Маньяк по субботам - Гостомыслов Александр Петрович - Страница 31

Но что бы я не думал, в восемнадцать часов у нас гости.

В семнадцать тридцать поднялся по ступеням нашего крылечка и аккуратно открыл дверь, чтобы колокол звякнул негромко. Я успел вовремя и стал свидетелем занятной сцены: Грай и Бондарь обсуждали, какие напитки предложить гостям.

— У себя на траулере я придерживался твердого правила, — рассказывал капитан. — Если принимаю начальника базы, лоцмана на проходе узкости или в порту, ставлю водку, рюмки, минералку и легкие закуски. Если высокое начальство из Москвы или надо выманить у снабженцев запасной трал, можно поставить коньяк. Если в гостях женщина — достаю ликер или сухое вино. А как принимать сегодняшнюю публику, мне не понятно. Графу Шувалову можно предложить коньяку или рюмку хорошего вина. А чем угощать убийцу — не знаю. Вдруг он быстро напьется и заведет хмельную бузу, все сегодняшнее собрание насмарку.

— Может быть, ограничимся пивом? — спросил Грай.

— Хорошо, — согласился капитан. — Поставил! «Жигулевское» и «Полюстрово». Эта наша нигерская минералка ничуть не хуже заморских тоников. Ее сам Петр Великий с удовольствием и в обилии пивал.

Грай посмотрел на меня.

— Вижу — ничего не узнал. Раздевайся и помоги носить бутылки.

Столик с напитками мы поставили рядом с моим рабочим столом. Надо признать, что «Полюстрово» пользовалось не меньшим успехом, чем знаменитое «Жигулевское». Гости отдали дань уважения и тому, и другому напитку, когда они брали фужеры, я смотрел на их руки. Практически у всех оказались царапины и даже у юриста Яковлева были следы кошачьих зубов на пальце. Заметно покусанными оказались руки у Копейкина, и еще он имел заметную двойную царапину на щеке около уха. Неужели это он — «меченый»?

Сегодня в центре дивана на обособленное место среди валиков сел кассир Копейкин. С левой, стороны от него устроилась Надежда Молчанова, пришедшая почему-то без косы, и мрачный Шувалов. Справа народ сидел погуще — Ирина Харитонова в новом свитере с высоким, до самых ушей, воротником, рядышком Геннадий Дмитриев, фыркающий длинным носом, Валерий Верхов, который бросал взгляды налево, направо и на бутылки с пивом. Юрист Юрий Яковлев удобно пристроил на коленях свой кругленький животик.

Около двери на стульях расположились сержант Петренко и Георгий Головатый. Рядом с ними Грай велел поставить еще семь стульев.

Внимательно всех оглядев, Грай поскреб щетину, изрядно отросшую на подбородке, снял часы с руки и положил перед собой, словно лектор.

— Ваш клуб любителей кошек «Котофеич» был обеспокоен пропажей животных. Семь дней назад вы пришли ко мне и рассказали, что в клубе целый год пропадают кошки. Сначала персидские, сиамские, а потом и чрезвычайно редкие, только что восстановленной породы — русские голубые. Попросили найти жулика и сохранить оставшихся трех русских голубых. Позднее вы сами разорвали договор. Я не жду от вас гонорара, потому что его не заработал. Но я дал себе слово не бриться, пока не схвачу жулика за горло, и продолжил расследование за свой счет. Сегодня хочу отчитаться перед вами, чтобы на ночь побриться. Семь дней назад я не знал, с чего начинать. Вы рассказали, что видели в городе шапки из шкурок обыкновенных кошек, а на Невском мелькнула даже шубка из них, окантованная мехом сиамских кошек.

— Это я рассказал, — вставил Верхов, осторожно держа фужер с пивом, чтобы не налить на брюки.

— Мы начали поиск в этом направлении, и вскоре Виктор Крылов нашел скорняка Левитина, который отлично шил шапки и шубки из шкурок кошек. Откуда он их брал? Несомненно, у него была связь с теми, кто добывая эти шкурки. Мы доложили вам об этом человеке, и вы предложили купить информацию у Левитина. Я проявил неосмотрительность, приняв ваше предложение и не поставив охрану скорняку. Визит Крылова и решение купить информацию сильно кого-то встревожили. Левитин был вызван запиской из дома и убит. На следующий день его труп нашли в Шуваловском парке недалеко от дворца. Я это оценил, как вызов, брошенный лично мне. Начальник уголовного розыска Автовского отделения милиции Георгий Головатый и сержант Петренко из группы расследования убийства, вот они, вы с ними знакомы, начали поиск преступника.

Головатый вежливо склонил голову, а Петренко, не отрываясь, следил за подрагивающей, поцарапанной рукой Верхова, в которой он держал пиво. Может быть, сержант подозревал в нем похитителя, и его смущал портфель, стоящий у ног любителя кошек? Объемистый портфель у предполагаемого убийцы всегда подозрителен.

— К работе я привлек еще трех компетентных оперативных сотрудников, — продолжал Грай. — Они подойдут позднее, я вам представлю их. Врач-криминалист определил, что Левитин был сбит грузовым автомобилем. Других следов не оказалось. При обыске в скорняжной мастерской Головатый нашел остаток сожженной записки и на ней несколько слов. В том числе обрывок слова «кошкол». Я решил, что это может быть слово «кошколов» и послал Крылова в городской отдел по благоустройству, к кошколовам. Их в городе оказалось всего три человека. Спрашивать их было не о чем, и я велел сделать много шума, по существу, попугать и спровоцировать на какие-то действия. К сожалению, реакция оказалась быстрой — в тот же день бригадир кошколовов Кулик был убит на своем рабочем месте. И — опять никаких следов. Но почерк записки, найденной у Левитина, и рабочих записей Кулика одинаков! Головатый проверил грузовую машину-фургон кошколовов — именно она сбила Левитина, но на этом след опять обрывался. В первый день расследования был убит в своей квартире ваш товарищ Герман Еремин. Его убил кто-то из тех, кого он хорошо знал. Герман не встревожился, иначе он не подпустил бы к себе человека, которого мог заподозрить. И — опять никаких следов. Честно говоря, я отчаялся, увидел, что этого человека мне не переиграть, не поймать.

Грай пододвинул к себе наручные часы и поглядывал на них, словно в ожидании. Звякнул колокол. Я вышел и открыл входную дверь. На крыльце стоял наш новый оперативник Олег Стриж и с ним грубоватый малый в засаленной меховой куртке. Они вошли в прихожую и, пока раздевались, Олег шепнул:

— Шофер из-под Луги Борис Филиппов. Грай знает.

Я провел их в столовую, включил телевизор и плотно закрыл дверь. Быстро написал записку, положил Граю на стел. Сн прочитал ее, не переставая говорить, кивнул мне — все в порядке.

Не успел я сесть, снова звякнул колокол. Я открыл дверь — на крыльце стоял с тростью в руках… английский лорд! С дамой пригородного вида. Я его сразу узнал по описанию Сапунова, это он торговал у Шувалова кота. Я до того оторопел, что он рассмеялся:

— Гуд ивнинг, май диа фрэнд.

Я впустил их, и он представился:

— Ваш новый сотрудник Константин Васин. Вот, нашел под Лугой и привел Ольгу Земцову. Шепни Граю, она готова говорить.

Я решил, что с шофером им лучше не встречаться и, что делать, отвел их в свою комнату. Вернувшись в кабинет, положил Граю, продолжавшему говорить, новую записку.

— …послал Виктора охранять кота Надежды Молчановой, но похититель переиграл нас. Он увел кота, выманив на лестницу. А дверь подпер доской, так что Виктор не смог выйти…

Опять звякнул колокол. Я поймал на себе взгляд Грая и только теперь понял, что он весь — комок нервов, что он страшно томится в ожидании.

Я заторопился. На этот раз в дверь вошел Савелий Сапунов с женщиной в меховой шубе, на полголовы выше его. Сапунов принял у нее шубу:

— Доложи Граю — врач Елена Стешенко.

— Придется вам посидеть в библиотеке, — показал я на желтую дверь. Когда я в третий раз вошел в кабинет, все посмотрели на меня в недоумении — звяканье колокола и хождение сбивало их с толку.

— Врач, — шепнул я Граю.

— Наконец-то, — вздохнул он с облегчением, — пусть Бондарь посмотрит за гостями, а оперативников давай сюда.

Они вошли втроем, и Грай представит их:

— Опытные детективы, которых я попросил помочь нам.

— Один из них — англичанин Джон Смит! Какое право вы имели привести сюда иностранца? — вскричал в негодовании Верхов.