Наследник Бури (СИ) - Гастов Алекс - Страница 53

— Я не понимаю, к чему эта лекция? — не выдержал я.

— Ты должен понимать, как обстоят дела в империи, сын, — жестко сказал он, закончив крепить маску. Протянув её смущённо молчавшему поварёнку, отец достал ещё один баллон, пустой, и стал крепить маску уже к нему. — Наше положение сложнее. Поглощение энергии не даёт очевидных преимуществ в бою, так что я тренирую людей задолго до того, как обратить их в Наделённых. Частные разработки, держащиеся в строжайшем секрете, позволяют подготовленному человеку принять дар и адаптироваться в сжатые сроки. Всего двое суток. Против полугода у других графов.

Поварёнок нацепил маску и сделал пробный вдох. Граф слегка крутанул вентиль, тот еле слышно зашипел. Сам же, отец нацепил маску, соединённую с пустым баллоном и встал за спиной у парня, положив руку ему на плечо.

— Приходится быть крайне осторожным, поскольку мою инициативу могут воспринять как подготовку к мятежу, — громко сказал отец. Пластиковая маска искажала его голос. — Каждый потенциальный боец тщательно отбирается и обрабатывается. Для каждого есть свой рычаг. Например Миша — сирота, на руках которого осталась маленькая сестра. Он знает, что за верность Роду Ароновых, я обеспечу её будущее.

Поварёнок уже не слышал нас. С очередным вдохом Эфира, его глаза закатались, тело напрялось, вены вздулись на руках.

— То есть этот парень идёт уже сверх дозволенной двадцатки? — нахмурился я.

— Если быть точным, Миша будет двести восемнадцатым.

Сдавив его шею пальцами, отец взял мою руку, положив парню на плечо. Его рыжие глаза ярко вспыхнули, пальцы сжались сильнее, будто он пытался оторвать кусок плоти.

— Почувствуй эфир в его теле, — приказал он.

Как это сделать по «Ароновски» я понятия не имел, так что пошёл своим путём. В этот раз оказалось достаточным лишь подумать о мантре, даже не зачитывать её. Пара секунд, и я отстранился от тела, увидев наши фигурки, склонившиеся над поварёнком.

В первую секунду, я едва не ослеп от того, насколько ярко светился эфир внутри отца. Питающая его нить была значительно толще моей, а вот поварёнка связывала совсем тонкая, почти не различимая ниточка.

Я замешкался. Он ведь ещё не Наделённый, так какого… Я думал, что эта ниточка — следствие касания отца, или след поступающего эфира, но заглянув глубже, я увидел нескончаемый поток эфирной энергии, протекающий через всё его тело и оседающий незначительными частицами.

Отец пропитывал парня, втягивая поток и выпуская в подготовленный сосуд, но эта процедура не проходила бесследно! Поток оставлял после себя множество повреждений, выделявшихся на фоне потока, и оседающие крошки эфира не позволяли им зажить.

— Чувствуешь? — прозвучал голос отца вдалеке. Волевым усилием вернувшись в тело, я возмутился.

— Это ранит его! Зачем?

— Нет, сын. Это я его раню. Возьмись за шею и следи за потоком. Слушай мой голос.

В этот раз мне не пришлось "вспоминать", кто я такой. Едва коснувшись поварёнка, движение эфира сияющим потоком проявилось под его кожей. И волевым усилием, отец отклонил поток — тот отозвался короткой искрой, оставив после себя ещё одну рану. Поварёнка начали бить судороги.

Поток расслаивался по всему телу, будто двигался по кровеносным сосудам, и спустя долгие пару минут, запас иссяк, и парень обмяк в кресле. Грудь тяжело вздымалась, зубы стучали, но он оставался жив. Эфир почти полностью истёк из его тела, отец уже убрал руки, но частицы ещё оставались внутри, не позволяя затянуться эфирным ранам.

— Ты чувствуешь внутренние изменения?

— Ещё как вижу. Он же умрёт!

Сняв маску, отец бросил её на стол и освободил лицо поварёнка. Раскрыв пальцами веки, он заглянул в его зрачки, одобрительно хмыкнул и кивнул мне на выход.

— С ним всё будет в порядке, пусть придёт в себя. Пойдём, кое-что покажу.

В подвальном коридоре было всего две двери, но отец остановился возле стены, где неприметным квадратом нашлась небольшая кнопка. С щелчком, механизм отозвался на нажатие и дверь с противным хрустом съехала в сторону.

Лампы заморгали, освещая что-то, похожее на склад. Совсем тесная каморка не могла вместить многого, да и большую часть площади занимал металлический стеллаж с предметами, больше всего похожими на искусственные яйца. Отец поднял один, взвесив на ладони.

— Производство заготовок забирает почти половину моих доходов, но это окупится. Когда настанет время проводить через ритуал всех моих Наделённых, это займёт не больше недели. Даже меньше, если мы будем работать вместе.

Ошарашенно осматривая десятки яиц в пластиковых кадках, я начал осознавать масштабы его задумки.

— Если они доживут до этого момента.

— Ты так и не понял? — самодовольно усмехнулся отец. — Все остальные начинают кормить их эфиром уже во время ритуала. После того, как разместят заготовку. Я поступаю иначе. Те повреждения, что ты видел, мучительны, это факт, но эфир помогает ранам затянуться. В моей практике было лишь две смерти, и то в самом начале.

— Но ведь остаются швы!

— Искажённые эфиром, — кивнул он. — Благодаря нашему дару, я собираю остатки за сутки перед процедурой.

— Но… Новой… кормёжкой, ты ранишь их в те же места. Снова и снова!

— И каждый раз они переносят это легче. Поверь, сын, — отец обнял меня за плечи, направляясь к выходу. — Когда наступает время ритуала, выносливость кандидата возрастает до такой степени, что необходимая заготовке сверхпорция эфира усваивается за считанные часы. Против полугода у этих бездарей!

Армия. Он создаёт грёбаную армию. Если до этой секунды я ещё сомневался в мотивах отца, то теперь от сомнений не осталось ни капли. Смута, переворот… Он собирается влезть в большие разборки и хочет втянуть в них меня. Но ради чего? Зачем мне в этом участвовать? Просто как помощник при производстве? С усмешкой, я отметил, что Магистерий, хотя бы, предрекал мне более завидную роль.

— Но почему другие не поступают также? Не создают… заготовки для дружины.

— Не забывай о нашем даре, Федя. Для других, производство одного Наделённого стоит целое состояние, они зависят от технологий Союза Баронов, тогда как мы способны обойтись своим даром. И качество созданных бойцов многократно превысит любых Наделённых, которых нам противопоставят.

— Даже императорскую гвардию?

— Даже их. Старик считает, — презрительно усмехнулся отец, — что, если будет купать свою армию в эфире круглыми сутками, это на что-то повлияет.

— Если о твоей практике хотя бы пойдут слухи… Или они уже? — я вопросительно глянул на отца.

— Слухи возможны, — сдержанно ответил он. — Только им нечем подкрепить обвинение. Почти вся моя дружина верно служит императору в дозоре у Вихря, а кандидаты распылены по владениям Ароновых. Я пересекаюсь с ними лишь раз в месяц, чтобы провести новую процедуру.

— И никто не замечает две сотни бойцов!?

— Они не бойцы, — рассмеялся отец. — Ты же сам видел. Миша просто поварёнок. У меня есть ещё садовники, строители, флористы… Никто не обратит на них внимания, если не знать, куда смотреть. Главное не зарываться, не жадничать.

— Жадничать? — я не сдержал нервный смешок. — Ты создал почти две сотни бойцов! Десятикратно превысил норму! Зачем тебе ввергать империю в смуту? Недостаточно власти?

— Власти не бывает много, сын. Многое в империи требует… эволюции. Мы расслабились, размякли! — он сжал руку в кулак, — присосались к эфиру, как свиньи на кормёжке, и живём его милостью. Новая буря уничтожит всё, что мы создали, как и любая агрессия из-за границы. Отринь страх и задумайся об этом, сын.

— Даю слово, я тщательно обдумаю твои слова, — без тени иронии отозвался я.

По-отечески похлопав меня по плечу, отец с энтузиазмом продолжил:

— Сейчас я уеду, заберу кандидата для ритуала. Завтра вечером мы продолжим обучение, тебе понравится. А сейчас иди.

Подтолкнув меня в спину, отец провожал взглядом, пока я не вышел из подвала. Оказавшись в холле, я застыл, не зная куда идти. Точнее, не так. Я чётко знал, куда мне нужно идти. Подальше отсюда.