ЮнМи. Сны о чём-то лучшем (СИ) - Лукин Андрей Юрьевич - Страница 37

— Вот сейчас лучше молчи, — сказал СанХён. — Поняла? Просто помолчи. Мне надо подумать.

Упёртый айдол поджал губы и принялся с самым независимым видом сосать фруктовый коктейль через трубочку.

А началось всё с того, что утром у бассейна Серёга увидел ЮБин.

Нет, он сначала её не узнал. Ну, расположилась симпатичная деваха на лежаке, отдыхом наслаждается. Кивнули друг другу вежливо, и лишь минуты две спустя память услужливо подсказала, что он, растяпа, только что прошёл мимо той самой Ким ЮБин. Не зря же лицо знакомым показалось. Чёрт-чёрт! Серёга даже дёрнулся было вернуться, но вовремя опомнился. Мы же не представлены, как можно? А если серьёзно, просто неудобно тревожить незнакомого человека на отдыхе. Да и живём в одном отеле, ещё увидимся, отпуск только начался.

Да, это была та самая ЮБин, стройная красотка, певица и рэпер с волнующе низким голосом, которая в Серёгином мире заменила в "Wonder Girls", если не изменяет память, ушедшую по состоянию здоровья Хёну и ставшая вижуалом группы. Надо срочно проверить, как с этими гёрлз обстоят дела здесь. Потому что имеется очень важная причина. Просто очень.

Добежав до номера и всполошив своей торопливостью ЁнЭ, он схватил ноутбук… И десять минут спустя досадливо выругался вполголоса. Группа "Wonder Girls" здесь была, только называлась "Stunning Girls." Почти так же. И состав был тот же самый. И агентство — "JYP Entertainment". И руководитель, само собой, Пак Джин Ён. Тот самый J.Y.Park или JYP (Джей Вай Пи) — певец, композитор и музыкальный продюсер. Это его группу "HotIce" ЮнМи на том скандальном шоу напугала якобы смертельно опасной для здоровья кимчхи. Как там, кстати, Дахён поживает, узнать бы?

"Wonder Girls" Серёге нравились. Песен у них было не слишком много, но девуль не зря называли ретро-королевами Южной Кореи, ведь их музыка содержала элементы 1960-80-х годов и вообще звучала вполне по-европейски. В 2017 году Billboard поставил "Wonder Girls" на 3-е место в списке "10 лучших к-поп женских групп последнего десятилетия".

"Ну, до семнадцатого года ещё далеко… Взглянем-ка на тутошнюю дискографию "потрясающих девчат". Ну, если мне не изменяет мой склероз, почти один в один, кроме, разве что парочки композиций, название которых ни о чём не говорит. А кое-чего и вовсе пока нет. М-да."

Для пущей уверенности несколько раз пробежав глазами список, он уставился тяжёлым взглядом на тревожно замершую ЁнЭ.

— Вот такая фигня, — сказала он наконец. — Оттоке? (Что же делать?)

— Юна, что случилось? — осторожно поинтересовалась ЁнЭ. — Ты опять что-то не то сказала? Что-то плохое сделала?

— А? Что? Да нет, ЁнЭ-сии, всё в порядке. Ничего я не сделала… пока. А могла бы. Просто вовремя спохватилась.

— Да в чём дело-то? Только скажи честно, ты меня сейчас не разыгрываешь?

— Ага-а-а! — хищно улыбнулся он. — Боишься? Совесть спокойно спать не даёт? Не волнуйся, именно сейчас я тебя не разыгрываю. Просто так получилось, что я одну чужую песню чуть себе не присвоила. И вот теперь думаю, что делать?

— Подожди, ЮнМи-ян, а разве тут есть о чём думать? Конечно, нельзя брать чужое. Как ты можешь ещё сомневаться.

— Ну, долго объяснять… Вопрос такой… не простой. Надо идти к Санычу… Да не хмурься, ЁнЭ, я знаю, что ты не любишь, когда я сабонима так называю, но я же любя и только при тебе.

И надо же было такому случиться, что когда он шел на встречу с президентом (ЁнЭ позвонила и договорилась, СанХён как раз завтракал), так вот, когда уже поднялся на второй этаж отеля, внизу он увидел всю группу "Stunning Girls". Всех четверых: ЕЫн, СонМи, ХеРим и ЮБин. Похоже, у них как раз фотосессия у бассейна завершалась. А у Серёги в голове сразу зазвучали слова, которые он уже потихоньку привык считать своими:

Baby why I’m so lonely

Нан этханындэ нон мвони

Baby no нэ маыми

Ончже ноль ттона борильчжи молла

* * *

Милый, почему мне так одиноко?

Я хочу тебя, а не ты меня.

Милый, моё сердце не знает,

Когда ты расстанешься со мной.

И настроение совсем испортилось. И чтобы не оставаться в таком настроении одному, он испортил его и СанХёну. Тот даже кофе не допил.

— В общем, такие дела, господин президент. Имеется у меня для вас пренеприятнейшее известие, — так начал свою речь Серёга после обязательных расшаркиваний и поклонов. — Есть у меня одна песня… Необычная и очень хорошая. И слова уже есть и ноты. Но дело в том, что её придётся отдать. Жалко, конечно, но иначе нельзя.

— И кому ты собралась отдавать НАШУ песню? — сузил глаза СанХён.

— "Stunning Girls". Они тоже как раз в этом отеле отдыхают.

— Пак ДжинЁну? — тяжело уточнил СанХен. — В другое агентство собралась перебегать?

— Никуда я не собралась. Мне и у вас хорошо. Но песню отдать надо. Я сегодня, когда девчонок из группы увидела, меня словно под руку что-то толкнуло. И голос внутренний так прямо и сказал: отдавай, это их песня. Понимаете, сабоним? Предчувствие у меня такое. Вы же помните — со мной бывает. Я точно знаю, эту песню я написала для них. Потому что она как раз в ретро-стиле. Вот так.

— Нет, — веско сказал, словно отрубил, СанХен.

Серёга вздохнул. Начинается.

— Да, — не менее веско возразил он. — Понимаете, сабоним…

— Не понимаю. Так что, конечно, нет.

— Конечно, да, — даже и не думал уступать Серёга. — Сабоним, это, само собой, не мне решать и не мне советовать, но кто мешает вам под это дело выторговать у Джипа…

— У кого?

— У Джипа. Ну, у Джей Вай Пи.

— Ты его так при встрече не назови.

— Да я и не собиралась. А насчёт песни… Знаете, сабоним, я тут подумала… Я, конечно, может, глупости говорю…

— Да, — с готовностью подхватил СанХён. — Тут ты права — именно глупость ты мне и предлагаешь. И глупость, заметь, феноменальную. Подумала она… Вот скажи мне, ты что, всерьёз собралась эту свою песню им даром отдать? Даже не продать? Нате, мол, друзья-конкуренты, от всей моей щедрой души шикарный подарок, который вас прославит, а мне на всю жизнь приклеит ярлык "редкая дура"?

— Сабоним, ну зачем же так грубо? Я в конце концов посоветоваться пришла, не за вашей же спиной такое… делать.

— Ну хоть на этом спасибо. Вижу, что кое-чему я тебя всё же научить сумел. Но песню не отдадим и даже не продадим. Нет, нет и нет. Не вижу ни единой причины для столь необдуманного поступка. Твои ссылки на предчувствия меня не убеждают.

— Зато они убеждают меня.

— В агентстве я хозяин и только мне решать, что и кому отдавать… или не отдавать.

— А моим песням хозяйка я! — и, увидев, что президент вскинулся, тут же уточнил. — Я имею в виду — неопубликованным песням, которые я вправе никому не показывать и которые ещё у меня в голове. Вот так. И не надо грозить мне штрафами. Потому что я все равно песню отдам… Да, отдам! И если вы не согласитесь с тем, что я права, мы страшно рассоримся. Может быть, даже навсегда.

— Даже так?

— Даже так. Поймите, сабоним, это не просто предчувствие. Это… это абсолютная уверенность. Понимаете, эта песня — она как бы не совсем моя. Нет, придумала её я, но у меня такое ощущение, что я каким-то образом как бы перехватила чужое. Понимаете? Песни же не просто так в голове появляются, они откуда-то из пространства приходят, иногда уже почти готовыми. Ну, у меня голова так устроена, что она может их улавливать. У других авторов, возможно, всё иначе, а у меня именно так. И сейчас я уловила нечто очень хорошее, но на сто процентов не моё. И я поэтому точно знаю, что если песню им не отдам, мне покоя не будет. Всю жизнь потом буду терзаться из-за того, что поступила неправильно. Вам это надо?