Маньяк по субботам - Гостомыслов Александр Петрович - Страница 40

Наконец директор фабрики Великорецкий поверил, что попал куда надо, что петербургский известный детектив может выглядеть, как слесарь на его предприятии, и взял на себя разговор.

— Меня сильно испугало поведение Катениной. Вы не знаете, это самый дисциплинированный человек на свете. Знакомых в Петербурге у нее нет. Назад в Холуй мы должны ехать все вместе, вот у меня билеты в кармане. Тут что-то не так! Я теряюсь в догадках, боюсь предположить самое страшное. Надо найти ее, немедленно найти! Я никаких денег не пожалею для этого.

— У вас есть предположения, хотя бы самые невероятные?.. У нее бывали конфликты, столкновения, она имела врагов на фабрике?

Соснов чуточку склонил голову к правому плечу.

— Ссор на фабрике между художниками полно. Без них не обойтись в творческой работе. На художественном совете во время обсуждения миниатюры, порой, художники такого друг другу наговорят — в дым разругаются!

Великорецкий махнул на подчиненного рукой.

— Это творческие споры, они не оказывают влияния на человеческие отношения. К тому же на художественном совете у меня последнее слово, я критику на юмор перевожу, мол, сам думай, что принимать из сказанного, а что нет, сам смотри, как миниатюру исправлять.

— Может, причина побега кроется во внешних событиях. Вы что-нибудь знаете?

Соснов чуть больше склонил голову к правому плечу.

— К нам на выставку приехали два предпринимателя из Красноярска. Они пришли в восторг и решили развить промысел у себя в Сибири. Средств у них для этого достаточно. Поговорив с каждым из нас, они, видимо, решили, что легче всего уговорить Людмилу. Пообещали ей квартиру, богатого жениха… Отвели в сторонку и долго уламывали.

— Я видел красноярских бизнесменов, — подтвердил Великорецкий. — Они ребята хваткие, такие могут на скаку человека с коня украсть.

— Сделаем предположение, — взмахнул Грай ветошкой, — что Катенина убежала к бизнесменам в гостиницу или еще куда. Нормальный человек не может уйти от товарищей, не сказав ни слова, не простившись…

Голова Соснова склонилась еще на пол сантиметра.

— Когда Людмила подбегала к лифту, то крикнула что-то на бегу.

— Постарайтесь вспомнить.

— Я разобрал только обрывок фразы: «…предатель, чертов наперс…» Затем двери лифта с треском закрылись.

— Ничего не путаете.

— К сожалению, я сам не могу эти слова понять.

— Может, она хотела сказать «наперсник»?.. Посмотрим на событие с точки зрения классической трагедии. Наперсник — лицо, которому Катенина рассказывала о своих мыслях и поступках. Кто этот человек, вы наверняка знаете.

Голова Соснова чуть выпрямилась и повернулась в сторону директора.

— Извините… Гм… гм…

Великорецкий почувствовал себя неуютно и несколько побледнел.

— Если говорить откровенно, то Катенина, наверное, со мной была наиболее откровенна. Но о предательстве речь идти не может. У меня к ней особые отношения, и я не позволю умыкнуть с фабрики талантливого человека.

— Давайте рассмотрим другую версию, — предложил Грай.

Я позволил себе с улыбкой вмешаться в разговор:

— Она хотела произнести «наперсток». Он не выдержал давления иголки, проломился и ранил хозяйку.

Грай на мою шутку не отреагировал, продолжил:

— Два года назад в исследовательских целях я написал научное произведение, трактат по вопросам использования преступниками ядовитых грав. «Наперстянка» — вот как полностью может звучать слово, обрывок которого вы услышали. Если память мне не изменяет, это дигиталис, трава, полукустарник и кустарник семейства норичниковых — они растут в Северной Африке, Европе и Западной Азии, всего тридцать пять видов. В странах СНГ шесть видов. Наперстянку пурпурную и другие возделывают, как ценные лекарственные растения, сердечно-сосудистые. Наперстянка, если вам интересно, весьма ядовита.

— Есть возможность ее купить? — с тревогой спросил директор.

— Сейчас можно купить все.

— Вы думаете…

— Нет, это слишком красиво, экзотично. В жизни все проще и грубее. У вас фотография художницы есть?

— В музее, рядом с ее миниатюрами.

— Тогда нарисуйте портрет, вам, художникам, это ничего не стоит.

Я протянул директору свой карманный блокнотик, он уместил его на колене и шариковой ручкой, уверенными быстрыми штрихами нарисовал беглянку. Я взял блокнот, чтобы передать шефу, и сам внимательно посмотрел на рисунок.

Если меня когда-нибудь назначат председателем аттестационной комиссии предприятий народных промыслов, то я твердо заявлю — Виктор Великорецкий своей должности соответствует. Портрет нс вписывался в рамки строгого классического реализма, а был сильно стилизован. Рисунки такого рода я видел на лакированных коробочках, ларцах и шкатулках Палеха и Мещеы в валютных магазинах, куда порой заглядывал из любопытства. Именно такими изображались на миниатюрах женские головки — склоненные набок, с загадочной или печальной полуулыбкой, мечтательные, наполненные внутренним огнем. Как можно сделать подобный рисунок за минуту обыкновенной шариковой ручкой — не понятно. Еще рисунок напомнил мне иконы, что остались от деда и висели в красном углу нашего бревенчатого дома, который стоит и по сей день в деревушке Всесвятское Тверской области.

— Поставьте внизу подпись и число, — велел я директору.

— Зачем?

— Так положено. Теперь рисунок получит силу документа.

Директор пожал плечами и подписал рисунок.

Положив блокнотик на журнальный столик перед Граем, я повернулся к посетителям спиной и стал соображать, как передать информацию Граю? И в раздумье медленно произнес:

— Могу предположить, что дама, изображенная на рисунке, хорошо относится к французским рыцарям. Не далее, как сегодня она купила некоему Жану седло.

Глава II

Капитан Бондарь — опытный моряк, Так и хочется сказать, что он объездил много стран. Но следует удержаться от таких слов, потому что он рыбак, на берег сходил не часто и правильнее сказать, что он объездил много морей. Бондарь хорошо знал — само по себе море практически ни одну женщину не интересует, редко можно найти фанатичку, когерая сама хотела бы стать капитаном. Женщинам не стоит рассказывать про шторма, айсберги, пробоины в борту и спасательные шлюпки. Зато капитан накопил много веселых баек, которые легко рассказываются и с удовольствием всеми слушаются. А если не одной комнате с тобой молодая очаровательная женщина глядящая на тебя огромными с лукавинкой глазами, то речь моряка может литься бесконечно…

Когда в прихожей звякнул колокол, гостья поинтересовалась, что эго за пожарный сигнал?

— Если судно выработало свой ресурс и уходит на переплавку, каждый из моряков берет с него что-нибудь себе на память!! Первым делает выбор капитан. Обычно берут большой дубовый штурвал — рулевое управление на случай отказа гидравлики. Он такой же, как вы видели в кино на парусных кораблях, но находится на корме, внизу, у самой машины. Я подумал, куда мне штурвал? Взял на память судовой колокол и сделал звонок в прихожую. Правда, мелодично звучит?

Гостья звук одобрила, а спустя пять минут спросила, нельзя ли ей поглядеть колокол поближе, о таком звонке она прежде не слышала и вряд ли доведется увидеть подобное.

В неписаных морских правилах сказано, что молодым женщинам нельзя отказывать ни в чем. Да и ничего нет предосудительного в том, что дама взглянет на колокол, мимо которого уже проходила. Капитан решил, что это не противоречит инструкциям, которые я ему дал. Бондарь распахнул дверь в прихожую, и сии вышли из кабинета.

Как я потом понял, профессиональной художнице, обладающей великолепной зрительной памятью, одного мимолетного взгляда оказалось достаточно, чтобы по демисезонному пальто из пушистой ткани в полосочку узнать своего директора, а также понять, кому принадлежит вельветовая шляпа с петушиным перышком.

Как рассказывал Бондарь, в одной руке Катенина держала сумочку, твердыми ноготками другой руки постучала по колоколу. При этом глаза ее вспыхнули, словно корабельные прожектора зажглись в глухой ночи, женщина направила весь свой внутренний свет на него, сама стала другая — легкая, воздушная, волшебная. Взглянула капитану прямо в глаза, взяла за руку (ее ладонь оказалась сухая и горячая) и полушепотом спросила: