Мечты не умрут - Джойс Бренда - Страница 24

• Предыдущая
• 24/27
• Следующая

Улыбка Блэр несколько померкла, когда она не увидела ни Барбары, ни девочек на улице перед отелем. Она осмотрелась вокруг, но не обнаружила никаких признаков красной машины Барбары. Блэр стало страшно, но она попыталась не поддаваться этому чувству. Не было никаких оснований для волнения. Блэр снова внимательно оглядела улицу. К своему ужасу, она увидела приближающуюся Дану.

Вся ее радость исчезла. Ее охватило тягостное напряжение. Блэр совсем не хотела встречаться с Даной — ни теперь, ни когда бы то ни было в будущем.

— Привет, Блэр. Нам надо поговорить. — Дана выглядела расстроенной. — Я все еще под неприятным впечатлением от нашей последней беседы.

В глазах ее было беспокойство. Блэр недоверчиво вглядывалась в черты матери.

— У тебя много долгов, Дана?

— Что? — Дана, казалось, удивилась и смутилась.

— А Мэтту известно, что ты отлично стреляешь? — спросила Блэр с горечью и почувствовала, что сердце ее болезненно сжалось.

Дана смотрела на нее с величайшим изумлением:

— Ты обвиняешь меня?

— Не знаю. Мэтт говорит, что ты по уши в долгах, но появляешься здесь, одетая так, будто только что сошла со страниц журнала «Вог», посвященных светской хронике. И ты, как выясняется, встречалась с Риком. Это правда?

Глаза Даны затуманились слезами.

— Блэр, я всегда любила Рика. Ты же знаешь, каким он был. Как же я могла не любить его? Да, мы снова стали любовниками и друзьями. И, думаю, самыми близкими и лучшими друзьями.

Она улыбнулась, хотя по щеке ее скатилась слезинка. Дана вынула из сумочки от Шанель бумажную салфетку. Блэр хотелось бы верить ей, но она не могла поддаться этому чувству. Дана казалась очень убедительной с этой одинокой слезинкой, сползающей по щеке. Блэр подумала, что ее мать могла бы стать великой актрисой. В Голливуде сделали ошибку, отвергнув ее.

— Когда ты видела Рика в последний раз?

— В ночь накануне того дня, когда его убили, — ответила Дана, тщательно промокая глаза, чтобы не повредить свой макияж. — Ту ночь мы провели вместе.

— Где?

— В его доме. — Казалось, Дана была удивлена этим вопросом.

Глаза Блэр расширились.

— А Фейт знала об этом?

— Конечно, нет. Мы старались держаться очень тихо и скромно. Но Джейк, конечно, знал, — призналась Дана, и глаза ее потемнели, когда она произнесла его имя.

— Ты думаешь, это он виновен? — вынуждена была спросить Блэр, содрогаясь от страха в ожидании ответа.

— Думаю, это весьма вероятно. Он очень удручен, Блэр. Я знаю, что ты к нему привязана…

— Больше не привязана.

Блэр с трудом могла поверить, что это сказала она, настолько решительным был ее тон. Но главное, что сказала она это совершенно искренне. И все же ей ужасно не хотелось, чтобы Джейк, каким бы испорченным он ни был, оказался убийцей. Она не могла бы этого принять, пока не будут найдены неопровержимые доказательства его вины.

— Я рада, что ты с этим справилась! — воскликнула Дана, дотрагиваясь до ее руки.

Сердце Блэр отчаянно зачастило, и она отстранилась от матери. Похоже было, что Дане это небезразлично. А что, если она действительно беспокоилась? Вдруг Дана изменилась?

Жизнь иногда проделывает странные зигзаги. Уж Блэр-то это было известно не понаслышке. Никогда прежде она не смогла бы поверить, что когда-нибудь вернется в Хармони и что у нее завяжется роман с Мэттом Рэмси.

— Блэр, я говорю правду. Я волновалась за тебя.

Блэр понимала, что нет смысла упорствовать, но все же опасалась уступить. Она не могла позволить Дане снова предать и уничтожить ее.

— Слишком поздно.

— Никогда не поздно, — прошептала Дана, и в глазах ее Блэр прочла глубокую печаль. — Никогда не поздно начать все сначала. Не можем ли мы попытаться?

У Блэр было такое ощущение, будто ее разрывают на части.

— Мне надо найти Линдсей, — сказала она, отворачиваясь.

— О, детка, пожалуйста, Блэр, поверь, я изменилась. — Дана последовала за ней в отель, продолжая говорить.

Блэр заторопилась в холл.

— Не знаю, мама, — сказала она. И сама испугалась. Как это слово вырвалось у нее?

Дана стояла неподвижно и ждала.

Блэр вдруг осознала, что Линдсей нет в холле.

— В чем дело, Блэр?

Теперь, испуганная, она смотрела на Дану, не видя ее. Взгляд ее отчаянно блуждал по холлу отеля, будто она могла не разглядеть здесь свою дочь.

— Уже половина шестого. Я должна была встретиться с ней здесь в пять. Линдсей ходила с Мэри Марли и ее матерью за покупками! — выкрикнула Блэр.

Она бросилась к телефону в холле и позвонила в их номер. Ответа не последовало. Потом она набрала номер оператора отеля и спросила, не оставлено ли для нее сообщения. Сообщения не было. Блэр повернулась к матери, прижимая руку к бешено бьющемуся сердцу.

— Дорогая. — Дана дотронулась до ее руки. — Они просто опаздывают. Возможно, задержались в каком-нибудь бутике или попали в пробку. Уверена, что они могут подъехать в любую минуту.

Блэр слышала ее слова, но они смутно доходили до ее сознания, потому что мысли ее метались. Ей уже мерещились всякие ужасы. Не ответив Дане, она бросилась к стойке, за которой сидел клерк, и спросила, не видел ли он Линдсей. И получила ответ, которого никак не ожидала.

— Она вышла из отеля вместе с Джейком Каттером, — сообщил молодой человек. — Я в этом уверен.

— Ну, как гамбургер? — спросил Джейк.

Линдсей наелась до отвала.

— Больше не помещается, — сказала она.

Джейк сидел напротив нее за столиком загородного ресторана, расположенного недалеко от шоссе. Линдсей было не все равно, где обедать. Она бы предпочла остаться в городе и пойти в «Пегас».

А в этом придорожном ресторанчике было темно и дымно. Здесь было полно народу и стоял невообразимый шум. Он был полон ковбоев и девиц в облегающих джинсах и коротких юбках. Столик, за которым они сидели, находился далеко от стойки, где пили пиво люди с такими манерами, каких ей еще не приходилось видеть.

— Не пора ли нам идти? — спросила Линдсей.

— А как насчет мороженого? — ответил Джейк вопросом на ее вопрос, не сводя с Линдсей внимательных глаз.

— Но мама ждет меня в другом месте. Ведь уже почти семь. Думаю, нам пора двигаться.

Она была решительна и серьезна. Ей не только было отвратительно это место, но и с Джейком оказалось вовсе не весело или интересно. Он почти не разговаривал с ней, а то, как он весь вечер наблюдал за ней, нервировало ее. За все время он улыбнулся только раз — официантке.

— Ты всегда слушаешься маму? — спросил Джейк.

Линдсей смущенно заерзала на своем стуле:

— По большей части. Вдруг она не получила твоего сообщения, дядя Джейк. Могу я ей позвонить?

— Мы сейчас уедем, — сказал он, подавая знак светловолосой официантке. — Твоя мама когда-нибудь говорит тебе обо мне, Линн?

— Нет, — правдиво ответила Линдсей.

Он уставился на нее:

— Ты хочешь сказать, что она ни разу не говорила тебе, что я твой отец?

Линдсей замерла.

— Мой папа умер. Он умер от рака еще до моего рождения.

Джейк наконец улыбнулся ей, но улыбка его была неприятной и холодной, и Линдсей вцепилась в край стола, не в силах отвести от него взгляда, будто он ее гипнотизировал.

— Твой отец не умер. Я твой отец. Блэр солгала тебе.

Казалось, она перестала даже дышать.

— Моя мама никогда не лгала мне, — сказала Линдсей, пытаясь побороть слезы.

Сказанное Джейком не отпускало ее. Она всегда мечтала иметь отца. Всю свою жизнь она отчаянно-хотела, чтобы у нее был отец. Но, помня о том, что ее отец умер до ее рождения, она мечтала о том, что ее мама когда-нибудь выйдет замуж и тогда у нее появится отец.

— Я хочу домой, — сказала Линдсей голосом, хриплым из-за сдерживаемых слез.

Блэр не могла ей солгать. Уж во всяком случае, не в таком вопросе. Значит, Джейк ошибся. Но зачем он ей это сказал?

— Мне нужна моя мама, — прошептала Линдсей, безуспешно борясь с подступающими слезами.

• Предыдущая
• 24/27
• Следующая