Книга обид Карак-Азум (СИ) - Ворон Дмитрий - Страница 12

Человек и гном смотрели друг на друга. Внезапно с быстротой, которой не ожидал от него даже человек, Торвальд швырнул свой молот на землю, а после также поступили и другие.

— С кем имею честь говорить? — прогрохотал гном.

— Барон Фридрих фон Вайн, к вашим услугам!

Глава 6 Барон-разбойник

Монеты людей не более надёжны, чем их слова. Носи с собой весы и держи топор наготове! — гномья поговорка

"К югу от Империи, за Чёрными горами, возле перевала Чёрного Огня, лежат дикие, почти незаселённые земли. Сюда иногда отправляются лишённые власти имперские дворяне, и на холмистом пейзаже часто можно увидеть маленькие замки и форты, в которых обитают эти враждующие между собой феодалы. Из-за этих баронов-грабителей страна и получила название Порубежных княжеств.

С юга страну ограничивает Кровавая река с раскинувшимся за ней Скверноземельем. Оттуда на Порубежные княжества постоянно нападают орки и гоблины. Кроме того, бароны содержат армии наёмников, чтобы сражаться друг с другом, расширяя свои владения.

Также в Порубежные княжества приходят Некроманты и другие гнусные колдуны, так как тут они могут не опасаться факелов охотников на ведьм.

На в остоке, у подножия Краесветных гор, предводители бандитов сражаются с орочьими боевыми вожаками за перевал Чёрного Огня. Тот, кто им владеет, может легко грабить неосторожных путешественников из Империи или караваны, которые посылают для торговли с поселениями в Порубежных княжествах.

Во имя Зигмара! Настанет час когда император восстановит порядок на этой земле!

Ведь среди мрака бесконечной войны и смерти – всегда есть свет. Этот свет не всегда столь яркий как может показаться, бывает он запятнан и покалечен тяжёлой или неудачной судьбой. Но свет есть свет как его не называй и он борется за свою жизнь, всем чем может позволить эта истерзанная земля".

6. Странный вести дошли до нас. Четыре дня прошло с тех пор, как Торвальд Молотобоец отправился с отрядом на битву у гробницы Адриана, но обратно так и не вернулся. Отправленные нами разведчики докладывают, что множество гнусных гоблинов и их волков сложили свои головы у гробницы, также были найдены могилы двадцати шести гномов похороненных неподалёку, но остальные воины исчезли. Нам лишь остаётся надеяться, что Торвальд и его отряд живы и их отсутствие связанно с вынужденной целью.

7. Прошла неделя с тех пор, как отряд Торвальда покинул Карак-Акул, но по сей день от них нет вестей. Однако не смотря на исчезновение Торвальда, его дело продолжает жить, а наша община неумолимо разрастаться. Сегодня, на пятый день Борога Вер Андин, к нам присоединились ещё две деревни, а так же две группы Шахтеров изгнанных из Карака-Индар. Мы надеемся, что Торвальд вскоре вернётся с хорошей вестью и добычей.

Прохладный ветер взъерошил чёрные волосы Фридриха, обдувая его хмурое лицо. И всё-таки, как приятно было снова оказаться в необжитых краях этого мира. Замок с его вечным шумом, запахом нечистот и скотины тревожил барона. Порубежье напоминало ему его земли, где он провел свою молодость; зелёные холмы провинции Штирланда.

Уж пусть лучше ветер — очищает разум, а выпивка — сотрёт воспоминания.

Он был, как всегда, на своей верной лошади, Эсталии. Перед ним и позади него через холмы шла боевая ватага, весёлая и болтливая, восхищаясь своей добычей.

— Не знал, что гномы грабят свои же гробницы, — оруженосец Форд Брайт, прислушивался к веренице следующих за ними гномов. — Я знаю гномов, барон. И клянусь своими сапогами, что-то тут неладно.

Барон Фридрих Фон Вайн посмотрел на оруженосца.

— Будь ты на их месте, ты поступил бы иначе, Форд? — спросил он, растягивая слова. — Мгновение назад эти оборванцы стали самыми богатыми гномами среди Пустынных гор, а теперь, пока мы едем верхом они следуют за нами, в кандалах, из этой треклятой гробницы. Я думаю им есть над чем подумать.

Форд позволил себе вольность:

— Простите за дерзость, сэр, возможно в вас говорят Штирландские корни? — неуверенно произнес помощник. — Боюсь полурослики далеко не гномы, сэр.

— За меня говорит нужда, юнец. Мы вынуждены так поступать – никому в Империи ни на йоту нет дела до нас...

Он не сводил взгляда с почерневших холмов. И теперь, мог наблюдать за ними с помощью подзорной трубы отнятой у гнома.

— Что нибудь видите, сэр? — Форд, наморщив нос, достал из дорожной сумки кусок ткани и протянул ее хозяину.

Последнее время "скверна" просто таки охватила замок барона прочным кольцом: у неё не было преград, ей нечего противопоставить. Поэтому Вайн отмахнулся:

— Разве это, похоже на обычное поветрие? Выбрось эту тряпку, сержант.

Он убрал подзорную трубу в дорожную сумку и остановил взгляд на двух начищенных пистолях — лучших пистолях в Порубежье. И мысленно наставил себя не забыть их почистить.

Фридрих фон Вайн брезговал щитом, чурался он копья и топора, а стрелы вовсе презирал. Но меч и пистоли, истинное оружие всего рода благородных отпрысков Вайна, были истинным наследством его прадеда дебошира из Штирланда. Вместе с тем, он заслужил репутацию великолепного, хитрого и свирепого воина, неуклонно следующего обетам своей семьи... Пока этому не суждено было измениться.

Теперь, барон-разбойник Фридрих фон Вайн сумел быстро привыкнуть к здешним законам и прославился среди народа как уважаемый барон. Он заботился о своем замке, но скверна всё больше поглощала окрестные земли и ему остро не хватало золота и сил.

Высокий, статный, чёрные волосы до плеч, стального цвета глаза, аккуратные, пышные усы — он воплощал собой образ имперского полководца. Однако его умение справляться с другими баронами и наводить порядок в своих землях, никак не помогли ему остановить распространение тёмных магических сил.

В узких переулках замка, уже бродили ночные кошмары. Они предшествуют распространению скверны…

— Тяжёлые времена нынче наступили, барон! Люди грабят гномов! — прокричал Торвальд.

— Ты прав! — Ответил Фридрих. — А гномы грабят свои же гробницы. Как говорят у меня на родине: "Где навоз, там и полурослик".

— Гномы никогда так не делали!

— Теперь делают. Это печальная необходимость. Не думаю, что вы оказались здесь спроста, ещё и в этих лохмотьях.

Под Торвальдовым взглядом Фридрих покраснел, затем отвернулся. А ярость Торвальда чуть поутихла. По крайней мере, барон понимал: происходящее неправильно и противоестественно. Молотобоец это увидел.

— Я бы не стал оскорблять гномов такими способом, сэр, — вполголоса произнес сержант. — Все в Порубежье знают, что они обидчивые ребята. И бьюсь об заклад, если в гномьих крепостях узнают о нашем дельце, нам несдобровать, — сержант покосился на солдат. — Уж точно не с этим, отребьем.

Сражения в отдалённых землях от Империи сделали из этих людей крепких бойцов, но всё же они неотёсанны, имеют предосудительный вид и склонны пьянствовать и дебоширить в тавернах, а также заниматься грабежом и мародёрством. Бойцы ополчения как правило носят собственную, невзрачную одежду, которая может иногда походить на униформу и часто включает элементы цветов своей провинции. Эти воины вооружены только собственным личным оружием: луками, мечами, дубинками или (особенно в сельских областях) сельскохозяйственным инструментом.

— Конечно, они походят на недисциплинированную толпу, сержант, но люди дерутся с удвоенной силой, если они защищают свой дом и очаг, — парировал Вайн. — А эти... горстка грабителей, вот моё мнение. Мне нет дела до обид гномов, темболее, когда эти сокровища так нужны нам.

Небо уже давно заволокло серыми тучами. Вот-вот сорвётся дождь и возможно хоть немного сумеет отмыть не так давно зеленеющие холмы, от охватившей их чернеющей мертвой пелены. Конечно, барон давно не верил в такие пустые надежды, наоборот — будет только хуже…