Своя ноша - Джохансон Инид - Страница 28
- Предыдущая
- 28/34
- Следующая
Его обезоруживающая улыбка придала Джоан смелости, и она взяла Эрвина под руку. Обычным дружеским жестом. Ничего общего с вызывающей манерой поведения, которую она демонстрировала в тот раз, когда они приезжали сюда с Самантой. Страстное желание вернуть мужа любой ценой не привело тогда ни к чему хорошему.
Сейчас Джоан и в самом деле не хотелось флиртовать с ним. Ей нравилось, что они выглядели добрыми знакомыми, которые пришли на рынок и вместе осматривают горы овощей и фруктов, гигантских омаров и моллюсков, экзотических рыб, решая, что выбрать.
Когда они, нагруженные сумками и пакета ми, наконец покинули рыночную площадь, то почти одновременно остановились, взглянули друг на друга и улыбнулись.
— Кажется, ты собираешься накормить всю округу! — Сейчас взгляд Эрвина был теплым и дружелюбно-насмешливым, и Джоан почувствовала, что ее снова обволакивает нежная аура его любви. Ей казалось, что ничего плохого уже просто не может случиться.
— Думаю, пора ехать домой, — сказала Джоан. Ее аквамариновые глаза светились радостью. — Как насчет апельсинового сока на дорожку?
— Почему бы и нет? — Эрвин взял у Джоан сумки и присоединил к своим. — Пойдем, эта толпа меня смущает.
Нет, его ничто не может смутить, думала Джоан, следуя за ним все в том же блаженном состоянии. Он способен разрешить любую задачу — спокойно, разумно и логично. Что он и сделал с той проблемой, которая возникла после их свадьбы.
Вначале он дал волю гневу. Что ж, его эмоции были вполне понятны. Но когда он остался наедине с собой и спокойно обдумал все, что произошло, — сердце Джоан забилось сильнее, охваченное счастливым предчувствием, — он изменил свое мнение, и теперь все снова будет хорошо!
Они нашли небольшой ресторанчик и, усевшись за столиком на террасе, окаймленной благоухающими цветами, принялись потягивать из высоких бокалов ледяной апельсиновый сок.
— От него мурашки бегут по коже, — заметил Эрвин.
Джоан кивнула. Так хорошо было сидеть с ним рядом и просто молчать. Ей не хотелось говорить о своем бывшем муже ни сейчас, ни потом. Она чувствовала себя слишком виноватой перед Эрвином за то, что поддалась на шантаж мерзавца.
Но Эрвин, как выяснилось, не собирался оставлять эту тему.
— Даже если судить по твоим рассказам, не говоря уже о моем личном впечатлении, я не могу понять, отчего ты согласилась выйти замуж за этого типа? Ты ведь умная женщина, Джоан. Независимая и очень разборчивая.
Джоан предпочла бы, чтобы Эрвин вообще забыл о существовании Барни Бленнера. Но если он хочет что-то выяснить, она должна рассказать ему все.
— Видишь ли, он не всегда выглядел так, как сейчас, и не всегда был таким грубияном. У него хорошо подвешен язык, и на первый взгляд он казался славным малым, не лишенным того обаяния, которое может вскружить голову. Я была доверчива, легко поддавалась на лесть, к тому же была очарована подарками: наряды от лучших модельеров, шикарные туфли, драгоценности… Немного кричащие, правда, но достаточно дорогие. — Джоан нервным движением прижала пальцы к уголкам губ, и взгляд, брошенный на Эрвина, сказал ей, что он отлично понимает, насколько неприятен для нее этот разговор.
Даже более чем неприятен! Предстоящая встреча с Барни не выходила у нее из головы. Но если она сейчас замолчит, то Эрвин, чего доброго, решит, что она сожалеет об этом человеке. Джоан сжала бокал в ладонях и заставила себя продолжать:
— Но через какое-то время дорогие рестораны, ночные клубы, роскошные платья мне надоели. И я освободилась от его чар настолько, что прямо спросила, откуда он берет деньги.
Барни ответил, что играет в рулетку. Разумеется, это не привело меня в восторг. Мама тоже всегда твердила, что предпочла бы видеть меня замужем за небогатым, но честным человеком. И я была просто шокирована, когда узнала о его подпольных махинациях, поэтому и заявила в полицию. По той же причине я развелась с ним. А сейчас… — Джоан взглянула на Эрвина сквозь полуопущенные ресницы, и голос ее не вольно прозвучал умоляюще, — не могли бы мы забыть об этом?
— С удовольствием. — Эрвин поднялся из-за стола и начал собирать многочисленные сумки. — Будем считать, что эта тема закрыта. Ну что, пора отправляться?
Джоан облегченно перевела дыхание. Наконец-то можно расслабиться. Если это было испытание, которое Эрвин решил ей устроить, — она справилась с ним.
Они приехали на место к концу дня. Эрвин настежь распахнул все окна в доме, пока Джоан разбирала продукты. Затем они отправились каждый в свою комнату, чтобы принять душ и переодеться. Оба неосознанно избегали полного сближения до тех пор, пока все проблемы не будут решены окончательно. Тогда, в ночь после вручения Джоан литературной премии, они не прибегли к этой тактике, отчего все закончилось столь печально.
Сейчас они наскоро поужинали овощами и фруктами и, вытянувшись в шезлонгах на террасе, принялись смотреть в бархатную глубину ночи, усеянную блестками звезд, благоухающую ароматами лилий и жасмина.
Джоан настолько изнемогла от жары, что испытала огромное удовольствие, сменив дорожный костюм на хлопчатобумажные шорты и топик. Эрвин тоже переоделся в черную рубашку с короткими рукавами и белые шорты, которые еще сильнее оттеняли его загар. Джоан вновь подумала о том, насколько сексуально он выглядит в любой одежде, и почти тут же отвела взгляд. Искушение протянуть руку и коснуться его бронзовой кожи было почти невыносимым. Она вспомнила, как они занимались любовью в первые дни медового месяца и какое наслаждение это доставляло им обоим. Сердце ее учащенно забилось, во рту пересохло.
— Не возражаешь, если мы поговорим? — Краем глаза Джоан увидела, что Эрвин обернулся лицом к ней. — Посмотри на меня, Джоан.
Повинуясь мягко звучащему голосу, Джоан повернула голову. Золотистые волосы волной упали ей на одно плечо. В глазах Эрвина отражался звездный свет, и его лицо в причудливой игре теней приобрело необыкновенно чувственное выражение.
— Ну так что? — настойчиво произнес он.
— Да, конечно, — ответила Джоан. Она знала, что пришло время для настоящего разговора, и была полна решимости ответить на все его вопросы.
— Я хочу сказать, что верю в твою историю. Нет, я не справлялся в клинике. Да они и не сказали бы мне ничего в любом случае. В таких вещах всегда соблюдают строгую конфиденциальность. Но чем дольше я размышлял, тем больше приходил к выводу, что это вполне соответствует всему, что я знал о Томе… Ты и в самом деле так хотела ребенка?
Эрвин ни на секунду не отрывал глаз от ее лица, и Джоан без колебаний взглянула на него так же прямо и открыто.
— Да. До такой степени, что это вызывало у меня почти физическую боль, которая долго не проходила. Порой мне становилось так плохо из-за этого, что я считала всю свою жизнь, все успехи никчемными и бесполезными.
После развода я поклялась, что никогда больше не выйду замуж. Я решила сама устраивать свою жизнь и преуспела в этом — Том тоже хотел иметь детей, но для него важнее было другое — оставить на земле кого-то после себя, в какой-то мере получить шанс на бессмертие. Он как будто пред чувствовал, что его жизнь будет недолгой…
Неосознанным, но старым как мир жестом она провела рукой по животу, словно желая защитить своего нерожденого ребенка от любых опасностей. Эрвин придвинулся ближе и осторожно положил свою руку поверх ее пальцев.
— Это и в самом деле то, что я думаю? Или ты просто слишком много съела за ужином? — прошептал он, поддразнивая ее. Их головы сблизились, и Джоан ощутила на щеке его теплое дыхание.
Она слегка подвинулась, освобождая место для него на своем шезлонге. Если она правильно угадала его намерения, Эрвин хотел именно этого.
Так оно и было, и теперь Джоан могла слышать удары его сердца.
— Это то, что ты думаешь. Произнеся эти слова, Джоан затаила дыхание. От того, какой будет его реакция, зависела вся их дальнейшая жизнь. Если на его лице отразится хотя бы малейшее неудовольствие, она будет знать, что он никогда не полюбит ребенка Тома, и тогда им не на что рассчитывать в будущем.
- Предыдущая
- 28/34
- Следующая
