Случайная свадьба (+ Бонус) (СИ) - Тоцка Тала - Страница 42

— Открой папку с моими фото.

Он выполняет просьбу, и тогда я беру телефон. Быстро нахожу нужный снимок и поворачиваю гаджет экраном к Давиду.

— Откуда у тебя этот снимок, Давид?

На лице Данилевского не дергается ни один мускул. Только глаза еще больше темнеют и становятся похожи на настоящие черные дыры, как тот ночной пруд в углу замкового сада.

— Это тебе Росомаха прислал? Только честно, мы договорились…

Давид растирает лицо и поднимает голову.

— Поехали домой, Марта, — повторяет он чужим сиплым голосом. И я точно знаю, что больше никуда с ним не поеду.

— Нет, — разжимаю пальцы, и телефон падает Давиду на колени. А я сцепляю руки за спиной и отхожу на несколько шагов. На всякий случай. — Я никуда с тобой не поеду. Нет у меня никакого дома, Давид. Здесь есть отель, я сниму номер. Попрошу Салимат собрать мои вещи, пришлешь их сюда, если тебя не затруднит. Ты обещал, что я смогу уехать в Лозанну, а через год подать на развод. Так я и поступлю.

Резко разворачиваюсь и чуть не падаю, потому что мир внезапно делает оборот вокруг своей оси, а следом еще один. Еще и ноги не гнутся, будто у меня вместо ног две колоды.

— Марта, стой! Марта! — несется за спиной грозный окрик, и мир снова занимает свое нормальное положение.

Я не иду — бегу. Подобрав платье, спускаюсь по ступенькам. Ничего перед собой не вижу, глаза застилает пелена. Быстро моргаю, чтобы хоть немного улучшить видимость.

Решаю не обходить территорию по кругу, а иду напрямик мимо бассейна. Тут тоже достаточно оживленно, гости прохаживаются с бокалами и с любопытством поглядывают на меня.

А я все оглядываюсь на сидящий на балконе силуэт, он притягивает взгляд как магнитом. Меня окликают, я оборачиваюсь и врезаюсь в женскую фигура. А затем ощущаю сильный толчок.

— Счастливого плавания, Марта, — слышу ядовитое шипение Зарины, и земля из-под ног куда-то исчезает.

Зато появляется вода, много воды. Она заливает уши, нос, глаза. Пытаюсь барахтаться, но мешает платье, да и бесполезно — я не умею плавать.

И в этот миг на ум приходит только одно имя. Во всем мире есть только один человек, которому пусть очень недолго — меньше месяца — я была по-настоящему нужна. Отчаянно работаю руками, выныриваю на поверхность и, собрав все силы, кричу:

— Давид!

Будто в замедленной съемке вижу, как Давид подъезжает к самому бортику, попутно стягивая пиджак. Хватается руками за поручни, ныряет в проем между стойками и падает вниз.

Этого я уже не вижу, только слышу. Причем звуки такие, будто одновременно в бассейн прыгает еще с десяток человек.

Наверное охрана наша добежала. Если бы я сейчас не тонула, то с удовольствием позлорадствовала бы, представляя, как долго и нудно будет чихвостить их Давид за такой провтык. Но когда уши и глаза залиты водой, немного не до чужих косяков.

— Марта, держись! — слышу сквозь толщу воды.

Я и так держалась как могла. Если бы юбка на платье не была такой узкой или разрез был выше, смогла бы продержаться дольше. Но барахтаясь одними руками, быстро выбиваюсь из сил, и погружаюсь все глубже под воду.

Но насколько глубокий бассейн, я так и не успеваю понять, потому что утонуть мне не дают. Сначала Давид, который выталкивает меня на поверхность, потом охранники, которые держат нас с Давидом.

— Давид Давидович, отдайте ее нам, — просит сдавленным голосом Анзор. Еще бы. Представляю, как их всех перетрясло.

— Не отдам, — сцепив зубы, мотает головой муж, и еще сильнее прижимает меня к себе свободной рукой. Второй рукой он держится за перила ступенек, ведущих в воду.

Вокруг нас как поплавки из воды торчат наши бесполезные охранники и еще какие-то незнакомые мне мужчины. То ли местная охранка, то ли просто сочувствующие граждане.

Я моргаю, чтобы лучше видеть мужа, а сама мертвой хваткой вцепляюсь в его плечи.

— Ты… — хриплю и закашливаюсь, — ты…

— Молчи, — Давид тоже хрипит, как будто это он тонул. Но я протестующе качаю головой и продолжаю:

— Зачем ты прыгал, Давид? Ты же мог покалечиться.

«Еще больше» я вовремя проглатываю, чтобы его не обидеть. Представляю, какие у моего мужа сильные руки, если он умудрился до меня доплыть, найти под водой, а потом вынырнуть со мной на поверхность. Я так практически сразу ушла под воду.

— Почему ты такая непослушная, Марта? — вместо ответа начинает отчитывать меня муж. — Непослушная и упрямая? Я же просил тебя, поехали домой…

Не даю договорить и обвиваю его шею руками.

— Прости! Я не хотела! Я не думала, что она решит меня утопить!

— Не утопить. Скорее, выставить тебя на посмешище. Или… — Давид вглядывается в мое лицо. — Ты что, плохо плаваешь?

— А ты не видел? — фыркаю и снова закашливаюсь. — Точно как топор. Один в один.

— Марта, девочка, как же я испугался…

Давид утыкается лбом в мой лоб, и я ловлю себя на том, что мы с ним сейчас на одном уровне. Как если бы он крепко стоял на ногах, как на том снимке.

— Давид Давидович, ну давайте мы вас вытащим, — занудным голосом заводит Зураб, и Давид нехотя передает меня Анзору.

У бортика столпился народ, нас уже ждут с пледами наготове. Тут же стоит кресло Давида. Анзор вытаскивает меня из бассейна и осторожно ставит на ноги. Мне на плечи сразу же набрасывают плед.

— Как вы, стоять можете? — спрашивает с опаской охранник.

— Конечно, Анзор, не переживай. Со мной все ок, — отвечаю бодро и теряю сознание.

Я лежу в незнакомой комнате на незнакомой кровати. Горит ночник, но он совсем не спасает. Такое ощущение, будто я все еще под водой, потому что вижу только смутные очертания мебели у стен.

— Наконец-то ты проснулась, — слышу шепот над своей макушкой.

Продираюсь сквозь сознание и чувствую, что моя голова лежит на чем-то твердом. Тянусь рукой, пробую.

Плечо. Судя по твердости, мужское. Пытаюсь привстать, вглядываюсь в мужчину, на котором лежу, и меня бросает в холодную дрожь.

— Ты! — яростно шиплю. — Опять ты!

— Марта, что с тобой? — звучит испуганный голос, а я хочу дотянуться, чтобы вцепиться в его обладателя. Но руки безвольно падают обратно, и мне остается только шипеть.

— Обманщик! Бессовестный лжец!

— В чем я тебя обманул, Марта?

— Не прикидывайся дурачком, Росомаха!

— Какая росомаха, ты что, бредишь? Я твой муж! — отбивается от меня Росомаха, а я не просто уверена. Я точно знаю, что это он.

— Ты не мой муж! У меня есть настоящий муж, Давид. Он самый лучший, не такой как ты. Ты же знал, что я перепутала комнаты, и нарочно опоил меня какой-то дрянью.

— Я? Опоил? Что за чушь!..

— Нет, не чушь. Мне приснился сон, что я вышла за тебя замуж. Что это наша брачная ночь, а ты мой муж. Но ведь ты знал, что это не так, знал! И все равно воспользовался мной. Зачем ты вообще меня подобрал на той дороге?

Мне кажется, что я кричу, но из груди вырывается лишь хриплый шепот. Голос совсем меня не слушается, руки тоже не слушаются. Я сжимаю кулаки и хочу ударить Росомаху, но даже всех сил хватает только на то, чтобы безвольно стучать ими о грудь, которая кажется каменной.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​И тут я проваливаюсь куда-то. Комната исчезает, исчезает ночник, а вместе с ними исчезает Росомаха. Из глаз непрерывно текут слезы, я снова упираюсь во что-то твердое.

— Успокойся, Мартуся, успокойся, — кто-то перехватывает мои руки, и я облегченно всхлипываю.

— Бабуля…

— Да, да, это я, — она гладит меня по голове и укладывает на свою усохшую затвердевшую грудь. — Ложись, моя милая, и спи.

Я продолжаю всхлипывать, но бабуля безостановочно гладит меня то по голове, то по плечам, то по спине, и я постепенно успокаиваюсь.

— Какая ты неудобная стала, — бормочу, устраиваясь поудобнее.

Бабуля ничего не отвечает, лишь заботливо укутывает меня одеялом.