Стихия страсти - Джоансен Айрис - Страница 36
- Предыдущая
- 36/39
- Следующая
Настоящую надежду ей внушало другое: их отношения явно не сводились к сексу. Драгоценные минуты общения, серьезные беседы, взрывы веселья – все это сближало не меньше, чем физическая близость. Постепенно ей начал приоткрываться истинный облик Джейка. Она поняла, что у человека, который с таким увлечением говорит о своей работе, не может быть ничего общего со скучающим плейбоем.
«Неудивительно, что он добился такой славы», – думала Джейн, глядя, как вспыхивают его глаза, стоит ему заговорить на эту тему. Она даже почувствовала укол ревности, опознав, что его работа – гораздо более опасная соперница, чем Лола Торрес или Синди Локвуд, но тут же отогнала эту мысль. Она любила Джейка Доминика и ценила все в его сложной личности: и дьявольское обаяние, и изменчивость настроения. За то время, что они были вместе, Джейн поняла главное, она никогда не сможет стать для него всем в жизни. И если ей хочется сохранить привязанность Джейка, то придется потесниться, освободив место и для других его увлечений. Все чаще Джейн начинала задумываться о том времени, когда Джейк вернется к работе. Ей надо было подготовить себя к этому.
– Что-то ты стала очень задумчивой, Рыжик, – насмешливо заметил Джейк, – или уже засыпаешь
– Нет, просто размышляю, не пора ли мне побеспокоиться о своей карьере, – серьезно ответила она.
Улыбка сошла с лица Доминика. Он властно притянул ее к себе.
– У тебя еще будет на это время, – в его голосе проскользнули нетерпеливые нотки. – Похоже, мне придется удвоить усилия, чтобы поддержать интерес к своей особе!
– Да нет, Джейк, – настойчиво продолжала она, – разве ты еще не думал…
– Я думаю, что нам надо выпить по бокалу шампанского, – резко оборвал он ее и остановился посреди танцевального зала. – А кроме того, я думаю, что ты сегодня слишком серьезна. Поддерживая Джейн за талию, он повел ее мимо танцующих пар к столику и, усаживая, негромко спросил:
– Не помню, сказал я тебе или еще нет, насколько ты очаровательна в этом платье? Ты напоминаешь мне сахарную вату, которую я в детстве покупал в цирке. – Придвинувшись теснее, он шепнул ей на ухо:
– Такая же розовая, пушистая и невероятно соблазнительная!
Ее шифоновое бледно-розовое, почти белое платье действительно очень подходило к огненно-рыжим кудрям. Но, поскольку Джейк уже однажды сказал ей об этом, Джейн расценила комплимент как явное желание уйти от разговора. Она огорченно смотрела, как Джейк садится в свое кресло, зная, что бессмысленно настаивать на чем-то, если он не желает слушать. В таких случаях всегда лучше подождать другого момента, когда он придет в хорошее расположение духа.
– А мне сахарная вата всегда казалась приторно-сладкой липучей дрянью, в середине которой ничего нет – одна лишь пустота, – едко ответила Джейн, немного раздраженная его нежеланием серьезно говорить с ней.
Джейк поднес бокал к губам, глаза его смеялись.
– Ну, положим, в излишней приторности тебя никто не может обвинить, – теперь в его глазах запрыгали чертики. – И хочу заверить тебя, что этой ночью «середина» не окажется пустой. Уж насчет этого я постараюсь.
Джейн сразу вспыхнула. Неужели она никогда не научится держать себя в руках и не краснеть всякий раз, когда он отпускает свои двусмысленные шуточки?! Джейку, казалось, доставляло удовольствие заставлять ее вспыхивать, как маков цвет. В такие моменты он становился похожим на змея-искусителя.
Но когда она укоризненно посмотрела в его темные искрящиеся весельем глаза, в них вдруг вспыхнул другой огонек. У Джейн сразу перехватило дыхание, мир словно сузился, и они остались в нем один на один. Поставив свой бокал, Джейк сказал низким голосом:
– Пора идти домой, Рыжик.
Она покорно кивнула, поднялась на ноги, взяла свою пушистую накидку и крошечную вечернюю сумочку из парчи. Джейк задержался у столика, чтобы расплатиться. Джейн обернулась к нему, и тут ее ослепила вспышка света.
– Постойте, мистер Доминик! Еще раз, пожалуйста…
Джейк выругался сквозь зубы и бросился к толстому сорокалетнему фотографу в сером деловом костюме. Фотограф успел только громко протестующе воскликнуть, как Доминик выхватил у него камеру и изо всей силы шваркнул ею об пол.
– Боже! Вы разбили камеру, которая стоила восемьсот долларов! – возмутился фотограф.
– Пришлите мне счет, – холодно ответил Доминик и, схватив Джейн за локоть, начал протискиваться сквозь толпу перешептывающихся людей; лицо его побелело от гнева.
Всю дорогу до пристани он оставался мрачно-молчаливым, и только на яхте Джейн решилась спросить его:
– Кто это был?
– Какая разница?! Один из репортеров, которые сшиваются в курортных городах, охотятся за всяческими сплетнями, а потом тискают свои заметки в грязных газетенках, – фыркнул Джейк.
– Но стоило ли так выходить из себя? – спокойно заметила она. – Боюсь, что теперь он начнет настоящую охоту за тобой.
– А ты бы хотела, чтобы твоя фотография красовалась на страницах «желтой прессы»? «Последняя любовница Джейка Доминика!» – очень захватывающий заголовок…
– Ничего хорошего в этом, конечно, нет, – согласилась Джейн. – Но и судиться с ним за причинение морального ущерба – тоже малоприятно.
– Забудь об этом, – хрипло оборвал Доминик. – Куплю этому подонку фотоаппарат – тем дело и кончится.
Джейн послушно кивнула, хотя ясно видела, что самому Доминику не так легко выкинуть случившееся из головы. Он почти не разговаривал с ней, пока они не оказались в каюте, и лишь тогда заключил в свои объятия.
Было что-то странное и непривычное в той поспешности, с которой он снял с нее платье и отнес в кровать. В эту ночь не было прелюдии. Джейк взял ее стремительно, почти грубо, с каким-то оттенком отчаяния. В этой нетерпеливости, в том, как бессильно содрогалось его могучее тело в ее объятиях, испытывая сладкую муку освобождения от напряжения, было нечто почти первобытное. Джейн подумала, что подобное удовлетворение, наверное, переживала первая женщина на Земле…
Глава 13
Развернув газету на коленях, Джейн невольно отметила, насколько четкой получилась фотография. Газета была на испанском языке, но, даже если бы текст был на суахили, все равно не составляло труда понять, о чем идет речь. Они были сняты в профиль. Рука Джейка по-хозяйски лежала на ее плече, а на лице Джейн блуждала блаженная улыбка. Господи, неужели каждую ее мысль, каждое желание можно прочитать с такой же легкостью? Да это все равно что носить на груди плакат!
Она искоса взглянула на Доминика. С тех пор как фотограф застал их в ресторане, прошло четыре дня, но Джейк становился все более хмурым и беспокойным. И вот сегодня, когда она мирно загорала на палубе, Джейк подошел к ней со скомканной газетой в руках и с искаженным от гнева лицом. Швырнув газету ей на колени, он отрывисто проговорил:
– Взгляни, этот мерзавец прислал ее вместе со счетом за фотоаппарат!
– Наверно, пленка осталась неповрежденной, – спокойно ответила она и, просмотрев статью, с облегчением вздохнула. – Здесь только предположения и догадки. Я боялась, что он пронюхал, как я появилась на борту яхты. Представь такой заголовок: «С бомбой – в постель!»
– Джейн, – жестко оборвал ее Доминик, – ты что, не понимаешь, что это значит? Теперь все газетчики встанут на уши. Новенькая тема для пересудов – кто же упустит такой лакомый кусочек? Через два дня эта фотография появится во всех газетах!
– Скорее всего, – сохраняя прежний тон, согласилась Джейн и, скомкав газету, с отвращением отшвырнула от себя. Лицо ее слегка побледнело, но она старалась сохранить невозмутимую улыбку. – Но это все равно произошло бы рано или поздно…
– Поразительное спокойствие! – воскликнул Доминик и сжал кулаки, чтобы не дать волю своим чувствам. – Теперь в каждом доме за столом начнут судачить о тебе, отпускать непристойные шуточки, обсуждать, как ты выглядишь… А у тебя не нашлось ничего сказать, кроме «рано или поздно это должно было случиться»?!
- Предыдущая
- 36/39
- Следующая
