Хроники старого мага. Книга 3 (СИ) - Величко Андрей Викторович - Страница 43

Началось тягостное ожидание. Полная беспомощность. Бессилие на грани безумия. Зверь осознал поражение и сдался, ожидая смерти. Человек продолжал бороться. Зверь хотел уйти, позволить себя добить, чтобы оборвать мучения. Человек не давал ему сдаться, удерживая в сознании образ луны, как единственное своё оружие в данной ситуации. Множество мыслей и светлых, и горестных пронеслись перед внутренним взором Невила. Он потерял счёт времени. Именно там, в пещере логова акромантулов, Невил окончательно взял под контроль свою звериную сущность. Зверь принял его главенство окончательно. Трое суток. Столько, по словам Голендила, потребовалось, чтобы перебить всех акромантулов и освободить Невила. Стоя на краю пещеры, он посылал внутрь заряд за зарядом, сжигая паутину и выбегающих наружу пауков. Несколько раз ему приходилось спасаться бегством, благодаря богов за то, что в это время года пауки вялые и не могут догнать его. Отбежав подальше, Голендил расстреливал тех пауков, что первыми показались из пещеры наружу. Потом всё повторялось снова, раз за разом. На третий день Голендил обратил внимание, что крупные пауки перестали выбегать из пещеры, да и атаки стали слабыми. Мелких пауков, размером от кошки до небольшой собаки, он рубил саблей, сберегая магию. Пространство перед пещерой было густо усеяно тушками акромантулов самых разных размеров. Это дало ему надежду, и он предпринял вылазку в само логово. Медленно продвигаясь внутрь пещеры, он подсвечивал себе дорогу огненными стрелами. Так он оказался в пещере с висящими на стенах коконами. Магический огонь превратил паутину в прах. Воздух стал тёплым, вонючим и вязким одновременно. Стало трудно дышать, но покинуть пещеру, чтобы отдышаться, Голендил не мог. Коконы осыпались прахом, усеивая пол пещеры костями животных. Из одного кокона на грязный пол выпало опалённое тело знакомого оборотня. Его шерсть сгорела, а кожа местами была покрыта ожогами, но самое главное – он был жив. Некоторое время, тот молча извивался от боли на полу. В его глазах плескались одновременно боль, удивление и ужас. Было видно, что он не понимает происходящего вокруг него, похоже, что его сознание было далеко отсюда и ещё не вернулось к реальности. Голендил ждал. Но времени не было. В пещере раздавались звуки скрежета, такой получается от царапания когтей по камню. И судя по звукам, к ним приближалось очень крупное тело в окружении множества мелких существ. И когда показалось, что их гибель неизбежна, пещеру разодрал дикий вой раненного животного. Оборотень пришёл в себя. Вскочив на лапы, оборотень со всех ног рванул в сторону выхода из пещеры. Не дожидаясь прихода пауков, Голендил побежал следом за другом на выход. Когда Голендил выскочил из пещеры, его лёгкие разрывались от нехватки воздуха, но останавливаться было нельзя. Продолжая двигаться из последних сил, он побрёл прочь от этого проклятого места. Бросив мимолётный взгляд, он понял, что обезумевший оборотень умчался прочь от пещеры в сторону леса. Оставалось надеяться, что он вернётся.

Невил вернулся на вторые сутки ожидания. Регенерация оборотня была невероятной. Ожоги сошли, а тело покрывала свежая густая шерсть. Морда была вымазана в свежей крови. Голендил ждал, удерживая лук. Голендил был готов к любой неожиданности. Тело оборотня поплыло. Скоро перед стоянкой стоял сильно уставший Невил. Слова были не нужны. Натянув на себя свою одежду, Невил заполз в повозку и закопался под грудой шкур, грубо сшитых в импровизированное одеяло. Там он погрузился в свой беспокойный сон. Утром следующего дня Невил выбрался из повозки, но при этом он не выглядел отдохнувшим. Собравшись с силами, они вновь отправились к логову акромантулов. Однако вход в пещеру был завален камнями. Оставшиеся в живых акромантулы обрушили стены и потолок пещеры, перекрыв доступ в логово. Желания разгребать камни, чтобы добить своих врагов, у путников не нашлось. В тот же день они сняли лагерь и отправились в дальнейший путь. Но тот ужас, пережитый Невилом в ходе заточения, теперь поселился в его сознании. Спокойное, монотонное движение по дороге раз за разом порождало эту картину в его сознании: скованность, бессилие, страх и отчаяние. Снова тряхнув головой, Невил отгонял эти видения и продолжал путь. При очередном повороте на излучине реки перед глазами предстала цель их путешествия.

Форт был похож на небольшой городок, полукругом стен, выступающий из отвесных скал, и обилием домов, уходящий в глубокое ущелье. И, в окружении этих домов, возвышались храмы и здания торговой гильдии и муниципалитета. Стиль этих построек был одновременно изящен и красив, показывая всем уровень мастерства строителей, и, в то же время, тяжеловесен и монументален, как бы показывая всему миру прочность и нерушимость самого царства Тимории, его мощь и силу. Казалось, будто эти здания вырезаны прямо из скалы. Отвесные скалы гор, окружающих форт, поднимались на большую высоту, затрудняя обход форта вражескими армиями для атаки с фланга или тыла. По дну ущелья, над которым был построен форт, текла горная река-исток, дающая начало крупной речной торговой магистрали – Бандаласире. Инженерное искусство гномов позволило заключить эту реку на выходе из форта в длинный каменный туннель. А потому оборонительные стены форта не имели арочных проходов для пропуска речной воды, которые могли ослабить оборону форта. Пространство перед фортом было выложено каменными плитами, образуя большую торговую площадь, окружающую небольшое искусственное озеро с берегами-причалами. Для непосвящённого человека казалось, что река Бандаласире вытекает из этого озера, не имея истока, выныривая прямо из-под земли. С такой дистанции казалось, что стены центральных построек покрыты матовой краской. Но, по описаниям путешественников, было известно, что здания сложены из природного камня. А матовыми они кажутся из-за того, что все поверхности зданий, колонн и даже придорожных столбиков покрыты барельефами, описывающими сцены исторических событий и запечатлёнными лицами исторических персонажей и правителей форта. Некоторое время Невил, а это был он, рассматривал представший перед ним вид. Мысли об окончании столь длительного пути на время вытеснили из головы ужас плена. До форта было ещё несколько верст пути, но на душе у него потеплело, а губы расплылись в довольной улыбке. Дошли. Долгие месяцы пути, холода, жизни впроголодь, тревожного беспокойства и постоянной опасности были позади. Перед внутренним взором мгновенно понёсся весь их путь: От гнездовий акромантулов они двинулись на восток, обходя крепость Корбак, и повторно пересекли русло Каласире по тонкому льду, устремляя свой путь к морскому заливу торгового моря. Достигнув морского побережья, они двинулись вдоль берега на север. Когда они достигли устья реки Бандаласире, ударили сильные морозы, и река покрылась достаточно толстым слоем льда, чтобы по нему можно было свободно путешествовать. Здесь в устье реки они отпраздновали Йоль. Дальнейший их путь пролегал вдоль речного русла. Река оживилась. Им стали попадаться торговые караваны, двигающиеся между городами, в том числе и по поверхности реки. У одного из таких караванов они и купили лыжи для повозки. Земля покрывалась снегом, на лыжах стало легче путешествовать. Русло реки было широким и глубоким, позволяя летом плавать по нему, в том числе, и на морских судах вплоть до истока, на котором стоял гномий форт – цель их пути. По легендам было известно, что некогда река Бандаласире не была судоходна. Но гномы, оценив торговый потенциал этой водной магистрали, договорились с племенами Светлых эльфов, по территории которых эта река протекала, и смогли углубить, расширить и даже укрепить берега торгового маршрута. В благодарность за это гномы пользовались этим торговым маршрутом беспошлинно. Сами же эльфы воспользовались результатами гномьего труда, чтобы провозить товары с побережья вглубь своих территорий, не перегружая их с морских судов на речные баржи. В данном случае все стороны этого проекта получали прямую выгоду от участия в нём.

Движение по этому пути позволило путникам обойти основные наземные дороги, проскочив мимо городов Корбак и Гламириэль. Река являлась не только дорогой, но и границей между племенами и кланами, подчинёнными матриарху Крагриэль, и племенами и кланами, включёнными в союз Фальген. По давнему договору между ними, караваны и суда, движущиеся по реке или вдоль побережья, не подлежали ни досмотру, ни допросу, ни пошлинам, ибо зона реки являлась нейтральной территорией. Подобное положение вещей устраивало как Голендила, не желающего вступать в конфликт с эльфийскими жрецами, так и Невила, желающего сохранить своё инкогнито как перед эльфами, так и перед людьми. В переговоры с главами караванов вступал только Голендил, разговаривая с ними на безупречном эльфийском диалекте Тёмных эльфов. Поскольку это был диалект единого эльфийского языка, встречные торговцы его прекрасно понимали. Невил в таких случаях старался не отсвечивать своим лицом, укутавшись в звериные шкуры и закрывшись капюшоном. Они не могли позволить себе останавливаться в мелких прибрежных рыбацких посёлках, устраивая ночёвки на пустынном берегу, подальше от посторонних глаз. Для них больше проблем доставили малые запасы продовольствия, которые они компенсировали охотой, и нападения ночных хищников, сделавших их жизнь беспокойной. Они научились спать днём в повозке по очереди, а останавливаться на ночлег только для охоты. И вот теперь эта беспокойная жизнь подходила к концу. Невил смотрел на раскинувшийся перед ним вид гномий крепости в окружении высоких гор, покрытых снегом вершинами, с замёрзшим руслом реки в обрамлении лесов, и понимал, что эта часть их пути закончилась. Начинается новый этап.