Наследник Бури (СИ) - Гастов Алекс - Страница 16

— Ты почти год здесь провёл! Нельзя же настолько не интересоваться своим окружением!

— Я просил нотаций? Моё терпение не безгранично.

— Ладно-ладно, извини. — Она поёрзала на сиденье, оглядывая зал. — Ну, с зелёными пиджаками всё просто, это новички.

Лера указала на группу молодых ребят, оккупировавших угол в дальнем конце столовой. Они сдвинули столы, шумели, веселились, в общем вели себя как дети. Я заметил, что девушек было в два раза меньше.

— Всегда такие пропорции? — поинтересовался я, терзая ножом мясо.

— Обычно, барышень ещё меньше. Ты же понимаешь…

— Поясняй.

Скорчив недовольную рожицу, Лера наклонилась ко мне и прошептала.

— Среди светских дам ходит обычай, не допускать дочерей к обучению владению даром.

— И где они их прячут?

— Дома. Учат всякому… Всякой ерунде, понимаешь? Выращивают себе кукол, неприспособленных к нормальной жизни, а потом удивляются, когда они… А, не важно.

— Нет, говори-говори. Мне очень любопытно!

— Лучше подруг поспрашивай, я же простолюдинка… Откуда мне про это знать… — ожесточённо ковыряя оладью вилкой, она, всё же, не выдержала: — даже в Магистерии на это закрывают глаза, представляешь? Им плевать на девочек… Говорят, будто сам Даут Марран верит, что Мессия будет мальчиком. Бред! — надавив на вилку так, что зубчики погнулись, Лера опомнилась, и буркнула. — Извини…

— Лаааадно…

— В синей форме как у тебя — это выпускники, последние два месяца обучения, — спешно продолжила девушка. — а в чёрной, как у меня, студенты Магистерия, неодарённые.

— Даже взрослые?

В нескольких столиках от нас, посреди совсем юных барышень, робко трапезничала женщина, лет сорока. Дааа, Академия предоставляет широкое многообразие, юным аристократам даже милфа может перепасть.

— А что тебя удивляет? — вздёрнула бровь девушка. — На каждое место в Академии огромный конкурс, сюда набирают лучших.

— Такие хорошие уроки?

— Исполняя волю Фатума, Магистерий гарантирует трудоустройство своих студентов.

— Куда? Проповеди читать? — активно жестикулируя поинтересовался я.

Невольно задев стакан с соком, я отправил тот в короткий полёт, но звона стекла не последовало. Резким движением, практически машинально, Лера перехватила его и вернула на стол.

— Смейся сколько хочешь, но выпускники академии работают в совершенно разных областях. И да, если тебя это так беспокоит, мы распространяем учение Фатума, но по доброй воле, а не по приказу!

— Ловко ты, — я указал на стакан, но девушка не поняла намёка.

— Тебя вводит в заблуждение моя деятельность здесь, с тобой, но это просто практика. Многие ассистируют Магистерию или курируют кого-то из дворян. Этот значок, — она показала на железяку у себя на груди, — означает принадлежность к послушничеству. Третий круг. Без практики его невозможно получить.

— Просто украшение?

— Не просто! Послушники получают золотой жетон, а это и прибавка к стипендии, и почёт среди своих, и даже шанс поехать к Башне, шанс увидеть самого Даут Маррана…

Нас отвлёк внезапно начавшийся переполох в углу, где расположились «зелёные пиджаки». Трое студентов простолюдинов сцепились с одним одарённым в словесный поединок, поражая меня многообразием форм местного матерного языка.

— Свиньи… Называют себя благородными, а обращаются с неодарёнными студентами как с грязью! В Академию берут потрясающих кандидатов, а эти… И какому идиоту пришло в голову, что чем ты заметней, тем выше шанс стать мессией? Мало вам постоянных дуэлей…

— Может, они следуют воле Фатума? — ехидно заметил я, но Лера будто бы не слышала меня.

— Пытаются закрепить свой статус, отыгрываясь на тех, кто не может дать сдачи. Это так… недостойно!

— Магистерий учит простолюдинов терпению?

— Такова воля Фатума, — как заученную мантру произнесла она. — Но… Терпеть не так сложно. Слишком велик приз в конце пути. Ты ведь знаешь, что лучшие из лучших получают право стать Наделёнными на службе Магистерию?

— Я думал это привилегия императора, раздавать Дар людям вне графских квот. Разве нет?

— Официально, они присягают императору, — кивнула Лера, — но подчиняются всё равно только Магистерию. Таких немного, квота очень маленькая… Представляешь, какая напряжённая борьба среди неодарённых? И эти свиньи ещё подливают масла в огонь… Нет, ну ты посмотри!

Одарённый в зелёной форме перешёл от слов к делу. Выписывая руками в воздухе какие-то символы, он собрал со стола подносы с объедками, заставив те леветировать прямо в воздухе, и с силой швырнул на троицу простолюдинов. Зелёный стол разразился хохотом.

— Синие тоже так развлекаются?

— Вам уже плевать, — огрызнулась девушка. — Вы относитесь к нам, как к обслуге.

— Не все.

— Да, не все, — коротко вздохнула Лера. — Я ведь так и не поблагодарила тебя…

— Не нужно. Отработаешь.

— Но я правда… О, смотри!

Лера даже начала подпрыгивать, указывая на высокого, светловолосого юношу. Поднимаясь из-за стола, тот будто специально принимал скульптурные позы, демонстрируя могучее телосложение. Густая, практически львиная грива развевалась, как в рекламе шампуня, волевой подбородок напоминал старые мемы про "гигачада". Махнув соседям по столу, юноша неспешно направился в сторону готовящейся драки.

С трудом, но я всё же вспомнил его. По какой-то причине, воспоминания о Льве, ещё одном одногрупнике Фёдора, тщательно скрывались в тёмных закоулках памяти. Я чуял сокрытую враждебность и… страх.

— Предпочитаешь метросексуалов? — ехидно спросил я.

— Мы говорили о благородстве, и Лев Красновский — прекрасный образец дворянина. Благородный, честный, могущественный…

Подойдя к столу зелёных, Лев громогласно потребовал прекратить балаган, а когда дебошир попытался и в него чем-нибудь швырнуть, резко встряхнул рукой, материализуя огромный, ярко сияющий башенный щит. Издалека, этот щит напоминал надувную игрушку, но когда Лев ударил «зелёного», тот перелетел через стол, уронив нескольких приятелей.

Громким стуком щита по полу Лев будто дразнил дебошира, но тот не рискнул вступать в конфронтацию. Кое-как поднялся и поспешил прочь из столовой. Ну а Лев, купаясь во внимании новичков, пустился в напыщенную лекцию о том, как должен себя вести в обществе достойный аристократ.

— Вот, значит, как ты представляешь мессию?

— Увы, но в испытании ветрами, Лев даже до пятидесяти процентов не дошёл…

— А у меня сколько?

— Неизвестно. Ты же его пропустил, пока лежал в лечебнице!

— Ну да, точно…

Планшет пиликнул уведомлением, что занятия скоро начнутся. Я неспешно направился в сторону выхода, Лера хвостиком засеменила за мной. Путь лежал как раз мимо стола зелёного хулигана, и я с интересом разглядывал глубокие вмятины на полу, там, куда Лев бил основанием щита.

— Хочешь что-то сказать?

Я даже не заметил, что он ещё здесь. Сложив руки на груди, Лев пристально смотрел на меня. Будто по щелчку пальцев, вся его свита, несколько подростков, повернулись ко мне.

— Ты уже сказал достаточно. Любопытная лекция.

— Дразнишь, Аронов? Похоже, прошлого урока тебе не хватило.

Вот ведь… На пустом месте в меня вцепился. Сзади уже подпирала толпа зевак, отрезая путь к отступлению, кто-то сильно пихнул меня в спину, и я, потеряв равновесие, невольно, толкнул Льва. Ну как толкнул… Врезался рукой в недвижимую глыбу.

— Что это значит? Нарываешься?

Его голос эхом отзывался в подсознании, пробуждая неконтролируемый ужас. Сердце забилось быстрее, меня бросило в жар, ноги подкашивались. Ощутив чьё-то прикосновение на спине, я хотел отпихнуть незнакомца, отступить, пока паническая атака не отпустит, но она лишь многократно усилилась.

Весь мой организм взбунтовался, каждая клетка вопила «БЕГИ!», но плотное кольцо студентов отрезало путь к отступлению.

— Чего так позеленел, Федя? — насмешливо спросил какой-то парень, слившийся сейчас в одно сплошное пятно.