Ведьмин чай - Ляпина Юлия Николаевна - Страница 9

Теперь травы. Подсолнух – лепестки, семена, листья – все пойдет в дело. Ромашка – улыбка солнца. Яркие «солнышки» одуванчиков… Смешивая травы, ведьма тихонько напевала наговор и потому не сразу расслышала шаги наверху. Потом вздрогнула, быстро отставила ступку и вихрем взлетела наверх. Раймонд встал и, неловко покачиваясь, бродил вдоль стен.

– Доброе утро! – от затопившего ее облегчения ведьма шумно выдохнула. – Вам нельзя выходить из этой комнаты в первую неделю. Хотите есть?

– Можно мне…

Мужчина замешкался, но Агата поняла и вздохнула:

– Штаны вам привезут вечером. Одежда будет новая, я над ней поворожу и сразу отдам. А сейчас вам нужно поесть.

Артефактор вел себя, как потерявшийся ребенок. Сел на пол, прикрыл глаза и молча наблюдал, как хлопочет ведьма. Крынку с молоком, впрочем, взял и выпил все крупными глотками, а на хлеб, сдобренный солью и пряными травами, только посмотрел и отрицательно качнул головой. Пока это было некритично, но Агата насторожилась. Притащила лохань, усадила безвольного «младенца», окатила отваром череды и ромашки, растерла полотенцем и оставила безучастно сидеть на лавке.

Надо было что-то делать. Криспин не появлялся, а солнце между тем клонилось к закату. Нервно постукивая каблучками, Агата заглянула на кухню и раздраженно щелкнула пальцами. Два дня суеты и колдовства превратили любимое место в доме в сущий грязный склад. Силы тратить нельзя – впереди ночь, значит, придется убирать все руками. Да и ужин стоит приготовить. Мясник принес кусочек вырезки, а огненный маг наверняка забудет поесть…

Под такие мысли ведьма убрала кухню, поставила на огонь кашу с мясом, заварила несколько видов трав «про запас» и вернулась в лабораторию. Камни уже напитались солнечным светом и были готовы делиться теплом. Травы Агата аккуратно разделила на части. Одну засыпала в мешочек-ладанку, чтобы повесить на шею «младенцу», вторую залила спиртом – настойка потребуется ей очень быстро! А третью часть просто заварила и убрала в сторону.

Пока ведьма возилась с травами, запели охранки. Судя по нежному тембру, это прибыл Криспин. Агата вышла ему навстречу и расхохоталась. Мрачный огневик выглядел навьюченной лошадью.

– И нечего зубы скалить! – буркнул он, сваливая на крыльцо четыре ковровые сумки, похожие на те, что навешивали на спины лошадям. – Сама просила одежду, инструменты и травы!

– Просила, – насмешливо прищурилась ведьма, – а что, великий маг разучился пользоваться телепосыльными чарами?

Де Лэйн выругался и признался:

– Так замотался, что обо всем забыл! Есть новости из Амарастана, пойдем скорее к твоему «сыночку»!

– Стоп! – ведьма в гневе даже ногой притопнула. – Никуда мы не пойдем! Во-первых, Раймонду нельзя сейчас вспоминать прошлое, он может совсем голову потерять. А во-вторых, я должна знать, что ему угрожает!

Криспин оценил мрачное выражение лица старой подруги и сдался:

– Ладно, расскажу все, но с тебя ужин!

На эту уступку Агата только фыркнула – кое-кто не меняется! И повела огневика на кухню.

Слопав две тарелки мясной каши, Криспин отхлебнул бодрящий чай и уставился в окно.

– Не тяни, – Агата уже наелась и тоже пила чай.

– В общем, твоего новорожденного объявили в Амарастане «врагом султана», – выдохнул маг.

– Поясни? – ласковым голосом попросила ведьма, всем своим существом чуя огромный подвох.

– Любой амарастанец, встретив его, должен убить и самого мага, и того, кто ему помогает, – глядя в стол, сказал де Лэйн.

– Понятно, – Агата тяжело вздохнула и уточнила: – Маги тоже будут пытаться?

– Днем в столице Амарастана сожгли на площади куклу, собранную из одежды артефактора. Посол доложил, что над куклой провели ритуальную казнь двенадцати смертей.

– Это ту, где вешают, режут, снимают кожу? – невинным тоном поинтересовалась ведьма, чувствуя, как шевелятся волосы на затылке.

– Ту самую, – вздохнул Криспин и уточнил: – Он тут нормально себя вел?

Агата смерила мага тяжелым взглядом. Они, по сути, успели «умертвить» и «родить» Раймонда в последний момент. Если та казнь была магической, ее «сыночек» уже умирал бы, плюясь кровавой пеной.

Между тем де Лэйн продолжал делиться плохими новостями:

– Дом «врага султана» спалили, пепелище посыпали солью, а имя вычеркнули из списка благословляемых имен. Теперь у Раймонда нет пути назад.

– Его и так не было, – отмахнулась ведьма. – Доел? Идем к «сыночку», папаша, нам нужно пережить семь ночей, пока темные силы будут пытаться вернуть свое!

Криспин тяжело вздохнул, подобрал сумки и поплелся за ведьмой в комнату без окон.

Раймонд не спал – сидел в углу и беспокойно перебирал пальцы. Увидев «родителей», дернулся и уставился на них во все глаза.

Агата, не торопясь, подошла ближе и мягким тоном заговорила с ним:

– Добрый вечер, Раймонд! Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит?

Мужчина уставился на ведьму, как мышка на змею, помолчал, потом медленно мотнул головой.

– Вот и хорошо, – улыбнулась ему ведьма. – Давай-ка садись на лавку, будем ужинать! Крисп, давай корзинку!

Вставал артефактор медленно, нехотя, словно у него ломило все тело. На скамью опускался осторожно и не сводил глаз с Агаты. Маг быстро открыл корзинку и выставил на лавку крынку с молоком, выложил пышные булочки с повидлом и мешочки с травами, солью и осколками камней, заряженных на солнце.

Ведьма налила в чашку молока, пошептала над ним и протянула «сыну»:

– Пей мелкими глотками, молоко – первый дар новорожденному от этого мира.

Мужчина сделал несколько глотков, проливая жидкость на простыню, в которую был завернут. Потом Агата подала ему булочку:

– Хлеб и фрукты – второй дар мира. Ешь и взрослей!

Раймонд ел, обильно обсыпаясь крошками, но ведьма терпеливо ждала, иногда поднося ему чашку с молоком и вытирая рот, как маленькому.

– Агата, а чего это он так? – спросил маг, поглядывая на странное поведение артефактора.

– Он сейчас проходит стадии взросления, – пояснила ведьма, – погоди, дня через три подростком станет – взвоешь!

– Ты что! – в панике закричал шепотом де Лэйн. – Мне в столицу надо!

Ведьма фыркнула:

– Твоему «сыночку» нужен отец! Магическая подпитка, наставление и даже просто присутствие! Я матерью-одиночкой быть не собираюсь, учти!

– Так это, – замялся огневик, – вы, ведьмы, вроде бы всегда сами детей воспитываете…

– Девочек, – уточнила Агата, – и то, если с мужчиной не повезло. А это у нас мальчик, и ему непременно нужно мужское влияние! А теперь помоги «сыночка» умыть и одеть!

Умывание прошло довольно просто, а вот с одеждой разбирались долго. Раймонд чудил, дергался, не давал застегнуть пуговицы и закрепить ремни. Когда наконец удалось его одеть, ведьма вдруг встрепенулась:

– Криспин! Быстро зажигай свечи! Начинается!

Маг еще ничего не ощутил, но спорить не стал – быстро зажег все свечи, пока ведьма чертила круг крупной солью, смешанной с травами. Потом она усадила артефактора в круг, закутала его в одеяло и вручила те самые камушки, напитанные солнцем. Раймонд, как большой ребенок, взялся перебирать блестящие игрушки, а ведьма пошла вдоль круга, напевая наговоры низким голосом. Огневик притаился в углу, наблюдая.

Первый круг ведьма прошла легко, своим обычным шагом. Второй с легкой заминкой, словно на спине у нее был мешок с грузом, третий и четвертый – почти пробежала, прихрамывая, пятый шла твердым шагом, шепча наговоры. Криспин прижался в углу, не зная, чем помочь ей, но моля все светлые силы не оставить ведьму в ее сложном деле.

Шестой круг Агата еле шла, а седьмой – с трудом ковыляла, словно старуха. Дойдя его, опустилась на пол и попросила мага:

– Пить!

Криспин торопливо поднес флягу, забыв, что там у него не вода, а крепкое сладкое вино, восполняющее силы. Впрочем, ведьма не возражала – выпила половину и смогла все же встать, опираясь на руку огневика.