Верни мне крылья, любимая (СИ) - Жнец Анна - Страница 17

«Что ж, — подумала Арабелла, глядя на женщину, что с надеждой ждала ее ответа. — Я прекрасно понимаю, почему проблему Агнес не решили до сих пор».

— Нужного вам зелья у нас нет, — сказала она и поспешила добавить: — Но завтра обязательно будет. Хотите сделать индивидуальный заказ?

— Да, — закивала обрадованная женщина. От облегчения она даже прижала ладонь к груди. — Да-да, я возьму сразу несколько бутылочек. Утром пришлю за ними служанку.

Всю ночь втайне от приболевшего Милтона Арабелла хозяйничала в его кабинете — варила зелье по собственному рецепту. Благо полки шкафов были набиты всевозможными ингредиентами, среди которых легко отыскались нужные.

К рассвету на столе рядом с остывшим котлом аккуратно выстроились в ряд десять наполненных жидкостью фиалов. Около полудня их забрала служанка госпожи Агнес, заплатив за каждую склянку по серебряному грифону. Таким образом, в руках у Арабеллы оказалось ее полугодовое жалование. И отдавать его Милтону было необязательно.

К вечеру в лавку к Арабелле явилась целая делегация смущающихся волшебниц, и самая бойкая среди них шепотом попросила: «Такое же чудо-средство, как то, что вы сделали для дочери госпожи Уинстон. Двадцать баночек, пожалуйста».

Арабелла приняла индивидуальный заказ и снова работала всю ночь без отдыха. В этот раз за каждый флакончик она попросила по три грифона. И получила! Женщины охотно расстались с деньгами и покинули аптеку, рассыпаясь в благодарностях.

А потом пришли другие. В зелейную лавку господина Милтона потянулась длинная вереница волшебниц, уставших от регулярной боли. Они закупались впрок, советовали зелье Арабеллы своим подругам, особо щедрые платили не серебром, а золотом.

«Больше не надо терпеть, — читалось на их лицах. — Не надо с содроганием ждать тех самых дней».

Мужчинам и обычным женщинам, не обладающим магическими способностями, этого было не понять — понимали только колдуньи, чей дар являлся одновременно и проклятием.

К тому моменту как хозяин лавки и по совместительству начальник Арабеллы встал на ноги, под матрасом у девушки завелся целый зоопарк из грифонов и драконов. Звон монет ласкал слух, когда Арабелла пересыпала их из одной ладони в другую.

Часть денег она отдала Милтону за то, что пользовалась его кабинетом и слегка проредила запас хранящихся там ингредиентов. Хотела предложить сотрудничество, но тут подвернулось куда более интересное предложение.

После обещания Арабеллы прошло семь дней. Неделя.

Она так и не вернулась.

Он ждал.

Ждал, сходя с ума от неизвестности и горячего желания увидеть возлюбленную. Ждал, не находя себе места от беспокойства, медленно, но непреклонно впадая в отчаяние.

Ему так необходимо было снова к ней прикоснуться. Просто на нее посмотреть. Оказаться рядом. Близко.

Время шло. Часы, равнодушные к страданиям Дьяра, отсчитывали секунды, а те ползли, как улитки, тянулись, как густая, тошнотворно-приторная патока.

Каждый вечер Дьяр спускался в «Гостиную встреч» с надеждой увидеть Арабеллу. Каждую ночь после двенадцати он поднимался наверх с очередной клиенткой, убитый горем, придавленный разочарованием к полу, как гранитной плитой.

Он вздрагивал, когда слышал шум открывающейся парадной двери, и тут же поворачивался на этот звук, вытягивал шею, чтобы посмотреть, кто вошел. Не она. Всякий раз это оказывалась не она, и его накрывало почти физической болью.

Он жил только ради обещания Арабеллы. Только потому, что верил: любимая сдержит слово. Сойти с ума не давали воспоминания. Дьяр закрывал глаза и чувствовал, как снова целует свою избранницу, ощущал на губах ее вкус. Сумасшедшую сладость. Невыразимую горечь.

— Опять замечтался? — голос Лаиры выдернул Дракона из мыслей. Проклятая сутенерша раскрыла его убежище в темном углу за колонной и теперь наверняка отправит развлекать клиенток, этих омерзительных каракатиц.

Он не может. Не должен. У него есть истинная пара.

— Если не хочешь опять попасть в комнату боли, ступай и подцепи кого-нибудь до полуночи. И чтобы в этот раз клиентка ушла от тебя довольная. Вот, — Лаира сунула ему в руки пузырек с возбуждающим зельем. — Смотри, — она указала рукой в зал. — Повезло тебе сегодня, Чешуйка. Счастливчик ты у нас. Гляди, какая красотка к нам зашла. Беги к ней, пока не перехватили. — Чужая ладонь с размаха шлепнула Дракона по ягодице.

Сжав зубы, Дьяр двинулся в обозначенном направлении.

Развлечь клиентку? Что ж, это он может. Сейчас он так ее развлечет, что та унесется отсюда, пылая яростью, а сам Дьяр отправится в комнату боли — в третий раз за неделю.

Неважно. Какая, к Хедит, разница? Сегодня он опять не увидел Арабеллу. В бездну! Пропади все пропадом!

Под довольным взглядом Лаиры он приблизился к женщине.

Действительно привлекательная. С талией, нездорово тонкой. Очередная любительница сдавить внутренние органы корсетом? Как она вообще дышит? С большими карими глазами. Коровьими. С длинными ресницами. Похожими на черные лапки насекомых. В роскошном платье. Ярком до тошноты.

Красивая. Омерзительная.

Ничуть не лучше остальных.

Все женщины, кроме Арабеллы, были для Дьяра серым фоном, по которому взгляд скользил, не задерживаясь. Он не замечал их, пока Лаира не указывала на какую-нибудь клиентку пальцем или одна из этих клиенток навязчивой декорацией не вырастала прямо перед его носом.

Одинаковые. Полные и худые, старые и молодые, красивые и безобразные — они все были для Дьяра на одно лицо.

— Поднимемся наверх? — «Красное платье» оказалась не робкого десятка и сразу взяла быка за рога. Явно знала, чего хочет, и не смущалась. На Дракона она смотрела с видом женщины, полностью осознающей свою привлекательность. Вот только на Дьяра ее чары не действовали.

— Пойдем, — согласился он с легкостью, которая обязательно насторожила бы Лаиру, да и любого, кто хорошо знал этого несговорчивого курто.

Правильно. Он не сдался, не смирился со своей рабской участью, не испугался комнаты боли — у него был план.

О, с каким удовольствием Дьяр отыграется на этой женщине за свои унижения, за настойчивые попытки Лаиры подложить его под всех каракатиц мира, за мучительное разочарование, которое испытывает каждый вечер: Арабелла уже неделю не приходит в бордель, к нему. Хотя обещала!

Они поднялись по лестнице. Всю дорогу «Красное платье» бросала на Дракона кокетливые взгляды. «Лапки насекомых» на ее веках трепетали. Грудь тяжело вздымалась. Было видно, что подъем дается женщине нелегко. Неудивительно. Так затянуть корсет! Молодая, а дыхание вырывается из сдавленной груди с шумом отходящего паровоза.

В спальне, тесной, затхлой, раздражающей обилием алого цвета, клиентка сразу же, без лишних прелюдий, опустилась на кровать. Опершись на локти и склонив голову к плечу, она любовалась крепким мужским телом. Смотрела так, будто не насиловать Дьяра собралась, а осчастливить. Красотка ведь! Все должны падать к ее ногам, сраженные взглядом коровьих глаз и трепетом насекомьих лапок. Даже продажные парни при виде такого великолепия обязаны терять голову и отказываться от денег. Так она думала. Это читалось на ее лице.

Какое поразительное самомнение!

Дьяр выдохнул, тщетно сражаясь с бешенством.

Ненавидел! Как же он их всех ненавидел!

— Не хочешь раздеться? — Клиентка медленно провела пальцем вдоль ложбинки своей груди, явно считая, что этот чувственный жест заставит курто выпрыгнуть из штанов и броситься к кровати, захлебываясь слюной.

Эти ее ужимки, томные взгляды из-под ресниц, пошлое облизывание губ — неужели она и правда думает, что выглядит соблазнительно? Любовных романов начиталась?

— Разденусь, — пообещал Дьяр, предвкушая, как собьет с красавицы спесь. — Только сначала выпью возбуждающее зелье.

— Возбуждающее? — вытянулось лицо женщины. — За… зачем?

— Чтобы возбудиться, — пожал плечами Дьяр, вспомнив главное правило борделя, не раз озвученное Лаирой: клиентка должна быть уверена, что у курто встает на ее прелести, а не благодаря волшебной микстуре. Иначе оскорбится, бедняжка.