Верни мне крылья, любимая (СИ) - Жнец Анна - Страница 2

Только Дьяр собрался оттолкнуть ненавистную клиентку, как вдруг заметил спускающегося по лестнице Лиса.

Три часа назад этот рыжий, словно огонь, мужчина поднялся с женщиной в спальню, но купили его, видимо, ненадолго, и теперь Лис возвращался в «Гостиную встреч», чтобы до конца ночи успеть подцепить кого-нибудь еще и принести проклятой хозяйке «Шипов» лишнюю золотую или серебряную монету.

Дьяр недолюбливал Лиса. Скользкий, хитрый, беспринципный, тот во всем искал свою выгоду. И сейчас, заметив новую клиентку, молодую, хорошенькую, с добрым лицом, остановился на середине лестницы и прищурился. Выбрал жертву.

Если надо с кем-то переспать за деньги, почему бы ни сделать это с красивой женщиной?

Приняв соблазнительный и развратный вид, Лис направился в сторону одиноко сидящей на диване блондинки. Его, Дьяра, истинной паре!

Дракон сам не понял, как оказался на ногах. Где-то за спиной возмущалась брошенная клиентка. Лаира метала взглядом молнии, обещая вселенские муки.

Ему было плевать!

Он не мог отдать свою избранницу другому мужчине.

А значит, придется предстать перед ней в качестве курто и соблазнить, пока этого не сделал Лис или другой мужчина из «Шипов».

О, святой огонь! Сейчас он будет пытаться понравиться своей истинной паре. Но не как гордый дракон из древнего рода, а как шлюха, как мужчина, продающий себя за деньги.

Ни разу в жизни Дьяр не пытался выглядеть соблазнительно и сейчас, приближаясь к своей избраннице, понятия не имел, как себя вести.

Как другие курто? Те старались привлечь внимание клиенток томными взглядами и развратными позами, но начни Дьяр им подражать, наверняка выставит себя посмешищем. В каждом его движении будет сквозить неловкость, на лице — читаться унижение.

Что тогда?

Как заставить прекрасную блондинку выбрать его, Дьяра, а не Лиса, куда более опытного и раскрепощенного.

Краем глаза дракон заметил, что отвергнутая клиентка отправилась жаловаться Лаире, но не повел и ухом.

Пусть жалуется. Завтра ему не поздоровится, но сегодня он, возможно, прикоснется к любимой, а это стоит всей боли мира.

Два метра до дивана, на котором она сидит.

Один метр.

Он должен заговорить. Что-то сказать. Что именно?

Еще минуту назад избранница смущенно озиралась по сторонам, но вот заметила приближающегося к ней курто, и теперь взгляд ее прекрасных голубых глаз был прикован к Дьяру. Под этим взглядом дракон еще больше вспыхнул и оробел.

Его избранница. Его истинная пара. Смотрит на него и видит перед собой шлюху, жалкое отребье, продающее себя за деньги.

Он шел, и каждый шаг был мучением. Дощатый пол холодил босые ступни. Черная краска на веках казалась тяжелой и тянула эти самые веки вниз. Вместе с потом она попадала в глаза и начинала их жечь. Вот как сейчас.

Дьяр заморгал, пытаясь избавиться от ощущения инородных частиц на слизистой. Не помогло. Тогда с чувством неловкости и досады он потер глаза, но только размазал краску по лицу. Теперь он ощущал ее не только на веках, но и на скуле, и на виске. Неопрятный, должно быть, вид. И еще более вульгарный, чем раньше.

Остановившись перед избранницей, Дьяр растерялся. Подумал, что надо игриво улыбнуться, но уголки губ дернулись в короткой нервной гримасе. Ничего соблазнительного.

«Скажи ей что-нибудь!» — мысленно приказал он себе и продолжил молчать.

Девушка нарушила тишину первой. Красная и не менее взволнованная, чем Дьяр, она отвела глаза и прошептала куда-то в сторону:

— Холодно сегодня, не так ли? Погода совсем испортилась.

С тех пор как Дьяр обзавелся рабским ошейником на горле проблема плохой погоды его больше не касалась: вот уже неделю он был заперт в «Шипах» и ничего не видел, кроме четырех стен.

Тем не менее дракон ответил:

— Утром был дождь. — И весь затрепетал при мысли, что говорит с истинной.

Он говорит с истинной!

Она так близко, что он может разглядеть аккуратную родинку на ее щеке, почувствовать сладкий, волнующий аромат женской кожи.

— Ах да! — прекрасная блондинка охотно ухватилась за нить беседы. — Я как раз попала под дождь, когда шла… — И тут она вздрогнула, будто вспомнив, с кем общается.

С мужчиной, предлагающим себя как товар.

Ее щеки, и без того пунцовые, запылали ярче.

— Садись, — опустила она ресницы и подвинулась на диване, приглашая Дьяра устроиться рядом. — Меня зовут Арабелла. А тебя?

Арабелла.

Этот набор звуков перышком защекотал пространство между ребрами.

Смакуя, как конфету, Дьяр несколько раз повторил про себя: «Арабелла, Арабелла», — и почувствовал, как в груди разливается тепло.

Арабелла. В переводе с древнеиманского «Прекрасная лилия». Нежный и изящный цветок.

О, святой огонь, как ей подходит!

Опускаясь на диван подле истинной, Дьяр заметил, что Лиса перехватила некая госпожа с пышной прической и увела за ширму из живых растений. Какая удача! Теперь рыжий прохвост не сможет помешать его планам, не вклинится между ним и Арабеллой и не перетянет ее внимание на себя.

Внутреннее напряжение немного ослабло. Дышать стало легче, но Дьяр по-прежнему ощущал себя слишком голым, слишком уязвимым. И эта краска на лице, указывающая на его постыдное ремесло…

Все шлюхи в Имании красили лица. Женщины — губы, мужчины — глаза.

— Ты давно… — Арабелла нервно комкала ткань платья на коленях. — Давно этим занимаешься?

Как будто окатили ледяной водой и одновременно ударили под дых!

О, пламя небес! Его истинная спрашивает, как давно он спит с женщинами за деньги!

И что ответить?

— Неделю, — прохрипел Дьяр, не зная, чего хочет больше, — завыть, начать крушить все подряд или забиться в какой-нибудь темный угол, где его никто не увидит.

На самом деле он еще не успел обслужить ни одну женщину: не срослось, большую часть из этих семи дней Дьяр провел в комнате боли, срывая голос от крика и пытаясь не сойти с ума от страданий, физических и душевных. Но в «Шипах» он уже неделю. Самую длинную неделю в своей жизни.

Сгорая от стыда, Дьяр незаметно вцепился пальцами в собственное бедро. Смотреть на Арабеллу было мучением, и он уставился на свои босые ноги. Сбитые в кровь босые ноги, смуглые, с некрасиво отросшими ногтями, стоящие на полу рядом с женскими туфельками, что изящно выглядывали из-под длинной юбки.

— Подожди здесь, — хрустальным колокольчиком прозвенел рядом голосок его истинной. Она обратилась к нему мягко и ласково, словно целительница к больному, которого очень жалела. — Я сейчас оплачу твое время, и мы переместимся наверх.

Зашуршали юбки — Арабелла встала с дивана.

Наблюдая за тем, как она идет к Лаире, Дьяр отчетливо осознал: его сейчас купят. Девушка, которую он полюбил с первого взгляда, вот-вот заплатит за его тело. Они поднимутся в спальню, разденутся и…

Проклятые ледяные бесы!

Он должен был ухаживать за своей истинной, дарить ей огненные фигуры, соблазнять своими шикарными крыльями, станцевать для нее ритуальный брачный танец и только потом, обручившись, отвести на супружеское ложе.

Вместо этого, его купят и поимеют, как шлюху.

— Вот, возьми, — Лаира протянула ему пузырек с бесцветной жидкостью. — Примешь, если возникнут проблемы. Хотя какие проблемы могут быть с такой-то красоткой? — Смотрительница «Шипов» стрельнула глазами в сторону Арабеллы. — Но если все же возникнут, выпей зелье незаметно. Клиентка должна чувствовать себя привлекательной. Должна верить, что у тебя встает на ее прелести, а не благодаря волшебной микстуре. Понял?

О, святой огонь! Слушать Лаиру было сущим унижением. Мерзкая сутенерша рассказывает ему, как обращаться с истинной. Сует в руки возбуждающее пойло. В поясном мешочке у нее звенят монеты, заплаченные за его тело.

Какой позор!

— У тебя ведь первый раз? Ну, с женщиной.

Дьяр промолчал. Что проклятая Лаира имела в виду? Первый раз вообще или в качестве шлюхи?