Араб с острова Банда (СИ) - Шелест Михаил Васильевич - Страница 38

Он начал подниматься, оперевшись в стол руками, и наклонился так сильно, приблизив своё лицо, что Мартинес непроизвольно треснул его керамической кружкой.

Удар пришёлся в голову в район виска. Марти хорошо усвоил технику бокса и бил «хук правой» профессионально. «Кружкой».[3]

Жак рухнул на стол, разбив лицом миску с остатками рагу.

Мартинес снова припал левым плечом к стене и запустил свою правую ногу по скамье, подошвой отталкивая Белучо. Получилось мощно и точно: кованным каблуком в левую почку, а носком сапога под рёбра в селезёнку.

«Мутный» хекнул и, проехав задом по полированной скамье, шлёпнулся на пол. В зале захохотали.

— А наш Марти не только байки травит, но и помахаться не дурак! — Крикнул хозяин заведения. — У тебя ещё денег кувшинов на десять осталось. Можешь бить!

Марти оттолкнулся плечом от стены и, перекинув тело через скамью, ушёл от удара палаша сверху, нацеленный ему в голову. Палаш «чёрного» скользнул по широкой кожаной перевязи и впился лезвием в столешницу.

Крутанувшись на правой ноге на триста шестьдесят градусов, Марти ударил подошвой своей левой ноги по плоскости торчавшего из стола палаша. Палаш вырвался из руки Филлино, и его рукоять оказалась в правой руке Мартинеса.

И очень вовремя, потому что «рыжий», приподнявшись с пола, уже тыкал его своим палашом вдоль скамьи.

Отпрыгнув двумя ногами назад и снова прижавшись к стене, Марти успел выпрямить локоть и рубануть палашом вражеский клинок. Оказавшийся между скамьёй и палашом Мартина, полотно клинка «мутного» лопнуло в нескольких местах, и один из его осколков воткнулся рыжему Белучо в правый глаз.

Марти перекинул чужой палаш в левую руку и, вытянув из ножен свою шпагу, тут же ткнул ею в сторону «чёрного», но вдруг в глазах его помутнело, стены и потолок качнулись, колени подогнулись и он потерял сознание.

Марти пришёл в себя, испытывая тягучую боль в связанных руках. Застонав, он открыл глаза. Его руки, лежащие на коленях, распухли, как длинные малайские тыквы, тоже перетягиваемые, для придания им нужной формы, но Марти их не видел. Его окружала абсолютная темнота.

Во рту было сухо. Голова гудела. Затылок ныл. В ушах звенели колокола. Мартинес снова застонал, замычал. Громче, чтобы его услышали. Кричать он не мог, так как не мог разлепить засохшие губы.

В помещении было очень темно и луч света, вдруг проникший через приоткрывшуюся дверь, показался столбом белого пламени.

— Очнулся? — Послышался голос. — Хорошо. Сейчас к тебе придут.

Луч света пропал, оставив в глазах радужную полосу.

Тело затекло, и он не мог им шевелить. Только шея двигалась кое-как, и Марти попытался разогнать кровь хоть такими движениями.

Вскоре зашли четверо. Один открыл ставню маленького окна. Второй выплеснул на Мартина сначала одно ведро воды, а затем и второе, аккуратно полив на Мартина сверху.

— Ну ты и воняешь, — сказал третий.

— Пить, — просипел Марти и потянулся лицом к воде.

Второй поднял нижний край кожаного ведра и прислонил к губам пленника деревянный обод. Вода полилась и стала затекать Мартину в рот через чуть приоткрытые губы. Шире раскрыть рот Мартинес не мог, не порвав слипшиеся уголки.

Но и небольшие слабые ручейки влаги оживили его.

— Где я? — Просипел пленник.

— В имперской крепости, — сказал третий.

— За что?

— Ты убил двоих тосканцев и ранил одного испанского дворянина. И почему-то не думается, что он выживет.

Третий засмеялся квакающим смехом и отошёл в сторону, пропустив вперёд четвёртого — монаха в чёрном плаще.

— Ты достоин смерти, сын мой, — сказал монах, — но у тебя есть возможность искупить свой грех и уйти от виселицы. Надо только возместить семьям убытки.

— У меня нет денег. Я всё вложил в корабль. Отдал последнее и ещё остался должен немного. За паруса.

Голос Мартинеса сипел и срывался. Губы полопались, он то и дело сглатывал кровь.

— Нашему ордену нужен капитан. И корабль.

— Я могу продать корабль.

— Не думаю, что он окупит твои судебные издержки, — сказал монах.

— Что надо сделать? — Прошептал Марти.

— Развяжите его. Дайте воды и еды. Мы договорим завтра.

Монах пришёл с рассветом, когда Марти молился и не стал мешать, оставшись за дверью, осторожно прикрыв её.

— Входите, брат, — «разрешил» пленник.

Сейчас в рассветных лучах солнца монах оказался значительно моложе, чем он казался вчера. На губах его лежала полуулыбка, брови были слегка приподняты, лицо расслаблено, взгляд спокоен и опущен на нижнюю часть лица Мартина.

— Вы согласны помочь нам? — Спросил монах.

— Кому «нам»? — Переспросил Марти.

— Нам всем. Кастилии, императору, ордену, церкви.

— Не много ли для простого моряка, брат?

— Нет. И ты поймёшь это, узнав свою цель. Ты готов?

— Говори.

— Ты пройдёшь через пролив из западного моря в восточное, названное «Тихим океаном» и захватишь «Острова Пряностей».

Мартинес ждал этого, но вынужден был сделать вид, что сильно удивился.

— Вы с ума сошли! Как захватить? У Педро больше ста кораблей. Что я смогу?

— Тебе не нужно будет воевать. Ты приплывёшь и объявишь ему волю императора Карлоса. Мы слышали, что у Диаша появились особо точные хронометры, с помощью которых он замеряет долготу. Поэтому нам нужно лишь дойти до этой долготы западным путём, чтобы предъявить свои права на эти земли по договору о разделе мира. У тебя не будет с этим сложностей.

— Я пойду один? На своём корабле? Это самоубийство.

— У тебя нет другого выхода. Ты же говорил, что знаешь дорогу и ходил проливом.

— Это совсем другое. Вы не понимаете! Нужны припасы. И одним кораблём так далеко никто не ходит.

— Собирай. Тебе никто не запрещает построить на наших землях в Южной Америке форты и готовить запасы. Говорят, наши земли на юге Западного материка безграничны и богаты дичью и людьми.

— Вы хорошо осведомлены, — сказал Марти, покачав головой. — Португальцы скрывают, что южнее их земель на Американском материке, есть ещё земли. Если использовать их, то можно попробовать. Тогда мне нужны полномочия и помощь. Иначе Диаш меня не пропустит мимо своего берега.

— Какие вам нужны полномочия? И какая помощь? — С интересом спросил монах.

— Думаю, буллы на колонизацию этих земель будет достаточно. Мне понравилось, как Диаш распорядился отданными ему островами. Он создал открытое общество, в котором могут участвовать все португальцы, вкладывая деньги. И получать потом прибыль. Оно у них называется «Восточная Индийская Компания», а мы назовём «Западная Индийская Компания» и включим в неё не только юг Америки, но и все вновь открытые мной земли.

— Хорошая идея! — Усмехнулся монах. — Ты умудрился придать нашей цели настоящую имперскую миссию. На какое время тебе нужны полномочия?

— Для рывка через Тихий Океан — на десять лет.

— Ты собираешься начать путь к Островам Пряности через десять лет? — Возмутился монах.

Мартинес рассмеялся своим порванным ртом и растресканными губами.

— Это чтобы обмануть Диаша и его цепного пса Магельянша, который сторожит путь в свой пролив. Диашу Мануэл Первый отдал Американские земли в капитанство. То есть бессрочно.

— Но он член ордена, поэтому он капитан… — монах запнулся. — А ведь действительно…

Передача земель «капитану» ордена означала, что земли теперь принадлежат ордену, а не королю. Португальский король являлся магистром ордена Христа, а вот Карлос Первый не магистр. Монах задумался и прошёлся от окна до двери и обратно.

— Можно разделить… Да-да-да… — Вслух рассуждал монах. — Западные земли надо ордену забирать. Сначала так. Заведём туда братьев и отберём у португальцев индейские души, а потом и земли. Да-да-да…

Мартинес смотрел на монаха и по его телу растекалось блаженство. Он понимал, что его командир всё просчитал правильно. Алчность монахов безмерна. Алчность не личная, а общественная, но всё равно это — алчность.