Нет грешным покоя (СИ) - Айсквин Мэй - Страница 51

На самом деле, как рассказывал профессор Кеттлберн, опасность заключалась не в самом яде, а в его количестве. И лучше держаться от твари на большом расстоянии, ибо подобно Parabuthus transvaalicus — африканскому пустынному скорпиону — мантикора использовала огромный чёрный хвост, чтобы разбрызгивать отраву на расстояние до пяти метров.

Найттанд всю ночь размышлял, как справиться с этой тварью. Казалось бы, что могло быть проще, чем наложить Инкарцеро, ведь его веревки невозможно порвать и обездвиженный мог снять заклятие с себя только в том случае, если он знал конкретный участок тела, на который это заклинание наложено. Но шкура мантикоры не была восприимчива к заклинаниям, следовательно, и магические веревки оплести ее не смогут. А значит…

Рейвен открыл брегет и написал записку Уилкису. Несмотря на поздний час, тот не спал. Выслушав друга, Рейвен отметил, что подобная идея ему уже приходила в голову и у него даже имелся один рабочий образец. Поэтому уже через минуту Посланники купальни доставили Найттанду новое хитрое оружие Охотника.

Рейвен шел уже целый час, когда вдалеке послышался шум реки. А после стал виден и глубокий овраг, на дне которого протекала узкая речушка, чей поток перекрывало вздутое фиолетовое тело.

«Не съеден, но отравлен, даже не знаю, что хуже».

Рейвен отлевитировал труп неизвестного контрабандиста или разбойника на сушу и сжег его. Только утопленника за спиной не хватало. Запах паленого гнилого мяса мог привлечь внимание мантикоры, но к нему никто не вышел.

Перейдя мост, Рейвен заметил перевернутую повозку.

— Помогите, — он остановился как вкопанный. Ему не послышался этот слабый стон. — Кто-нибудь, на помощь!

Пара шагов вперед, и из-за корпуса повозки стала видна чья-то рука, что слабо шевелилась. Будь Охотник менее опытен, он бы тут же бросился на помощь. Однако Рейвен предпочел обойти транспорт по широкой дуге.

За рукой показалась голова. На искаженном лице двумя стеклянными шарами застыли глаза. Затем стали видны грудь и львиная грива. Мантикора стояла, уткнув морду в брюхо жертвы, ища куски повкуснее, отчего человеческое тело постоянно дергалась. Иногда тварь приподнимала голову, и из ее рта доносились звуки человеческой речи.

— Помогите мне. Я здесь! — словно зловещий пересмешник она украла голос мертвого мага и теперь воспроизводила его с ужасающей точностью.

Засунув руку в подсумок, Рейвен достал на свет пузатый флакон, в глубине которого клубился сизый дым. Шаг. Чавкающие звуки прекратились. Еще шаг.

— Помоги…

Круглая колба врезалась прямо в морду зверю и взорвалась дождем осколков. Мантикора взревела и затрясла косматой головой. Пока туман медленно оседал, Рейвен быстро вскинул оружие на уровень глаз и прицелился. Щелкнул курок, и вокруг шеи зверя обвилась удавка. Рев сменился хрипом. Охотник прицелился еще раз, но быстро отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от струи яда. Хвост мантикоры будто жил своей жизнью и сейчас раскачивался будто гремучая змея, разбрызгивая вокруг себя мутно-желтую жидкость. Не давая к себе приблизиться, хищник передними лапами стянул с себя удавку и угрожающе зарычал. Охотник коротко выругался.

От первого удара Рейвен увернулся только чудом. Второй. Третий. Он уходил из-под лап чудовища в последний миг, скользил чуть дальше, оставляя за собой чуть смазанный контур. Мантикора пока не могла достать его, но и не позволяла разорвать дистанцию. И Рейвен понимал: долго так продолжаться не может.

Огненный шар заставил ее отпрыгнуть в сторону. Человеческие черты на нечеловеческом лице исказились в гневе, но эмоции вышли какими-то кривыми, искусственными. А вот подпалины на шерсти были самыми настоящими.

От новой колбы мантикора увернулась, но та разбилась достаточно близко, чтобы облако тумана вновь накрыло ее, мешая обзору. Этой заминки хватило, чтобы перезарядить нитемет. Стоило нажать на рукоять в определенном месте, как опорная перекладина оружия, похожая на арбалет, раздвоилась, образовав крест. Щелчок, и мантикору накрыла сеть. Она рванулась вперед, но тщетно. Тварь покатилась по земле, пытаясь стряхнуть с себя ловушку, но в результате запуталась еще сильнее. Рейвен пока держался на почтительном расстоянии. Когда мантикора затихла, он осторожно приблизился к ней и с удовольствием отметил, что та наконец заснула: газом в колбе было усыпляющее зелье, переведенное в летучее состояние.

Выпустив из палочки искры в воздух, что быстро исчезли среди деревьев, он присел перед зверем на корточки и достал шприц. Нужно было собрать ингредиенты до прихода контрабандистов.

Когда на место аварии прибыл Алистер со своими помощниками, в сумке Рейвена уже покоилась пара фиалов с кровью и ядом мантикоры, а в плотный чехол был запакован один из шипов с хвоста. Северус передал магам пару колб с усыпляющим, объяснив, как пользоваться ими, и предупредив, чтобы те сами ненароком не надышались парами. Также объяснил, как снять гравитационную сеть. Фиджен коротко поблагодарил его и передал мешочек с галлеонами. Разошлись маги, довольные друг другом.

К десяти вечера особняк с южной стороны Гриммоулд-плейс был полностью освещен. Просторная веранда превратилась в оранжерею: ее украсили решетками для вьющихся растений, подогрели и наполнили экзотическими цветами по баснословной цене… Весь дом был так причудливо оформлен, что невозможно было определить, куда же вы попали. Фойе казалось раем, лестница — зеркальным лабиринтом, коридоры — гротами, утопающими в папоротниках… Раут проходил на первом и втором этажах, сам же дом казался бесконечным.

В воздухе порхали феи, эти маленькие декоративные существа со слаборазвитым интеллектом кружились вокруг магов, вызывая у них вздохи восхищения своими ловкими пируэтами и тем самым выманивая у самых добродушных конфеты и виноград. Поближе к земле находились домовые эльфы, что не менее ловко лавировали между многочисленными гостями и разносили на огромных подносах закуски и бокалы с шампанским.

Регулус стоял в углу и мрачно наблюдал за гостями, прячась за бокалом вина.

— Опять рыцарь-ворон сидит в засаде, дожидаясь добычи, — подошел к нему с улыбкой Северус. — Мистер Блэк, на балу не стоит ни на минуту забывать, что выражение лица должно быть веселым и любезным. Как говорила моя матушка: «Унылое или злое лицо на балу то же, что пляска на поминках».

Регулус постарался выдавить из себя улыбку, но вышла она настолько неестественной, что даже отталкивала.

— До сих пор переживаешь?

Тот коротко кивнул.

Когда младший Блэк вернулся домой, он не мог не рассказать родителям о происшествии с оборотнем. Вальбурга, конечно, не могла оставить подобное без внимания: как можно было позволить этой мерзкой твари находиться рядом с детьми! Однако когда она вернулась от директора, вид у нее был донельзя оскорбленный.

— Да что о себе возомнил этот старый педераст, — совсем не по-благородному выругалась леди Блэк, — социальный эксперимент у него, видите ли.

Потом Вальбурга уволокла Сириуса в кабинет отца. Пробыли они там достаточно долго, но вылетел оттуда старший сын с красным лицом. Столкнувшись с Регулусом, окатил его презрительным взглядом и бросил лишь одно слово. Стукач. С этого дня Блэк брата не видел. Как позже выяснилось, Сириус сбежал из дома к Поттерам, где его встретили как родного сына — с распростёртыми объятиями.

— Уже полтора месяца прошло, а он так и не вернулся, — грустно отметил Регулус, — мама ему даже сейф заблокировала, так на него зла. А все без толку.

— Сириус не умеет признавать свои ошибки, — Северус сделал глоток игристого вина. — Наказание он воспринимает не как меру должного воздействия за проступок, а как принуждение, давление на его волю. С такими людьми по жизни очень тяжело.

Они немного помолчали. Северус решил не говорить другу, что Вальбурга и ему сделала выговор на тему того, что он подверг ее сына смертельной опасности. Снейпу оставалось лишь смиренно молчать: не говорить же ей, что за последние полгода таких ситуаций было множество. Хотя не согласиться с ней было нельзя — вакцины от ликантропии не существовало. Пока что.