Красавчик (ЛП) - Каллихен Кристен - Страница 38

Дыхание замирает, а затем стремительно покидает меня.

— Что? — вопрос вырывается скорее от шока, чем замешательства. Но он все равно отвечает:

— Ты и я. Все могло бы быть по-настоящему. — Кончиком большого пальца Финн убирает назад непослушную прядь моих волос, а затем задерживается на щеке. — Мы могли бы перестать ходить вокруг да около, и просто наслаждаться друг другом.

Паника впивается когтями в грудь.

— Финн... — пытаюсь сделать глубокий вдох. — Я живу у тебя…

Он улыбается, продолжая поглаживать большим пальцем.

— Что делает все очень удобным.

— Нет. — Накрываю рукой его ладонь, она все еще касается моей щеки. — Это делает все очень глупым.

Финн прячет эмоции на лице.

— Почти каждую ночь я плачу, прежде чем заснуть, — выпаливаю я.

Он резко вдыхает и хмурит брови.

— Чесс...

Удерживаю его на расстоянии, когда он пытается обнять.

— Я говорю это, не потому что ищу сочувствия. Мне трудно признаться даже самой себе. Но я потеряла все, и это здорово меня подкосило, Финн.

— Милая. Чёрт. — Другой рукой нежно сжимает мою шею сзади. — Ты должна была мне сказать.

— Я говорю сейчас. Потому что единственное светлое пятно, единственный якорь, который у меня остался — это ты.

Он издает огорченный, почти сердитый звук, и прижимается лбом к моему.

— Милая, я не ... — крепко зажмуривается, видимо не находя слов.

Сжимаю пальцы вокруг его запястий, удерживая.

— Не хочу этим рисковать. Только не сейчас, когда чувствую себя такой... — Потерянной. Не могу закончить.

Мне и не надо. Финн притягивает к себе, несмотря на протесты, и прячет в укрытие своей груди.

— Все хорошо, Честер. Я никогда не буду давить на тебя. У нас все в порядке, да? Все будет хорошо.

— Не нянчись со мной, — бормочу я, хотя не могу найти силы отодвинуться. — Это лишнее.

Финн тихонько хмыкает.

— Знаю. Ты же крутая девчонка. И все неправильно поняла. Это ты меня нянчишь. У меня тоже есть потребности, женщина.

У меня вырывается отрывистый смех.

— Я уже жалею о своем признании.

— Чесс?

— Что? — приглушенно бормочу ему в свитер.

— Заткнись и давай обниматься.

Со вздохом я умолкаю и крепче прижимаюсь к нему, потому что обнимаясь с Финном мне нужно чувствовать его всем телом. И, несмотря на мои слабые протесты, это помогает успокоить противную дрожь, возникшую внутри.

Не знаю, как долго мы там стоим. Достаточно, чтобы я согрелась и расслабилась в его руках. Затем прочищаю горло.

— Я буду твоим прикрытием.

Финн немного отстраняется, чтобы посмотреть в глаза. Ненавижу это напряженное и обеспокоенное выражение на его лице.

— Нет, — говорит он. — Это глупая идея.

— Ну, не самая лучшая, — соглашаюсь я, слегка улыбаясь. — Но смысл есть. Если это успокоит маму, и поможет тебе расслабиться, то оно того стоит.

Финн хмурится, но по лицу видно, хочет согласиться.

— Давай же, — толкаю его в плечо. — У нас получится. Пару раз обнимемся, я расскажу всем, как сильно тебя обожаю...

— Звучит здорово. — Смеясь, обхватывает меня за плечи, и разворачивает нас обратно к дому.

Когда впервые его встретила, никогда бы не подумала, что с ним так легко. Знаю, его поведение было вызвано стрессом и паникой. Но даже при этом со мной он совсем другой. С Финном нет никакого дерьма, только искренность.

Он доверился и поделился своей болью. Я не отношусь к такому легкомысленно.

Обнимаю его за талию, и мы идем дальше.

— Я сожалею о ребенке, Финн.

Его шаг немного сбивается, но парень не отпускает меня.

— Да, — тихо говорит он. — Я тоже.

Мы проходим немного, прежде чем Финн нарушает молчание.

— Для меня это не изменится.

Моя рука соскальзывает с его тела, когда поднимаю глаза.

— Ты о чём?

Выражение лица Финна серьезное, но поймав мой взгляд, он приподнимает уголки губ.

— Не перестану хотеть тебя.

Я не осознаю, что остановилась, просто замерев на месте, не в силах произнести ни слова.

В его глазах почти самоуничижение. Но за мягким тоном скрыто упрямство.

— Я сказал, что не буду давить, и это правда. Но однажды, Чесс, ты почувствуешь себя достаточно в безопасности, чтобы оставить меня. Я буду рядом, я буду ждать. 

ЧЕСС

Финн готов ждать. Его слова преследуют меня, даже если не хочу это признавать. Они настойчиво крутятся в голове на протяжении нескольких недель до нашей поездки в Калифорнию. И занимают все мои мысли к моменту, когда Джеймс, наконец, возвращается домой и лукаво предлагает пожить у него, тогда как мы оба прекрасно понимаем, что я никуда не поеду.

Мне нравится жить с Финном. И пусть я отчаянно желаю вернуть свой лофт, вариант пожить где-то еще не кажется привлекательным.

Наступает День Благодарения. Мы с Джеймсом проводим праздник с Финном и его друзьями. Их команда играет сегодня, но он достает для нас билеты, и поэтому Джеймс почти рыдает от счастья. Завернувшись в шарфы и надев шерстяные шапочки с эмблемами команды, мы сидим в пятидесяти метрах от боковой линии и болеем до хрипоты.

В какой-то момент Финн стучит себя кулаком в грудь и салютует им в нашу сторону. Этот жест заставляет толпу вокруг сходить с ума и гадать, почему он выбрал именно наш сектор. Джеймс же игриво треплет меня, обняв за шею.

— Кто-то заарканил квотербека?— напевает он.

У меня плохо получается притворяться раздраженной. И я даже не пытаюсь скрыть ликование, когда Финн и его парни одерживают победу.

Праздничный ужин восхитителен, и на вкус лучше, чем все, что я когда-либо пробовала на День Благодарения. Поскольку столовая Финна не обставлена, и он использует ее как место для тренировок, Джеймс, Джейк, лайнмен по имени Рассел, Финн и я, собрались в гостиной вокруг кофейного столика, и едим, расположившись прямо на полу.

Сидя плечом к плечу с Финном, мы смеемся, едим и обмениваемся шутками. Я постоянно ощущаю тепло его присутствия рядом. Но, верный своему слову, он ничего не предпринимает. И его обещание продолжает вертеться в голове. Я буду ждать.

Сейчас мы в Сан-Диего, где ярко светит солнце, и морской бриз ласкает теплом мое лицо.

Финн взял напрокат джип цвета лайма с откидным верхом.

— Прямо как в восьмидесятые, — говорю я, стараясь перекричать шум ветра.

Финн сверкает белоснежной улыбкой на загорелом лице, солнечный свет играет в волосах. «Джип» мог бы увеличить продажи своих автомобилей, просто используя его фотографию за рулём.

— Это слишком?— спрашивает Финн.

Вообще-то, да. Мои волосы развеваются и хлещут по лицу, несмотря на то, что я стянула их в надежный конский хвост. Но еще это так весело. После нескольких часов, проведенных в душном самолете, открытое небо над головой и свежий воздух опьяняют.

— Идеально, — кричу я в ответ.

Он смеется и направляет машину вверх по извилистой дороге, огибающей побережье. Пейзаж потрясающий: массивные дома, врезанные в береговую линию, их многочисленные окна сверкают в послеполуденном свете, а Тихий океан простирается на Запад, как ослепительное полотно, усыпанное сапфирами и золотом.

Финн подъезжает к закрытым воротам и набирает номер.

— Я установил их после того, как начал играть профессионально, — говорит он немного мрачным тоном. — Отцу идея не понравилась, но мысль о каком-нибудь сумасшедшем фанате на территории нравилась мне еще меньше.

— Кто на такое способен?

— Такое уже случалось. — Ворота медленно открываются. — В прошлом году одна девушка пыталась сюда проникнуть. Она хотела посмотреть на мою старую комнату.

— О, боже.

— Она оказалась вполне безобидной, но кто-то другой может и не быть таким.

Финн въезжает на подъездную дорожку. Она не длинная, но оставляет дом скрытым из виду за поворотом. Жилище родителей Финна — ранчо в форме буквы Г в калифорнийском стиле шестидесятых, выкрашенное в мягкий серый цвет с ярко-белой отделкой, раскинувшееся на берегу океана. Едва мы подъезжаем, двойные двери дома распахиваются, и выходит высокая стройная блондинка.