Реки крови (СИ) - Абабков Андрей Сергеевич - Страница 63

Только вот нужно ли это самому Ронну? Любая конгрегация Светлой Церкви подчинена Наместнику, а значит, что дальше исследования и предложения трактовок дело не пойдет. Ластор своей волей просто оставит все под сукном, и люди продолжат почитать Всесветлого неправильно. А так нельзя. Вера превыше всего.

— Я не могу принять это предложение, — заявил Наместник и объяснил свои мотивы.

— Тогда мы в тупике, подобный, — на лице Верзье прямо читалось, что он не допустит, чтобы кто-то стоял на пути к его возвышению, а значит Ронн только что приобрел довольно могущественного врага.

— Не совсем. У меня есть встречное предложение. Конфликт внутри Светлой Церкви наносит ущерб ее репутации и должен быть прекращен в самые сжатые сроки. С этим я согласен и мне больно видеть Церковь такой. Но раскол уже существует, и делать вид, что его нет, значит прятать голову в песок. Это не в интересах Церкви.

— И что вы предлагаете, подобный.

— Реформу. Я согласен на реорганизацию Церковного Банка, более того, именно я ее и подпишу. Готовь проект. Только включи в него тот факт, что банк будет принадлежать не одной Светлой Церкви, а двум.

— Двум?

— Именно. Под гарантии императора и тебя, я вместе со своими сторонниками удалюсь в столицу Гании — Найру, где и организую Светлую Церковь Верных, что будет почитать старые заветы Демура и возносить ему хвалу так, как он завещал нам лично.

— Ластор никогда на это не пойдет. Раскол Церкви во время Светлого похода это…, — Верзье не нашел подходящего слова, чтобы выразить все свои чувства по поводу предложения Наместника.

— Если хочешь управлять независимым Церковным Банком, ты сделаешь так, чтобы Ластор с радостью принял это предложение.

— Но он не идиот! К тому же он фанатик, а вы, подобный, прямо говорите об организации новой ереси.

— Я повторю, — спокойно проговорил Наместник, — Если хочешь управлять независимым Церковным Банком, ты сделаешь так, чтобы Ластор принял мое предложение. Я хочу не так уж и много. Мой Манифест уже произнесен, и о нем знают все священники, а если не знают, то скоро узнают. И у каждого из них должен быть выбор, ведь мы поклоняемся одному богу. Главный Инквизитор может объявить каждого, пошедшего за мной, еретиком, только это лишь сильнее ослабит Светлую Церковь. Так что, пусть решает. Война здесь и сейчас, прямо под носом вампиров, или же пусть принимает мое щедрое предложение и даст Всесветлому самому решить, кто из нас прав. Если его вера сильна, он согласится.

— Слышал, что мои орлы сотворили в Залоне? — вместо приветствия спросил развалившийся в кресле Олег.

Только зашедший в кабинет шефа Жандармов Геннадий с удивлением посмотрел на старого друга, встретившего его столь странным способом, и отрицательно покачал головой.

— Полная проверка всех грузов и людей на въезде и выезде из крепости, — просветил Геннадия Олег.

— Зачем?

— А это науке неизвестно. Я задал точно такой же вопрос и мне на него ответить так и не смогли. Сделали и все.

— Не понимаю.

— Что здесь непонятного, дружище? В Залоне произошло ограбление склада уважаемого купца, что уже давненько сотрудничает с вампирами и даже имеет перед нами некоторые заслуги. Пользуясь этим, купчина вызвал на место преступления не только городскую стражу, но и красных плащей, которые быстро проверили всех вокруг, но злодеев так и не нашли. Это моим жандармам показалось очень странным, и вместо того, чтобы действовать стандартно, они перекрыли город на въезд и выезд, после чего стали досматривать людей и грузы.

— С одной стороны, вроде как все логично, — Геннадий проигнорировал гневный взгляд Олега на свое замечание и продолжил, — Залон довольно закрытый город и так просто преступление такого размаха в нем не совершить, особенно, чтобы имена бандитов остались неизвестными для нас. Так что, перекрытие города шаг вполне себе разумный. Но, с другой стороны, можно ведь пойти и дальше, предположить наличие в крепости вражеской агентуры, которая научилась обходить память крови, и следовательно нам надо просто уничтожить Залон до основания, чтобы эти вражеские агенты точно никуда не сбежали, — поймав ошарашенный взгляд главного жандарма, Геннадий улыбнулся, — Успокойся, я просто шучу. Логику в действиях твоих подчиненных я вижу, но они явно переусердствовали. Обычные поисковые мероприятия всегда дают результат, пусть не всегда быстрый. В закрытии Залона не было никакой необходимости.

— Суть в том, что они это и сами понимают, но понимать это они стали лишь после моего вопроса о причинах данного решения. До этого считали свои действия полностью разумными и верными.

— И ты поэтому в таком виде? — Геннадий обвел рукой развалившегося в кресле друга, который мало того, что напоминал всем своим видом расплывшуюся на суше медузу, но и находился в кабинете без мундира, что для Олега было немного необычно, — Начудили твои немного, так с кем не бывает? Все чудят.

— В этом и проблема, что в последнее время такое бывает слишком часто. И не только с жандармами, а со всеми вампирами. А мне надоело быть животным и действовать как животное, — Олег резко вскочил из кресла и подошел к Геннадию, — Мы не знаем о нашем магическом шаблоне даже половины его содержимого. Мы как слепые котята тыкаемся во все щели и пытаемся понять хоть что-то, но вместо понимания наружу выползает лишь животная сущность! Увидел текущую сучку? Надо бежать ее сношать? Унюхал еду? Беги жрать? Рядом враг? Страшно, надо прятаться! Мы действуем как животные, на каких то сраных инстинктах.

— Ты о чем?

— О том, что с нами происходит в последнее время, дружище, — уже спокойней произнес Олег, — Все эти ошибки, глупые решения, странные действия. Явно же мы подсознательно чувствуем что-то, вот и бесимся. Небось, какой-то божок рядом с миром отирается, а наш шаблон на это реагирует, потому как от мамы нам в наследство достались ее божественные силы, что скрыты глубоко внутри нас. Бесит!

— Я думаю, что ощущение другого бога должно проявляться иначе.

— Почему? — Олег по театральному приподнял одну бровь вверх, — По мне, так, все как раз так и есть. Что-то чувствуем, но что это — не знаем и бесимся. Как животные.

— Ты уже который раз за две минуты называешь вампиров животными. Мне это не нравится.

— А быть дебилом тебе нравится, дружище?

— У тебя плохое настроение, пожалуй я зайду к тебе завтра ночью.

— Не надо никуда заходить завтра ночью, — Олег похлопал Геннадия по плечу, — Присаживайся и рассказывай с чем пришел. И у меня нормальное настроение, но перед кем еще, как ни перед другом, изливать душу?

— Так это был плач в мою жилетку? — удивился Геннадий.

— Что-то типа того. Так чего пришел?

— Храм Мур.

— Сесилия что-то натворила?

— Не совсем. Мама определилась со своей позицией по нашему миру. Сесилия получила четкое и однозначное видение, вместо всех этих непонятных образов, что приходили к ней весь последний месяц.

— И что же привиделось уважаемой жрице?

— Все как мы и предполагали. Мама недовольна, что ее жрицы почитают нас как ее детей и оказывают нам некоторое уважение. Так как запретить подобное не во власти мамы…

— А Мур явно умнее, чем мы о ней думаем, — усмехнулся Олег.

— Не вижу повода для шуток, — покачал головой Геннадий, — Мама хоть и демонстрирует любовь к простым решениям, некоторой разумности не лишена. Да и за тысячи лет жизни кто угодно мудрости наберется.

— Ладно-ладно. Что там привиделось Сесилии?

— Если кратко, то: один храм, одна богиня. Это, так сказать, теперь основная заповедь всех жриц Мур нашего мира.

— Надо быстрее переезжать из Касии, — пробормотал Олег, — Строительство Женевы в таких условиях становится задачей стратегической. Ты как хочешь, а на следующем Совете Вампиров я буду громче всех орать о том, что нам нужно очень быстро строить себе новую столицу. В Касии и так невозможно находиться из-за буквально разлитой по городу похоти. Если единственный Храм Мур будет там, в городе будет не протолкнуться от жриц Мур, а они и так перед нами ноги раздвигают и без всякой похоти.