Жорж Милославский. Угнетатель (СИ) - Ра Юрий - Страница 16

Похоже, реально нанюхался я спиртовых паров вчера, раз такое пообещал. Нет, ничего сложного тут в принципе нет, а вот практические вопросы могут встать в полный рост. Магическая лень на самом деле не способствует прогрессу, тут даже токарных станков еще не знают. Леонардо да Винчи в этом мире не родился или умер во младенчестве. Так что буквально всё будем лепить с нуля. Точила с ножным приводом есть? Мне то же самое, только вместо вала с камнем крутим стальной прут, превращая его в цилиндр толщиной с два пальца. Присобачить к этому точилу направляющую, по которой резец будем толкать — как те же два пальца об… асфальт! Вогул тихонько хренеет уже неделю, но выполняет все мои хотелки. Сегодня дошли до финиша первого этапа — мы получили стальной шлифованный цилиндр длиной в два локтя и одного диаметра по всей длине — те самые два пальца. Зачаровывал я его со всей своей любовью и тщанием на максимальную твёрдость.

— И чего за фигня у нас получилась, ваша милость?

— Это сердечник, Вогул. Завтра ты вокруг него будешь стальную полосу оборачивать, потом шов сделаешь и обомнешь как следует, чтоб у мен труба была аккурат такого диаметра.

— Такого чего?

— Если деталь или отверстие идеально круглого сечения, то её толщина называется диаметр. Запоминай.

— Ага.

Тут такое дело, не раз я видел, что мои латинские термины, тот же спиритус вини, вполне понимают образованные люди. Похоже, латынь в этом мире тоже числится среди мертвых языков. Тогда чуть понятнее становятся похожие имена. А вот язык, на котором я говорю, не шибко похож на знакомые европейские. С другой стороны, валлийского я не слышал никогда или португальского. Да мало ли, тот же венгерский язык та еще тарабарщина.

— Так вот, мне нужна толстостенная стальная труда с идеально ровной внутренней поверхностью и надежным швом. Занимайся, а я её потом зачарую.

— И что будет?

— Смертельное оружие. Но если накосячишь, то смертельное для нас, а не для врага.

— Опять благородные что-то придумали, беда!

Через неделю труба была готова. Причем не просто труба, а с усиленной казенной частью за счет дополнительных внешних колец и наглухо заплющенным и заваренным хвостовиком. Чуть меньше двух локтей зачарованной стали с отшлифованным каналом ствола. Огнестрел? Хрена там — паровая пушка. Я заранее выяснил, что свинец в наших горах тоже водится, это и не удивительно. Там, где есть серебро, есть и свинец. Ну и наоборот тоже верно, любят они парой лежать. Свинцом тут кроют крыши и кое-где делают первые водоотводы, то бишь примитивную канализацию из замка в ров. Свинцовые трубы ловчее глиняных. Я это к чему — первые показушные испытания будем делать свинцовыми снарядами. У них уплотнение идеальное, а мне пыль в глаза лорду пустить надо, впечатлить по самое не могу. Да и жалко такой канал ствола царапать каменными ядрами. Будем считать, что кроме свинцовых снарядов сюда ничего совать нельзя. Снаряды льём удлинённые с конической или полусферической головкой.

Чтоб не скакать по историческим граблям, сразу организовал деревянный лафет с небольшими колесами и поворотной платформой, прицельные приспособления закрепил на трубе хомутами и вздохнул. Вздыхать тяжело меня заставляла дурацкая ситуация, при которой без отца я не мог испытать свою пушку. Так что придется ему показывать сырое необстрелянное устройство. Спустя три недели с хвостиком после той беседы отец был зван на испытания смертельного оружия. На испытания поехали подальше от замка, чтоб не позориться, не разрушить постройки и не убить кого лишнего. Вереница телег везла пушку, ростовые мишени, бревна. Можно было бы расстрелять чей-нибудь дом, но я решил, что проще взять часть сруба брошенной избы, а не пугать селян.

После моего подарка Витор стал доверять мне, а после беседы в мастерской под парами спирта — чуток побаиваться. Сказал сын, что испытывать лучше вдали от глаз — так тому и быть. С зачарованным шёлком его резоны были сочтены здравыми, может и тут та же история?

Пушка собрана на лафете, наведена прямой наводкой на маленький сруб и закреплена. Тридцать шагов — я решил, что на такой дистанции точно не промахнусь. Заливаем воду в задранный ствол, загоняем кожаный уплотнитель и снаряд банником. Потом еще без пыжей постреляем.

— Отец, смотри внимательно. Я налил в трубу мерную кружку воды и забил туда свинцовую пробку. По моей команде ты должен нагреть воду внутри трубы или, если не сможешь, саму трубу вот в этом месте, то есть у самого основания.

— Во-первых, я тебе ничего не должен. Я соизволю, если соизволю, нагреть воду внутри трубы, небось управляться с даром умею. Только вопрос тебе — как сильно?

— Хороший вопрос. Понимаешь, из этой пушки кроме мага огня никто лупить не сможет. То есть без тебя это просто железяка. Так что именно тебе и приноравливаться нужно. Для начала дай жара столько, чтоб вода мигом в пар превратилась или чуть побольше, то есть по своему опыту и запомни своё усилие.

— Ясно, как пора нагревать, так махни рукой, Дорд.

— Давай!

Бабах получился знатный, пушка слегка отъехала назад, а мишень впереди взорвалась фонтаном осколков. Кроме меня никто такого эффекта не ожидал, некоторые сели на задницы, граф выматерился.

— Что отец, забавно вышло? Пошли смотреть на сруб.

— Пошли. Хотя я уже отсюда вижу, что смотреть там не на что.

Да уж, сруба не было. Лежали разбросанные на большом пространстве бревна, присыпанные щепками. Бревно, в которое пришлось непосредственное попадание снаряда калибра сорок миллиметров, было перебито пополам. Странно, я ожидал пулевого отверстия, а тут тридцатисантиметровое бревно как спичку сломало.

— Что скажешь, отец?

— Скажу, что долго и близко. Но мощь впечатляет. Такой метательный снаряд ничем не остановить.

— Погоди, мы же только пробуем. Далеко стрелять можно, только надо научиться попадать. В доспех будем стрелять? Ставить его?

— Портить только. И так понятно, что и человека порвет в ошметки, кирасу твой снаряд даже не заметит. Давай вон по тем деревьям выстрелим. Кстати, а если бы я больше жару поддал, что бы стало?

— Не знаю. Может, выстрел сильнее получился бы. А могло пушку порвать и нас убить.

— Правда, что ли?

— А ты думал, я с оружием шутки шучу? Отец, эта штука со стены может за пятьсот шагов и требуше развалить, и сразу нескольких доспешных продырявить насмерть. Или не за пятьсот, пока никто не знает. Ты представляешь ситуацию: перед твоим замком к штурму готовится войско якобы на безопасном расстоянии, а потом бах — и несколько трупов, а остальные стоят и с лиц кровь вытирают. А дальше осадные машины начинают разваливаться.

— Дорд, да не врешь ли ты?

— Ладно, давай попробуем вон в то дерево попасть. Жару даешь столько же, как прошлый раз. Только сначала заряжу и наведусь.

Наводился я на самую толстую сосну на краю леса метрах в двухста. Чем сосна хороша — если право-лево угадаю, то ошибку с возвышением ствола орудия ствол дерева скомпенсирует своей собственной высотой. Ровненькое дерево, как по линеечке выросшее. Целюсь в середину ствола и надеюсь, что отсутствие нарезов не сильно скажется на стабильности траектории, снаряды у меня конические, должны в полете себя вести хорошо. И вообще, чего я волнуюсь? Не попаду в этот раз, попаду в десятый.

— Отец, жги! — такой же бах уже почти никого не напугал из нашей свиты. А через пару секунд повторных бах донесся уже от леса, попали куда-то. А потом скрип, треск и бабах от упавшего дерева, кстати, самая большая была сосна, что характерно, та, в какую я целился. Ствол срубило выстрелом пониже точки прицеливания где-то на метр-полтора.

— Убедил, реально серьезное оружие у тебя получилось. Это тоже твои знания ниоткуда?

— Угу. Обращайся, если что. Теперь ты понимаешь, что про такое лучше не трубить на всех углах?

— Это да. получается, у нашего замка когти отрасли как у медведя. А ведь и в поход такую пушку брать можно. Если ту сосну срезало, то ворота развалит тем более.