Библиотекарь рун (СИ) - Савин Ким - Страница 48

По возвращению в таверну я застал рядом с егерями уже спустившихся обратно в зал северян. Купцы, расправляя одежду и отряхиваясь, благодарили нас за операцию умиротворения в один голос с хозяином. Служанка уже замывала пол от крови.

Настороженные северяне представились и поведали нам свою историю за кувшином вина. Оказались они братом и сестрой Гудами, с острова Скалле. Сверр, по прозвищу Сойка и Дэгрун Бешеная. Представляясь таким образом, валькирия игриво мне подмигнула. Шли они действительно «продать» свои мечи на ожидаемой баронской усобице. И, кстати, легко могли бы оказаться и на «антисеверянской» стороне – таков путь наемных мечей. А я задумался – мы потеряли достаточно клинков, а обучать пополнение из местных – дело не быстрое. Тут же – готовые бойцы, еще и из «наших». Правда, наемническая история не очень меня радует, да и Бешеная эта… Такие «позывные» задаром не выдают. Не раздразнила бы еще кого, но уже в Бере!

Я полюбопытствовал насчет прозвищ. Выяснилось, что Бешеная – не какой-нибудь берсерк под мухоморами, а просто слишком рьяно, до синяков и переломов, могла отстаивать свое право на «равенство» в боевых порядках. Спокойный и флегматичный, в противовес сестре, Сверр Сойка вместо ответа как бы немного задумался, а таверну залетела настоящая сойка. Опа! Познанием я уловил отзвуки ментальной связи между мужчиной и птицей. Очень интересно!

- Вот, даже глупого питомца в перьях позвали под крышу и, наверное, уже кормят! – укорил меня скрывающийся по близости от таверны пантер. – Только меня…

- Не стони только, заходи уже! – пригласил я и кошака.

Скрипнувшая дверь и «затекший» «под крышу» белый хищник произвели фурор. Служанка взвизгнула и спряталась за стойку. Брат с сестрой переместили ладони ближе к своим железкам, но, видя нашу спокойную реакцию, активность не развивали.

- Это Маур. У нас с ним похожая связь, как у Сверра с…

- Фьють.

- С Фьютем. Выловил по случаю из моря. Прокормить невозможно, - пояснил я, подзывая служанку и делая заказ для Маура.

- И много у вас таких плавает? - спросила Дэгрун, пристально разглядывая моего кошака.

- У нас вообще в баронстве необычного хватает, - пообещал я воительнице.

В итоге, я предложил родственникам наемный контракт на полгода, по результатам которого они могут или войти в дружину Бера, присягнув мне как сюзерену, или продлить наемный контракт, ну, или уйти на вольные хлеба дальше. Что Гудов, после короткого семейного совещания и устроило.

А готовясь в своей комнатушке ко сну, я, среагировав на тонкий скрип, увидел как крючок на моей двери поднимают лезвием ножа. Завершая проникновение со взломом, ко мне в заскочила босая Дэгрун. Бешеная, хэх. На ней были только знаменитые лосины и сорочка.

Предупреждая возможное развитие ситуации, сразу сделал объявление:

- Дэгрун, мне нужны опытные бойцы, но не для согревания постели. Ты красивая интересная женщина, но если ты останешься – контракт будет разорван и мы завтра попрощаемся! Оно тебе надо?

- Медвежонок, а когда начинается действие контракта? – оскалилась в улыбке Бешеная.

- Уже за полночь, поэтому уже действует! – напряженно уточнил я, пропустив «медвежонка» мимо ушей.

- Ай-яй-яй, Ваша милость, такой сильный и умненький юноша, а не знаете, что наемнические контракты вступают в силу только после восхода солнца. И это во всех гильдиях наемников – на удачу. Не переживай, медвежонок, я – воин и умею разделять долг и все остальное. А как воин я могу завтра поймать этой грудью стрелу, - стянула валькирия с себя единственный «верхний» предмет одежды.

- Если так сложится судьба – я буду верно охранять и твою супругу и твоих детей. Или паду в славной битве у неизвестного мне замка… - хрипло продолжила женщина-воительница, - Но сейчас – я просто женщина, которая хочет согреться в объятиях понравившегося ей мужчины, или я тебе не нравлюсь, медвежонок?

На пол слетели лосины и подтянутая фигура Дэгрун открылась мне в пламени горевшей свечи - во всей своей первобытной красе. Может чуть широковатые плечи мечницы - вовсе не нарушали гармонию ее стройного тела, с видимыми мышцами плоского живота и «натренированными» регулярной ходьбой стройными ножками. Нередкие шрамы – на предплечьях, на ребрах, на внешней стороне правого бедра – скорее дополняли ее особенный образ. Амазонка! Небольшие холмики нежных грудей манили возбуждающей близостью…

Дэгрун резко шагнула вперед толкая меня на постель вытянутыми вперед ладонями, а я, на рефлексах, подхватил ее под локти и бросил с разворотом на ложе – под себя, падая сверху…

***

Когда я проснулся, валькирии в моей постели уже не было. В память о прошедшей ночи мне остались расцарапанные этой страстной хищницей мои спина и грудь, а также терпкое послевкусие любовной борьбы. Хорошо, что кровать была не с ножками – а топчаном…

Остаток дороги до Асборга прошел без приключений. Городок всего-то на восемь тысяч жителей – после Бера и Пади воспринимался как мегаполис. Попадающиеся трех- и (даже!) четырехэтажные домики можно было зачесть за небоскребы. Имелась и своя городская ратуша – на главной площади города. Мощенной камнем площади! Горожане отличались от жителей наших предместий большим разнообразием одежды, многие домики имели на первых этажах резные вывески или символичные фигурки, «обещавшими» посетителю – «широкий спектр» товаров и услуг. Часто встречались торговцы-лотошники, криками привлекавшие внимание к своему немудреному ассортименту.

В центре самой площади, запруженной людьми, был установлен помост из широких досок, на котором не то соревновались, не то давали показательное вступление - бойцы с шестами. Не, похоже – соревнования. Вот, под громкие вопли толпы один «спортсмен» оказался выброшен удачным ударом противника из ринга – прямо на руки зрителей, как «звезда» на рок-концерте. Я предложил Тавесу и Акиру понаблюдать за техникой «монахов шаолиня» поближе к происходящему и мы начали протискиваться сквозь толпу к «сцене».

Несколько раз пришлось бить по рукам любителям проверить чужие кошели и карманы, переругиваться с такими же «близорукими», которым надо было рассмотреть все вблизи. Но для меня зрелище себя не окупило – что-то вроде штыкового боя, пусть и со своей спецификой. Шаолинь с джедаями пока до Асборга не добрались. Бойцы больше соревновались в ловкости и скорости ударов, чем в технике. Присутствовали и какие-то правила, чтобы избегать тяжелых травм у бойцов. Да и шесты были, похоже или полыми или из легких сортов дерева. Убедившись, что «наше кунг-фу круче» мы стали протискиваться в обратном направлении.

- Артон! Артон, дружище, ты нашелся! Погоди! – прозвучал где-то в стороне смутно знакомый мне-Артону голос. Я обернулся, разыскивая глазами источник призыва.

Ведь и не хотел особо сюда переться! Надо было спокойно доплюхать до «канцелярии» Его Светлости маркграфа, испросить время аудиенции и ждать короткой формальной встречи для собственноручной передачи дядиного письма. Содержание которого тоже было образцом изысканного формализма и «поясняло» в общих чертах недавние события – от войны до мира с Урошами. А так, Светлость эту барон Берке и так бы увидел по своим планам на ближайшее время. Но нужно было «засветить» меня с нейтральной причиной. Фиг с ними, этими церемониями!

Причина моего недовольства, опознавшая и окрикнувшая меня в этой толпище, отзывалась воспоминаниями Артона - в духе «веселье и приключения», с легким алкогольным послевкусием. Я же, только по хитрой и шебутной физиономии своего сверстника, определил потенциального «находителя» проблем на пятую точку. Галвин гран Валле. Именно в его компании Артон и отправился в свое время отмечать поступление в Академию, поучаствовал в драке с городскими стражниками и попал в каталажку Уртира – со всеми последующими событиями в башне Онория.

Второй сын барона Валле, русоволосый хитрован с шилом там, где не всегда надо, возможно, был и неплохим парнем. Но, если я планировал максимально неприметное и спокойное свое существование в Академии, то Галвин был для этого наименее подходящей компанией. Второй наследник – это всегда ослабленные требования со стороны родителей. Предполагаемый жизненный путь - или вторым номером у старшего брата, или – на вольных хлебах. Галвин, похоже, к своему предначертанию относился более чем с легким сердцем. Веселье - сегодня, а до завтра – еще надо дожить, а там, глядишь, тоже грустить не придется!