Случайная свадьба (+ Бонус) (СИ) - Тоцка Тала - Страница 54

Как бы неприятно это ни звучало, суть отражало более чем исчерпывающе.

— Мы решили таким образом отметить развод, — отвечаю осторожно. Кто его знает, какой достоверности сведения доходят до Тузара. В том, что они доходят, сомнений нет.

— Выставить из замка он вас выставил, но вы все еще остаетесь госпожой Данилевской, — не унимается мой несостоявшийся жених.

— Это ненадолго, — стараюсь, чтобы мои слова прозвучали уверенно, и даже такой как Данбеков не уловил в них горечь и боль.

— Допустим, — соглашается Тузар, — тогда у меня тем более есть для вас предложение.

Героически подавляю порыв послать его подальше. Послать всегда успею, а вот узнать, что за предложение, любопытно. Поэтому поощрительно киваю.

— Предложения для того и существуют, чтобы их озвучивать. А если вы предпочитаете говорить загадками, то я, пожалуй, пойду. Где там ваши конвоиры с моим мешком? Зовите их, пускай вернут меня, откуда привезли.

— Я предлагаю отомстить Данилевскому, — перебивает меня Тузар, и в комнате повисает тишина.

Никак не реагирую. Надо признать, у Данбекова получилось вогнать меня в ступор. Я-то ожидала, что меня запрут в подвале и начнут выдвигать условия Давиду. И мой муж — бывший муж — как порядочный человек начет метаться и терзаться, принимая нелегкое решение.

Все дальнейшее зависело от того, на что меня должны были менять, а тут оказывается все совершенно иначе!

Но Тузар мой затык воспринимает как согласие и продолжает, приблизившись ко мне почти вплотную.

— Данилевский привез с собой рукопись. Очень ценную. Он собирается выставить ее на торги. Но я не могу этого допустить. Мне нужна эта рукопись.

— Почему бы вам тогда просто не купить ее у Давида? — спрашиваю удивленно. Данбеков смеряет меня уничижительным взглядом.

— Потому что Данилевский ее мне не продаст.

— И чем я могу помочь? Уговорить Давида вам ее продать? Да он со мной и говорить не станет. Разве можно заставить Данилевского сделать то, чего он не хочет?

— Вы ее для меня украдете, — перебивает Тузар, и я даже рот открываю.

— Вы в своем уме? — восклицаю возмущенно. — То есть, я должна пробраться в замок бывшего мужа и свиснуть рукопись? Даже если бы я согласилась, вы видели его хранилище? Туда кроме Давида никто не может войти. Там везде камеры, охрана, а еще сигнализация.

— Уверен, у вас получится, — стоит на своем Данбеков, а меня наш разговор начинает утомлять.

— С чего вы вообще взяли, что я хочу ему мстить?

— А разве нет? Он выгнал вас из дому безо всякого повода.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​И тут я снова впадаю в ступор. Выходит, Данбеков не в курсе моей беременности. То ли осведомитель сам не знает, то ли информация Тузару выдается строго дозированно. Но то, что она выдается, факт.

— Наш брак фиктивный, — повторяю настойчиво, — мы просто решили расторгнуть наш контракт. По взаимному согласию. Преждевременно.

Данбеков сверлит меня взглядом, вращает глазами, двигает челюстью, но я в этот раз даже не моргаю. И не молчу.

— А вот если вы вздумаете меня удерживать силой, это тянет на похищение. И поскольку жениться вы на мне не намерены, от нашей с вами истории попахивает криминалом. Я ведь даже по вашим обычаям имею право сказать «нет» и уйти. Не так ли? Можем позвонить моему отчиму и спросить. Что молчите, господин Данбеков?

Тузар молча разглядывает меня еще некоторое время, а затем нехотя кивает. И я только собираюсь закрепить результат, потребовав обратно свою сумку с телефоном, как тут раздается задыхающийся голос:

— Что она здесь делает, Тузар?

Мы с Данбековым оборачиваемся и видим Зарину. Ее глаза так полыхают, что мне удивительно, почему я до сих пор не превратилась в обугленную головешку.

— Зара, не мешай, я разговариваю с Мартой, — с видимым неудовольствием отвечает ей брат.

— Тем более, что Марта уже уходит, — в тон ему продолжаю я и переспрашиваю с нажимом: — Ведь уходит же?

Тот нехотя кивает. Зарине явно не терпится возразить, но Тузар вперяет в нее недовольный взгляд, и она поджимает губы.

— Иди к себе, — с хваленой восточной выдержкой говорит сестре Данбеков.

А вот в Зарине покорности примерно, как во мне. Она заносчиво вздергивает подбородок и вылетает из комнаты как будто ее метлой вымели.

Вместо нее входит бородатый контрабандист и вопросительно глядит на Данбекова.

— Отвези девушку... — Тузар в свою очередь вопросительно смотрит на меня.

— На вокзал, — подсказываю ему, — и пусть сумку мне отдадут. Там деньги на билет.

— На вокзал, — кивает Тузар и делает шаг ко мне. Наклоняется совсем низко и шепчет: — А жаль. Мы могли бы поладить.

Я сомневаюсь, но решаю свои сомнения оставить при себе. Мне бы только выбраться отсюда, остальное мелочи.

Бородач выводит меня из дома, который оказывается роскошным особняком. На этот раз обходимся без мешка. Усаживает в автомобиль, сам садится на переднее сиденье. Со мной рядом садится его напарник, и машина трогается с места.

Мы едем долго, по моим подсчетам уже дважды можно сгонять к вокзалу и обратно. А мы никак не попадем в цивилизацию, все петляем по проселочным дорогам. Но лишь только я собираюсь возмутиться, автомобиль подъезжает к воротам, и я ошалело узнаю все тот же роскошный особняк. Только сзади, потому что мы въезжаем через задний двор.

Меня выводят из машины и ведут через черный ход. Поднимаемся по лестнице на самый верх — это не парадная лестница, а служебная, которая обычно ведет на чердак или техэтаж.

Нас привела на чердак, и когда я вижу тонкую стройную фигурку со сложенными на груди руками, глубоко вздыхаю.

— Ты серьезно думала, что я позволю тебе просто так уйти? — заявляет Зарина, но я молчу, потому что сказать мне решительно нечего.

Я оглядываюсь по сторонам — помещение не особо просторное. Ну хоть светло. И относительно чисто. Окно под самой крышей, но как ни крути, чердак намного предпочтительнее подвала.

И словно насмешка судьбы под стеной в ряд выстроились вазы. Большие, металлические и явно тяжелые. Они меня преследуют, эти вазы...

— Странные у вас порядки в семье, — замечаю осторожно. — Брат в одну дудку дудит, сестра в другую.

— Брат не знает, что ты здесь. — говорит Зарина и хищно ухмыляется. — Тузар слишком печется о своей репутации, зато моя репутация уже давно никого не интересует. И все благодаря Давиду.

— Если я правильно помню, то ты ему изменила. А в мире слишком ничтожен процент мужчин, которые от такого факта приходят в восторг, — не могу удержаться от замечания. Хотя сейчас не самое удачное время, чтобы читать Зарине нотации.

Но та на удивление реагирует довольно миролюбиво.

— Мне не повезло, — сокрушенно качает она головой, — Давид привез меня в клинику, и там я встретила врача, который меня зашивал. Он меня Данилевскому и сдал. Кто ж знал, что у Давида своя клиника!

— Что значит, зашивал? — непонимающе моргаю я. Зарина смотрит на меня как на древний манускрипт.

— То и значит. Я училась в Лондоне и не собиралась отказывать себе в удовольствии ради Данилевского. У меня там был парень, Эдгар. Мы с ним так зажигали! А когда Данилевский переехал в Европу, я зашилась. Переспала с Давидом, но иногда для разнообразия виделась с Эдгаром. Как залетела, ума не приложу, была уверена, что от Давида... Что ты так на меня смотришь? — восклицает недовольно Зарина. — А ты прям девственницей замуж вышла!

Уши и щеки ярко вспыхивают, и я опускаю глаза. Тут она права, чья б корова мычала... Чтобы скрыть неловкость, заявляю почти примирительно:

— В любом случае я не лучший способ ему отомстить.

Но Зарина не перестает удивлять.

— Это ты моему брату будешь рассказывать, — резко отвечает она. — Тузар тугодум, вот он и поверил. А я знаю Давида. Никто не знает его так как я. Данилевский никому не отдаст то, что считает своим.