как бы просто занимаемся музыкой для души. И, вообще, у меня много интересов! Потом, я чётко помнил, откуда всё, и оттого решил не жадничать. Авторство всё равно мне достанется, ещё и причитающаяся слава, а уж с деньгами как повезёт. Хотя, если подарят что-нибудь, то приму с удовольствием. Да и деньги точно, хотя бы за концерты, пусть и немного, но дадут. Но сам я ничего выпрашивать не буду! Мне, князю, невместно! И прогресс нужен! Да ещё пока в нашей Российской империи песенками особых богатств не скопишь. Не так уж много платят отечественным, ага, деятелям культуры. Пока у российской знати в почёте больше заграничные гастролёры, к примеру, из итальянской оперы или французского балета. Уж и как бы моим французским песенкам больше внимания.

Конечно, подготовка к свадьбе хлопотное, но весьма приятное занятие. И оно для нас являлось самым главным. Тем не менее, учёбу в гимназии для меня пока никто не отменял. Да, и зима давала о себе знать. Как раз к этому времени начало холодать, и морозы вдруг достигли и 10º Remour. Ну, ещё ничего страшного. Наша семья к зиме были готова. Правда, снега ещё выпало только немного. Но скоро всё завалит. И на Неве лёд встанет.

Если честно, и некоторые неприятности последовали. Хотя, не самые страшные и даже ожидаемые. Уже ближе к середине ноября меня вдруг вызвали в кабинет к директору гимназии. Он был не один, а с каким-то важным господином, и так и не представившимся. Так как, в отличие от Ивана Яковлевича, гость был одет не в мундир, то и не понять было кто. Может, инспектор какой из Министерства? Но не жандарм же! Хотя, явно по мою душу.

А директор, внимательно вглядевшись в лицо, сразу же показал мне по паре немецких и французских журналов, точнее, страницы из них с моими, раз «Prince Boris Kourakine» да «Prinz Boris Kurakin», сказками. И ещё две книги на французском, правда, только строгие обложки. Одна, «Contes russes insolites» или «Необычные русские сказки», оказалась довольно толстой. Надо же, сборник моих сказок! А вот другая, «De la Russie avec amour» или «Из России с любовью», имела размер поменьше. Ну, да, эта тоненькая книжка уже оказалась небольшим сборником как бы моих музыки и песен. Вроде, книги были выпущены лишь недавно в Цюрихе, что в Швейцарии, каким-то издателем Бернардом Спири, и даже с разрешения князя Николая и княгини Татьяны Юсуповых. Да, неплохо услужили! И к ним никак не придраться. Ведь все мои сказки были подарены княжне Татьяне. И ноты, и слова ко многим мелодиям и песням были тоже отданы ей. Или князю Николаю. Даже из имения только в августе я отправил в Швейцарию нотные записи полутора десятков мелодий, можно сказать, настоящих шедевров. И по использованию музыки, в том числе и выпуска книжки, никаких ограничений не имелось. Не додумал сразу. Хотя, к лучшему. А что она называлась «Из России с любовью», так мои письма в Швейцарию начинались так.