Председатель (СИ) - Нот Вай - Страница 26

Да и вообще давно пора было осмотреть склады и ангары, просто времени никак не хватало.

Емельян Петрович оказался крепким мужичком лет пятидесяти пяти. Таким прям живчиком. Даже чересчур активным. От подобных людей быстро начинает голова болеть, потому что они как будто вообще не умеют затыкаться.

Но в данном случае, это было даже полезно. Потому что пока мы всё осматривали, он активно объяснял где что лежит, когда оно в последний раз использовалось, и когда мы всё это получили.

Впрочем, особых ценностей здесь не водилось. В основном всякие мелочи типа краски, бочек и прочих ящиков для хранения всего, древние сеялки, дранка и даже битый шифер.

Что до материалов для теплиц, то всё оказалось на месте, хотя уже и несколько потрёпанное временем. Например, каркасы кое-где покрылись ржавчиной. Часть стёкол побилась, но в целом из этого ещё вполне реально что-то соорудить. И системы отопления, насколько я мог судить, ещё в рабочем состоянии.

Меня это прям очень сильно воодушевило. Надеюсь, что мы успеем за лето их отстроить. Я бы уже и прямо после посевной взялся за них всерьёз. Надо хорошенько всё распланировать, и тогда к осени у колхоза будет очень приятное подспорье.

Несмотря на попытки скрыть правду от участкового, Николай Сидоров всё же оказался разоблачён. К его сожалению, обмануть Аркадия Васильевича Огурцова оказалось намного сложнее, чем лгать гражданским, поэтому спустя несколько часов жёсткого допроса, он раскололся.

Как удалось выяснить, драгоценности Сидорова действительно не имели ничего общего с его фамильными богатствами, и всё содержимое мешочка оказалось золотом, которое он раздобыл в лесу наткнувшись на разбитую немецкую легковушку с истлевшими трупами.

Более того, он и сам прекрасно понимал, что совершил страшное преступление, именно поэтому решил бежать из деревни вместе с награбленным. Его не смутили ни ночь, ни плохая погода, скорее он видел в этом даже плюс, ведь так выше шанс уйти никем незамеченным. Но на его беду, в дело вмешалась коварная случайность в виде козлика председателя.

Далее показания мужчины несколько раз менялись. Сначала он говорил, что планировал переплавить золото, затем прозвучали слова о желании продать добычу как можно быстрее. Когда Огурцов надавил ещё сильнее, то оказалось, что Сидоров даже знал кому именно можно продать, но отказывался называть имена, боясь мести с их стороны.

Незаконный оборот драгоценных металлов и распространение заведомо ложных, позорящих другое лицо сведений. Николай и сам понимал, что за такие серьёзные преступления срок ему светит не маленький, вот только Огурцов грозно навис над ним и тут же растоптал всю надежду простой фразой; «Дело на смертную казнь тянет…».

В голове преступника сразу же всё перевернулось. Он нервно схватился за голову и затрясся. Пользуясь подходящим моментом, участковый предложил ещё один вариант — это сделка со следствием. Если Сидоров согласится выдать имена соучастников, то Огурцов обещал умолчать о клевете, оставив таким образом лишь одно преступление из двух, что повышало шанс на тюремное заключение. Недолго думая, преступник ухватится за эту возможность как за спасательный круг, рассказав ему всё, что знал о людях и их местонахождении.

В результате, Николай Сидоров естественно отъехал в места не столь отдалённые.

Двадцать второго апреля, в деревне царило непривычное оживление. На улице перед правлением выстроились в ряд несколько грузовиков, украшенных транспарантами с коммунистическими лозунгами, флагами и, конечно же, портретами Ленина. Колхозники, которых собирались повезти на демонстрацию в районный центр, тоже старались не отставать и нарядились в свои лучшие костюмы и платья.

В целом, настроение у людей было приподнятое, не каждый день вместо работы, удаётся побывать где-то ещё кроме родного колхоза. Пусть даже и по партийной обязаловке.

Хотя я и слышал, как некоторые люди сетовали на тему, что вот Красная Заря, как передовики едут в Калугу, а мы, дескать, всего лишь в Ульяново.

Честно говоря, мне и самому стало несколько неприятно от этих мыслей. Но тут уж ничего не поделаешь. Чтобы вывести этот колхоз на новый уровень, нужно гораздо больше времени, чем какие-то десять дней, что я здесь председательствую.

В общем, простите товарищи, но как работали все эти годы, то и заслужили.

Впрочем, Ульяново сегодня тоже кипело жизнью. На демонстрацию собралось ну очень много людей, и, конечно же, гвоздём программы стала сцена на площади, где в том числе подводили итоги тому, чего добились советские люди за все годы существования союза и не только. К юбилею явно старались приурочить и новые достижения.

Например, и мне довелось поучаствовать на этом празднике жизни, благодаря случаю с Колькой Сидоровым. Обычно неповоротливый советский аппарат, в этом случае сработал очень быстро. Я даже удивился, когда день назад мне позвонила Жданова и предупредила, что нам с Андреем вручат благодарственные грамоты за содействие следствию. Видать в милиции решили к большой дате себе еще одно раскрытие оформить.

Так что пришлось выйти на сцену и выразить признательность. Хотя, конечно, лучше б денег дали или финансированию колхозу подняли. Но тут мечтать не вредно.

А вот Андрей совершенно искренне радовался такому признанию и с удовольствием примерял на себя роль героя. Какой же он ещё пацан, всё-таки. Но частичка его радости передалась и мне.

А после награждения меня выцепил участковый Огурцов, тоже довольный. Конечно, ведь это его больше всего чествовали, ну и других милиционеров, которые накрыли в Калуге сетку по покупке и сбыту незаконно добытых ценностей и драг. металлов.

Огурцов пожал мне руку и поблагодарил от себя за внимательность. Потом показал новые часы «ракета», которые ему только что вручили на сцене и добавил:

— Вот, на самом деле, даже и этого могло не быть. Всех этих наград наших. Знаете, Сан Саныч, делом Сидорова ж в КГБ заинтересовались. И банду благодаря ему крупную накрыли, да и золото-то немцы как получили? Та легковушка явная ниточка к очередному военному преступлению. такими делами комитет занимается.. Хорошо, что мы успели быстро тут всех накрыть, а то отстранили бы, как пить дать.

Я вежливо покивал. Честно говоря, меня уже мало интересовало, что там с этим Колькой будет. Хороший колхозник с его характером вряд ли бы получился, так и бегал бы по сомнительным заработкам, да с высоким шансом создавал бы нам потом проблемы.

С Огурцовым мы попрощались, а я решил пройтись по праздничной ярмарке, которую устроили тут же, на площади. Свободных рублей, у меня всё равно пока не было. Но интересно, что продают.

Впрочем, не успел я как следует осмотреться, как заметил в толпе покупателей товарища Елина. И стало мне любопытно, собирается ли он что-то покупать или так, глазеет, как большинство наших колхозников, денег у них особо не водилось, откуда бы. Но Елин выглядел очень уж уверенно, как будто знал, что хочет приобрести. И очень скоро я заметил, как он останавливается у лотка с дорогой югославской обувью. А дальше стало ещё интересней, потому что продавец вскоре вручил ему целых две коробки. Одну с мужскими туфлями, а другую с женскими сапогами, очевидно жене.

Елин расплатился и прошёл дальше, а я уточнил для себя цену его покупок. Как я и думал, тут пара колхозных заплат, не меньше. Не задерживаясь, я снова догнал нашего парторга, и на этот раз обнаружил его возле палатки с посудой, где он уже тоже покупал чайный сервиз.

Интересно… на какие деньги шикуем? Однако, повода заявлять о своих подозрения вслух у меня не было. Может он всю жизнь копил, кто знает. Но, это безусловно очередной знак о том, что с этим товарищем стоит держать ухо востро.

Тем временем, демонстрация подошла к концу, а задерживаться надолго в Ульяново нам не с руки, ведь по возвращению в колхоз нас ждала культурная программа возле неработающего клуба, наши комсомольцы его как смогли задрапировали, поэтому вид был не очень убогий.