Князь Демидов 3 (СИ) - Бергер Евгений - Страница 24

Пара у Валеры показалась мне самой нормальной. Правда, когда мы зашли в аудиторию — питон скрученным трупиком лежал на спине кверху брюхом. Выглядело не очень.

Лекция была совместной с инженерами, поэтому Люси расцвела и тут же убежала к Толику, который сидел в уголке, погрузившись в чтение…

— Брат. — зловеще произнёс я и схватил книгу, на обложке которой была изображена очередная кошко-жена. Благо, что на этот раз хоть одетая: — Это что за фигня? Мы же договорились!

— Чего? — возмутился очкарик: — Это «Волчица и Пряности»! Между прочим, производственный роман! Там про торговлю.

— Мог спрятать… Или переодеть в другую обложку… — недовольно фыркнул я, и закрыв книгу, положил на стол: — Посмотри вокруг! Хоть кто-то ещё принёс с собой на пары эту гадо…

Не успел я договорить, как увидел штук десять подобных книжек. Да, с кошко-женами на обложке были далеко не все, но тем не менее…

— Ты отстал от жизни, старпёр. — улыбнулся очкарик: — В манге нет ничего предосудительного. Это такая же литература, как и всё остальное. Просто направлена немного на другое…

— На воздыхание бедных духов, которые теперь бояться выходить из комнаты, потому что все их пожирают глазами?

— Нет же! Вот смотри — есть классическая литература. Она создана для того, чтобы вогнать тебя в тоску. Чтобы ты прочувствовал страдание на все сто процентов. Понимаешь?

— Чего?! — я с ужасом посмотрел на пацана.

— Шучу. На самом деле классическая литература прививает нам что-то типа вкуса. Мы читаем, как писали истинные мэтры. Следовательно — можем в перспективе отличить хорошую книгу от жуткой графомании.

— Уже что-то… А, какой смысл в этом чтиве про кошко-жён?

— В развлечении! Я люблю хорошее настроение. Люблю улыбаться, да и как следует посмеяться тоже. Впрочем, как и большинство нормальных людей. И такая литература вызывает у меня положительные эмоции.

— Понятно. Лёгкий эндорфин. Ничего нового. — вздохнул я: — Возможно, мне действительно нужно быть малость снисходительнее к этому… Но учти! Ты помнишь, что стоит на кону. Я буду внимательно следить за тем, что ты таскаешь с собой на пары. Не хватало ещё, чтобы ты тут со своей подушкой в обнимку сидел.

— Володя! — смутился Толик и взглядом указал на Люси, которая сидела рядом. Однако, девчонка была настолько увлечена своим «камнем преткновения», что просто очарованно смотрела ему в рот, совершенно не понимая, о чём вообще идёт речь. Казалось, что ещё чуть-чуть и Игнатьева начнёт испускать любовную розовую ауру с фигурными сердечками.

Были у нас такие шутихи на корабле. Что-то вроде карманного проектора. Пушистый хвост сделал такую ауру с сердечками прямо в столовой… при всех. Было весело. Правда потом, когда мы остались наедине — Мирт получила по заднице за такие выкрутасы с руководителем.

Прозвенел звонок, и Валера тут же проснулся. Медленно поднял голову и внимательно всех осмотрел:

— Открываем учебники на тридцать четвёртой странице. Глава три, параграф шесть. Духи в быту…

Кстати, спустя пять минут я понял, почему Валеру называли унылым. Его голос мог усыпить абсолютно любое существо! Ну, кроме меня, конечно же. Неважно, какой голос и темп. Главное то, что УПВ давал новую информацию.

Лично мне лекция показалась очень интересной и содержательной. Да и вообще, Валера явно знает побольше Устиньи и Зловы. Надо будет с ним сдружиться. Авось, выдаст что-нибудь интересное.

Ну, и последняя пара «Магические символы» с Доктором магических наук — Шаденом Прохором Иогановичем.

Преподаватель оказался очень эксцентричным мужчиной с хитрыми глазами и золотыми завитушками на голове. Общался крайне манерно, пафосно жестикулируя кистями рук. Носил классический темно-синий кафтан с золотыми вставками. Ну, прям не преподаватель, а купец.

Вот он тянул одеяло на свой предмет сильнее всех, то и дело спрашивая абитуриентов в произвольном порядке вещи, которым должен был начать учить нас только после вступительных экзаменов. Лично мне манера его ведения лекции не особо зашла. Слишком много ответвлений на истории из жизни и куча лишней «воды», которая к делу не относилась. Но народу понравилось…

— И помните самое главное! Магические символы — это основа основ. База! Фундамент, на котором держится вся наша магия. — заявил он сразу же после звонка.

Не знаю. По мне — не будь в формуле своевольных посредников-трансформаторов, то всё свелось бы к обычному энергетическому программированию. В общем, Шаден меня совершенно никак не впечатлил.

— Володя! — Толик поджидал меня возле выхода из корпуса, и теребил в руках какую-то небольшую серебряную коробочку: — Это… я хотел уточнить…

— Прямо сейчас! Вещи положим, да поедем. — с улыбкой ответил я.

— Есть! — обрадовался очкарик.

Хоть Толик и всеми силами пытался казаться незаинтересованным, но мне ещё на обеде стало понятно, что он жаждет поскорее попасть в «Международный Московский салон моторов». Странное название Митрич объяснил тем, что кроме автомобилей там продавалась различная техника и так называемые — двухколёсные мотоколяски.

Судя по тому, что я нашёл в сети — это обычный байк. Такими зачастую пользовались почтальоны и доставщики в огромном количестве миров типа Терра.

Дело в том, что чаще всего люди создавали силовые установки и движители, работающие — либо на углеродных элементах, типа нефти, масла, газгута, реликтового отстоя и торфяного коктейля, либо на синтетике, которая могла накапливать энергию, поставляемую из общей сети.

Соответственно — два колеса и небольшой вес рамы со всем навесным, делали байк очень экономичным и недорогим транспортом. Но в этом мире люди особо не парились насчёт топливных элементов. Толик сказал, что байки считались роскошью и крайне опасным видом транспорта. Их, в основном — покупали любители поиграть с адреналином в крови.

Нет, ну а что? Летишь на скорости в 300 километров в час. Из защиты на тебе лишь кевларовый шлем и легкий комбинезон с хлопковой прослойкой. Одно неосторожное движение и всё. Получаешь медаль, как самый лучший донор органов для местных целителей.

Но признаюсь честно — я не имел права критиковать байкеров, потому что 600 лет назад тоже любил прокатиться с ветерком. Шанго постоянно давала мне подзатыльник за это баловство… А, я лишь улыбался в ответ. Но так — по-особенному. Когда принимаешь свои слабости и ничего не можешь с этим поделать. Толик называл это — «лыбой дЭбила».

— Жду не дождусь! — мечтательно выдохнул очкарик: — Я ещё никогда не был в Салоне моторов вживую. Только так… Фоточки в сети видел! Говорят, Сорокин там такое организовал… Есть моколи со всего света! Но лично мне больше хочется посмотреть на японские… Говорят, они сделали огромное количество спортивных моделей!

— Кстати, а почему ты не советовал мне иностранцев?

— Зачем? Они красивые, но ненадёжные. Да и сервисов, где их можно обслужить у нас мало. Влетит в копеечку.

О, как же сильно меня вгоняла в ступор эта фраза по началу моего пребывания в данном мире. Пришлось пойти на ухищрение, чтобы выудить из Регинки значение этого выражения.

А обозначало оно — попасть на большие деньги. Заплатить крупную сумму.

«Но почему? Ведь копейка — это младшая денежная единица!» — думал тогда я.

Регинка потом объяснила, что очень много лет назад, монетные дворы в Москве и Твери чеканили так называемые — чешуйки. Монеты с небольшим номиналом. На них, как правило, изображался ездец… Сам хохотнул, когда услышал. Так вот, ездец, то бишь — всадник, на чешуйке изображался с саблей. В итоге монетку прозвали «сабленицей».

А Новгородский и Тверской монетные дома печатали чешуйки с ездецом… Ладно, с всадником, который в руке держал копьё. Соответственно и название — «копейка». Но историки эту теорию не поддержали, сказав, что копейка — от слова «копить». Почему-то такая трактовка всем понравилась больше, чем «ездец с копьём», отсюда и пошло, что «влететь в копеечку» — придётся отдать то, что за долгое время скопил. Как-то так… Небольшой урок этимологии от Владимира Люцифеича.