Письма на воде (СИ) - Гринина Наталья "NataBusinka" - Страница 57

Ему не удалось сдержать вздох сожаления. Если бы король был ещё жив!

– Есть одна дорога, о которой известно только мне, – вдруг подала голос У Хи, до этого молчавшая за спиной Бэк А, и все с надеждой посмотрели на неё.

Теперь исход зависел от того, как быстро тринадцатый принц сумеет добраться до Ван Му, и сколько удастся продержаться Ван Со в завтрашней битве за законного наследника престола.

***

Ты помнишь, Су, как мы встретились с тобой тем вечером в пустом тронном зале?

Я не ожидал увидеть тебя там, да и сам не собирался любоваться троном, где ещё недавно восседал король Корё – мой почивший отец, с которым мне не суждено было больше говорить и спорить, подчиняясь и сопротивляясь его воле, доказывать свою преданность престолу и наследному принцу и надеяться на то, что когда-нибудь король назовёт меня сыном. Ещё хотя бы раз…

Бродя по ночному саду в плену скорбных мыслей, я не понял, как очутился во дворце, но я был там не первым и не единственным.

Что заставило тебя прийти в королевский зал для приёмов? Ты так и не сказала мне, а я не спросил, просто радуясь тому, что именно ты оказалась рядом со мной в тот мрачный и тревожный час.

Глядя на пустой трон, ты говорила о том, что ради него все рискуют жизнью, король предал наложницу О, мне предстояло сражаться с родными братьями… А я думал о своём решении завладеть им однажды, чтобы вместе с ним получить и твоё сердце. Потому что это стоило всего остального на свете, любых усилий и жертв. Для меня – стоило, Су! И моя уверенность в правильности принятого решения только крепла.

Я не знал, что произойдёт на следующий день, успеет ли вернуться наследный принц, сумею ли я выстоять в битве за него. Да и кто мог это знать наверняка?

Ты тревожилась о том, подниму ли я руку на родных братьев, смогу ли убить их, если этого потребует защита престола, а я слышал в твоих словах беспокойство об Уке. Вновь и вновь – только о нём! Как же я мог тогда не разглядеть тогда, что за этим крылось не просто участие в судьбе бывшего родственника, а чувства к нему, какими бы угасающими они ни были в то время? Как я мог не понять, Су?

Видимо, не хотел, не был готов принять и поверить.

А следовало бы!

Знаешь, что в тот вечер накануне сражения успокоило меня? Что придало мне сил и мужества, несмотря на потерю отца? Твои слова о том, что со мной всё будет в порядке. Вот чему я поверил тогда – простым словам, сказанным с тихой улыбкой и открытым взглядом: «Ваше Высочество, с вами всё будет в порядке. Я это знаю точно».

Это обещание и твоя улыбка согревали меня, когда наутро я облачался в доспехи и выходил на битву.

Откуда бы ты ни знала это – я верил тебе…

***

Чжи Мон поджидал четвёртого принца у входа в тронный зал и, когда тот вышел вслед за Хэ Су, поймал его за рукав и приложил палец к губам, давая знак молчать и следовать за ним.

Ван Со растерянно оглянулся на уходящую девушку, но та, казалось, не заметила его исчезновения, понуро направляясь в комнатку, выделенную ей во дворце. События и волнения минувших дней измотали её, и сейчас она еле двигалась, глядя себе под ноги и едва слышно вздыхая.

Принц хотел проводить её, побыть с ней ещё немного, но звездочёт настойчиво тянул его в противоположную сторону, одними губами беззвучно проговорив: «Не сейчас».

Подчинившись ему, Ван Со не сразу сообразил, куда ведёт его Чжи Мон, а когда понял, застыл посреди коридора в шаге от дверей в королевские покои.

Астроном печально кивнул ему и проговорил:

– Это должны сделать вы, Ваше Высочество.

Что это, принц осознал, когда, распахнув двери, с колотящимся сердцем ступил в королевскую спальню.

Там, у постели почившего Тхэджо, ссорились две королевы.

Мать Ука хотела накрыть тело супруга белым ритуальным ханбоком{?}[Ханбок – национальный традиционный костюм жителей Кореи.] с вышитыми золотыми драконами, тем самым приняв его смерть и попрощавшись с ним уже навсегда. Но королева Ю отталкивала её, отчаянно цепляясь за руку Тхэджо, и никак не желала признать, что его больше нет. Королева Хванбо призывала ту к здравомыслию, но всё было бесполезно: первая жена короля обезумела в своём горе.

– Уходите отсюда! Он мой! Не трогайте его! – повторяла она вновь и вновь, неотрывно глядя в лицо своего мужа, который никогда не был по-настоящему её.

– Его Величество не хотел бы, чтобы вы вели себя так, – пыталась успокоить её королева Хванбо.

– Да что вы понимаете? Вы когда-нибудь любили его? – отвечала королева Ю с высокомерием, которое казалось здесь и сейчас настолько же неуместным и оскорбительным, как и сама ссора. – Не трогайте его! Отойдите!

Она оттолкнула королеву Хванбо в порыве гнева, отчего сама упала на пол.

– Ваше Величество, – холодно проговорил наблюдавший за этим безобразным зрелищем Ван Со. – Позвольте мне увидеть его.

Он на негнущихся ногах приблизился к ложу короля и откинул траурную вуаль полога.

– Как ты сюда попал? – удивилась королева Ю, поднимаясь с пола. Но, заметив за спиной принца астронома, тут же забеспокоилась о другом: – Что с Ван Ё? А Чжон здесь?

Ей никто не ответил.

Ван Со опустился на колени возле постели, борясь с подступившими слезами. Значит, Хэ Су не ошиблась: король Тхэджо умер. До этого момента принц касался этой чудовищной мысли какой-то частью сознания, не понимая до конца, не принимая страшную правду. И вот теперь он смотрел в безмятежно спокойное лицо отца, который больше никогда не назовёт его сыном, не скажет, как надеется на него, как гордится им…

Никогда!

– Его последние слова, – мягко обратился Чжи Мон к Ван Со, стоя за его спиной, – «Жизнь так коротка!» Он сказал, что жизнь коротка, быстротечна и мимолётна.

Проглотив горький комок, мешавший ему дышать, принц почувствовал, что слёзы всё-таки прорвались наружу с первым полноценным вдохом, и перестал им сопротивляться.

Он поднялся на ноги и аккуратно, с почтением накрыл тело отца белым ханбоком, навсегда прощаясь с тем, кого любил несмотря ни на что и от кого до последнего момента ждал хотя бы слова любви…

Астроном был прав: это должен был сделать именно он.

– Чжи Мон, – Ван Со не отрывал затуманенного слезами взгляда от сияющего в свете свечей золотого дракона на белой ткани, непреодолимой преградой отгородившей Тхэджо от этого мира, и говорил жёстко и твёрдо, как говорил когда-то его царственный отец, отдавая приказы: – cколько войск сейчас находятся во дворце? Проверь с генералом Паком. На восходе солнца третий принц Ван Ё и восьмой принц Ван Ук поднимут мятеж. Король хотел передать трон наследному принцу, и мы выполним его волю.

– Да, Ваше Высочество, я сейчас же поговорю с генералом Паком, – откликнулся астроном и спешно покинул комнату.

Как только за ним закрылась дверь, королева Хванбо, до этого растерянно смотревшая на Ван Со, коснулась его рукава:

– Почему ты упомянул Ван Ука? Надеюсь, я неправильно расслышала тебя.

– Прошу прощения, – не глядя на неё, прошептал Ван Со, подтверждая свои прежние слова о брате.

– Мятеж? – набросилась на него с расспросами королева Ю. – А что с Ван Ё? Ну конечно же, он придёт за мной. Они придёт и увидит, что вы держите меня взаперти! – Вцепившись в уходящего четвёртого принца, она зашипела ему в лицо: – Не смей вредить Ё! Если хоть волос упадёт с его головы, я сама тебя убью!

И это говорила ему женщина, которая его родила!

– Думаете, он останется в живых, совершив измену? – презрительно сощурился Ван Со. – Вы слишком жадная до власти!

Он оттолкнул мать и направился к выходу.

Больше ему здесь нечего было делать.

***

Над Сонгаком разливалось серое безрадостное утро.

Тяжёлый туман властно спускался с гор в долину, заполняя её непроглядной тусклой мутью, несмотря на восходящее солнце, чьи робкие лучи слепо прощупывали окрестности в надежде на торжество силы света.

Так же сумрачно было на душе у Ван Со, и точно так же он пытался найти в себе стойкость и силы противостоять неизведанному и, если придётся, смириться с неизбежным.