Наследник Бури (СИ) - Гастов Алекс - Страница 44

— Всё в порядке, с Ваших друзей лишь соберут свидетельства. Особенно, нас интересует Слово Антона Никитина.

Переглянувшись с Никитиным, я вопросительно поднял бровь. Тот ободряюще кивнул.

— Что ж, ведите.

Очкарик жестом пригласил следовать за собой. Сложив руки за спиной, он ссутулился ещё больше, наклоняясь вперёд, будто поддерживая равновесие неравномерного тела.

— Обсуждать формальности я не вижу смысла, так что начну с самого сложного. Вы планируете выдвигать обвинения против Магистерия?

— Разумеется. Меня дважды пытались прикончить в этом проклятом здании!

Пнув ботинком выпавших из почвы камушек, очкарик задумчиво поцокал.

— Безусловно, Вы имеете на это право. Однако я должен напомнить Вам о роли, которую исполняет магистерий Фатума. Поиск мессии — важнейшая…

— Погодите, — я остановился, потрясённо глядя на очкарика. — Вы собираетесь их оправдывать?

— Лишь объяснить мотивы магистра, изрядно превысившего свои полномочия, — вкрадчиво поправил очкарик. — Магистерий выполняет непростую работу, и мне, как главному императорскому инспектору, поручено донести до Вас мотивы поступка господина Грибоедова.

— Представитесь?

— Олег Самсонов, — слегка поклонился очкарик. Его лицо осветила улыбка, он заинтересовано посмотрел на меня исподлобья. — Дочка сообщила о Вашем интересе к её персоне, но моё личное отношение к делу не относится. Я говорю от имени Императора. Однако, — он вздёрнул палец, — я весьма рад тому, что Настю заинтересовал человек из высших кругов, и мы охотно принимаем Ваше приглашение.

Дьявольщина! Уж не сватать ли дерзкую дочку он собирается? В памяти всплыли слова Марка, «мать будет довольна». Значит и моя родня воспринимает приглашение именно так? Теперь понятно, почему Настя сочилась злорадством. Рассчитывать, что она испытывает к Фёдору романтические чувства, не приходится, мне ещё предстоит разгадать, что за игру она затеяла.

— И всё-таки. Почему Вы их защищаете? — не унимался я. — Такими темпами, магистры любого одарённого станут подвергать пыткам, чтобы получить над ним контроль.

— Не пыткам. Испытаниям, — поправил Самсонов. — Но Вы правы. Спускать на тормозах это дело никто не станет, мы пригласили Чтеца для разбирательства по этому вопросу. Я лишь хочу убедиться, что, если исход Вас устроит, Род Ароновых не станет пытаться нарушить текущее… — он пожевал губу, подбирая слово, — …перемирие.

Значит между фанатиками и благородными всё же велась война. Пусть не явная, но даже очкарик этого не отрицает.

— Моя цена проста. Я хочу уехать отсюда. Подальше от Магистерия, с их проклятым Фатумом. Я смертельно устал от постоянного контроля и попыток привить мне незаслуженную роль Мессии.

— Понимаю.

— Я обычный человек, ясно? И меня не устраивает власть Магистерия, которые скорее запытают меня до смерти, чем признают это. Провалились с отцом, решили отыграться на мне. Это слова Грибоедова, кстати, — напомнил я.

— Вас не станут удерживать силой, — кивнул Самсонов. — Я лишь прошу дождаться вердикта Чтеца.

Он обозначил время, три часа. Это всяко лучше, чем две недели, так что я без промедлений дал своё согласие. Самсонов ещё пытался навязать разговор, но я спешил покинуть его общество. Головная боль возвращалась.

Нужно вернуться к Анне, закончить с пробуждением. Вся её помощь по освобождению моего тела от излишков чужого эфира пошла насмарку. После боя с Наделёнными, внутренний сосуд снова переполнился. Благодаря ей я научился идентифицировать ощущения, и чётко ощущал эти излишки, от которых так просто не избавиться.

Однако, когда я уже направился к зданию, сквозь ночную тьму в мою сторону побежала женская фигурка. Запыхавшись, Ириша наклонилась, опираясь на колени и умоляюще протягивая ко мне руку.

— Господин Фёдор… Пойдёмте со мной, пожалуйста…

— Что случилось?

— Семён Куропатов, — коротко выпалила она, делая глубокий вдох. — Он очень плох, постоянно проваливается в сон, но когда приходит в себя, умоляет позвать Вас. Я больше не могу слушать его мольбы, это… Так тяжело!

— Он не сказал, зачем я ему? — В ответ, Ириша лишь пожала плечами.

Посещение лечебницы не было в моих планах, там всё ещё заведовал верховный целитель, в чьих связях я тоже сомневался. Грибоедов не мог действовать один, и это может быть ловушкой. Даже сама беседа с Куропатовым может принести неприятности, если со мной не будет свидетеля.

Нужный человек нашёлся у входа в Академию. Михайлов, самодовольно ухмыляясь, указал взглядом на имперских служащих.

— Быстро, а? Говорят, прибыли, как только получили от меня видео, но мы то знаем, что они и до этого момента направлялись в Академию. Хитрые ублюдки…

— Ты отлично сработал, я этого не забуду, — благодарно кивнув, я указал на нервно потирающую руки Иришу. — Последняя задача здесь. Утром я покину стены Академии.

Коротко обрисовав ему сообщение от Ириши, я попросил Михайлова обезопасить меня от возможных подстав, но тот успокаивающе улыбнулся.

— В присутствии Инспектора они не посмеют. Но я провожу, если тебе так будет спокойнее.

Морщась от головной боли, я вёл свою группу в сторону лечебницы. Меня терзали сомнения, относительно мотивации имперских представителей. Желание погасить инцидент мне понятно, но то, как быстро они сюда прибыли говорило об обратном. Они ехали обвинить меня.

— Пока я буду говорить с Семёном, свяжись с Марком. Хочу иметь возможность уехать отсюда, как только покончим с формальностями.

— Сделаю.

Холодная исполнительность Михайлова имела один недостаток. Я начинал к нему привыкать. И стоя на пороге «шага в большой мир», мне следует избавиться от иллюзий. Возможности стража в стенах Академии почти абсолютны, он здесь как рыба в воде, но неодарённый человек с плохой репутацией — так себе подспорье.

Усатый охранник на входе преградил нам путь, но увидев Михайлова, послушно сместился в сторону. Глядя на аккуратный сад, я невольно содрогнулся. Ещё свежи воспоминания о первых шагах в этом мире. Многого ли я добился с тех пор? То, что я остался жив — уже результат, но что касается развития дара — здесь стоило изрядно ускориться.

И речь даже не о таинственной способности поглощать чужие дары, я должен развить дар Рода, чтобы не зависеть от того, кто наблюдает за сражением. Мне нужна свобода действовать в полную силу.

— Сюда, — скомандовала Ириша, выбравшись вперёд.

Девушка торопливо переставляла ноги, ведя нас по лабиринту больничных коридоров. Здесь всегда были пациенты, сказывалась постоянная боевая практика одарённых. Даже сейчас, посреди ночи, нас провожал удивлённым взглядом студент с подбитым глазом и в больничном халате.

Палата Куропатова находилась в конце длинного коридора, в ней он лежал один. Внешне, я бы не сказал, что Семёну сильно досталось. Плохое состояние выдавала лишь дрожь в руке, которой он пытался поднести чашку к губам.

— Господин, давайте я помогу!

Ириша подскочила к пациенту, перехватывая чашку из его рук, но увидев меня, Семён отстранил её.

— Дай мне с ним поговорить. Наедине, — добавил он, стрельнув взглядом на Михайлова.

Кивнув стражу, я запер за ними дверь и подошёл к своему сопернику. Впервые я оказался с Семёном наедине.

— Зачем ты полез в испытание?

— Догадайся, — огрызнулся он.

— Хотел доказать, чего ты стоишь? — я усмехнулся, подтащив к себе табурет. — Тебя так задели мои слова?

— Не только твои.

Он напряжённо сверлил меня взглядом, желваки играли на скулах. Сжимая и разжимая кулаки, он медленно разгонял дыхание, набирался решимости.

— Я убью его, — просто сказал он. — И вряд ли останусь жив. Поэтому, я хотел, чтобы ты знал.

— Что?

— Это я надавил на техника. Я испортил аппаратуру. Из-за меня ты чуть не подох в этой клетке. Ясно?

— Гордишься своим поступком?

Стиснув кулаки, он хотел ответить оскорблением, но брань так и не сорвалась с его губ. Обессиленно обмякнув, он откинулся на подушку, уставившись в одну точку.