Нежный любовник - Джохансон Инид - Страница 46

• Предыдущая
• 46/49
• Следующая

Слова Джоша не только задели Анджелу за живое, но и разозлили. Она вскочила с кровати.

– Конечно, ты делал всю работу сам! Ты один всем распоряжался. Ты один строил планы за нас обоих, а я была вынуждена подстраивать свои планы под твои! Ты один распоряжался временем, которое мы проводили вместе. Так вот, Джош, у меня для тебя новость: ты не можешь распоряжаться любовью! Она не контролируется. И распоряжаться мной я тебе не позволю!

– Я не пытался тобой распоряжаться! – прорычал Джош.

– О, тут ты действовал очень тонко! Ты пустил в ход все свое обаяние, соблазн… любовь! Но у меня должна быть и своя жизнь, я хочу быть самостоятельной личностью! Если я это потеряю, то потеряю и все те качества, за которые ты, как ты утверждаешь, меня полюбил. Я потеряю себя!

– Значит, для того чтобы ты осталась самостоятельной личностью, я должен с радостью согласиться на то, что ты будешь шесть недель шататься по Европе? – язвительно подытожил он. – Если бы ты вкладывала в наши отношения хотя бы вполовину столько, сколько я, ты бы поняла, почему об этом не может быть и речи.

Анджелу обуяла такая ярость, что она готова была его ударить. Но она сдержалась и ответила подчеркнуто ровным голосом:

– Если бы ты понимал меня хотя бы вполовину так хорошо, как тебе кажется, ты бы понял, что это единственно возможный вариант.

Они встали друг против друга, Джош – в брюках, Анджела – в чулках с подвязками. На лицах обоих застыло одинаковое выражение любви, обернувшейся болью.

– А я-то думал, что я тебя понимаю, – тихо сказал Джош. Он взял рубашку, сунул руки в рукава и стал не глядя застегивать пуговицы. – Но теперь я вижу, что ты оказалась не той женщиной, какой я тебя считал. – Он взял пиджак и портфель. – Ты можешь оставаться здесь до конца уик-энда и делать все, что только пожелаешь, но если ты сядешь в этот самолет до Европы, то я буду знать твое решение.

Анджела шагнула вперед и встала между ним и дверью.

– Ну почему ты со мной так жесток? – Не сдержавшись, она всхлипнула.

– Ты сама жестока с нами обоими. – Джош обошел ее сбоку, взялся за ручку двери, но в последний момент помедлил. – Знаешь, что больнее всего? Что я все равно тебя люблю. Я все равно тебя люблю, но от этого только больнее.

И он ушел, оставив ее в слезах.

– Джош, я за тебя волнуюсь. – Отец так нахмурился, что седые брови почти сошлись на переносице. Джош рассеянно тыкал вилкой в омлет, который поставила перед ним мать.

– У меня все в порядке.

– Неужели? – В голубых глазах отца, по общему мнению очень похожих на глаза сына, появилось хорошо знакомое Джошу упрямое выражение.

Поняв, что ему не отвертеться от допроса, Джош чуть не застонал от досады.

– Все нормально.

– Ты гостишь у нас уже четыре дня. А ну-ка скажи, сколько раз за это время ты звонил в офис?

Джош поморщился.

– Папа, не могу же я контролировать каждую мелочь, я доверяю Адаму.

Отец наставил на него вилку.

– С тобой все ясно, дело обстоит даже хуже, чем я предполагал.

– Дорогой, будь с Джошем помягче. – Маргарет села за стол и нахмурилась. – Тебе вредно волноваться.

Роберт жестом отмел возражения жены.

– Маргарет, я всего лишь пытаюсь оценить ущерб. Подумать только, ведь эта особа мне нравилась!

Джош пожал плечами.

– Почему бы и нет, папа? Она хорошая женщина, просто она меня не любит. – Он быстро поднес ко рту чашку с кофе, чтобы смыть горький осадок, появившийся во рту от этих слов.

Роберт покачал головой, не скрывая своего разочарования.

– Этого-то я и не могу понять. Может, ты ей изменял? Или кричал на нее? Или… ну не знаю…

– Папа, кажется, ты меня знаешь, мог бы не спрашивать.

– Да, знаю, вот почему я не могу понять, как это случилось.

Джошу подумалось, что отец реагирует так остро, словно это случилось с ним самим. Он отрезал кусочек бекона.

– Для меня это тоже неожиданность.

– Хотелось бы знать, какие у нее причины не любить тебя?

– Папа, неужели обязательно во всем этом копаться?

Роберт стиснул челюсти, что придало ему свирепый вид.

– Когда мой единственный сын выглядит так, словно он выдержал пятнадцать раундов против Мохаммеда Али, я обязан разобраться в чем дело.

Джош вздохнул. Он уже не раз прокручивал в памяти последний разговор с Анджелой.

Да что там последний разговор! Он анализировал все прошедшие шесть месяцев, пытаясь понять, что сделал не так или чего не сделал, где допустил ошибку.

– Я знаю только то, что провел с ней лучшие полгода в моей жизни. И в то же время самые трудные полгода. – Джош улыбнулся, вспоминая тяжелую битву, которую ему пришлось выдержать. – Клянусь, я изо всех сил старался, чтобы она была счастлива. Скажи, папа, что ты делал, когда хотел захватить компанию?

Отец хищно усмехнулся.

– Все.

– Ну так вот, я тоже делал все. Я планировал все до последней мелочи, мне казалось, что я предусмотрел абсолютно все. Мне казалось, что мы чувствуем одно и то же. Я просил ее выйти за меня замуж. – Джош отодвинул от себя тарелку. – И тут она выдернула из-под меня ковер.

– Что именно она тебя ответила? – не унимался отец. – Какие у нее были причины отказать?

– В том-то и дело, что ей даже не хватило духу ответить «нет», – медленно сказал Джош. – Она просто ушла от ответа. Сказала, что подумает над этим в Италии, куда уезжает на шесть недель. – Джош закрыл глаза. – Но я-то знаю, что это означает на самом деле. В конце концов я не выдержал. Столько времени прошло, столько усилий – и все с моей стороны. В наших отношениях только я постоянно проявлял инициативу. Я думал, она со временем научится мне доверять и полюбит меня, а оказалось, что я только попусту тратил время.

– Почему ты так говоришь? – спросила Маргарет.

Джоша удивила непривычная резкость в голосе матери.

– Мама, как бы ты себя чувствовала, если бы кого-то любила и делала все, чтобы тот человек был счастлив, чтобы ты была ему нужна… и вдруг он, вместо того чтобы стремиться к тебе всей душой, бросился бы от тебя прочь? Разве это означает, что ваши отношения для него так же важны, как для тебя?

Мать наконец подняла взгляд от тарелки, и Джош с удивлением увидел, что ее зеленые глаза горят.

– Значит, она никогда ничем не показывала своей любви к тебе? – Маргарет Монтгомери редко давала волю темпераменту, хотя бы потому, что его у нее попросту не было, во всяком случае так считали почти все, кто ее знал.

Джош видел, что отец озадачен не меньше его.

– Я не говорю, что Анджела ко мне равнодушна, это не так, но она меня не любит.

– Мне очень жаль, сынок, – с сочувствием пробурчал Роберт.

– Мне тоже. – Маргарет резко встала из-за стола, с шумом отодвинув стул. – Мне очень жаль это слышать. – Мать Джоша, обычно нежная, улыбчивая женщина, вышла из комнаты, пошатываясь, как игрок, только что просадивший крупную сумму.

У Роберта отвисла челюсть.

– Святые угодники! Это еще как понимать?!

Джош озадаченно потер лоб.

– Папа, может быть, ты мне скажешь, что со мной случилось? Почему я внезапно стал вызывать у женщин такое отвращение? Скажи, пожалуйста, чтобы я мог это изменить.

– Ума не приложу. – Отец стал подниматься из-за стола. – Пойду-ка я выясню в чем дело…

– Не надо, папа, лучше я пойду. Мама рассердилась на меня, мне и разбираться. – Джош прошел по дому и в конце концов нашел мать в мансарде.

Она сидела к нему спиной и смотрела в окно.

– Мама, в чем дело?

Маргарет ничего не сказала, только чуть шире открыла мансардное окно. До Джоша долетел легкий ветерок.

Хотя отец был Джошу ближе, чем мать, она его всегда поддерживала. Если отца можно было сравнить с тренером, дающим советы со скамейки для запасных, то мать больше походила на болельщицу, поддерживающую его с трибуны. После того как Джошу отказала Анджела, резкая отповедь матери подействовала на него особенно сильно.

• Предыдущая
• 46/49
• Следующая