Injectio платины 3 (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна - Страница 1

Синеет — синеет

Великое небо над нами.

Земля так огромна -

Она без конца и без края.

Желания каждый

В душе своей тайно лелеет,

Возможно ль другому

Их мыслью своею измерить!

Ли Чао-Вэй

История Лю И

— Кто вы и с какой целью прибыли в Букасо? — вежливо, но требовательно поинтересовался стражник, останавливая в городских воротах фургон и сопровождавшего его всадника.

— Чиновник по особым поручениям канцелярии губернатора провинции Хайдаро, — надменно ответил верховой, демонстрируя серебряную пластинку пайзы с выгравированными буквами и изображением императорской цапли. — А это…

Он кивнул на повозку.

— Со мной.

— Господин, — мгновенно сменив строгий тон на подобострастный, воин низко поклонился, прижимая левую ладонь к животу, а правой держась за древко длинного копья. — Не могли бы вы назвать вашему ничтожному слуге своё благородное имя?

— Рокеро Нобуро, — после секундного колебания представился молодой человек.

— Добро пожаловать в Букасо, господин Нобуро, — заросшее многодневной щетиной лицо собеседника расплылось в такой счастливой улыбке, словно он только что нашёл в грязи под ногами слиток золота, или жена после пяти дочерей родила-таки ему долгожданного сына. — Да будет ваше пребывание здесь приятным и необременительным.

В фургоне послышался неясный шум, прикрывавшая вход занавеска отодвинулась, и показалась голова пожилого мужчины в чёрной широкополой шляпе.

— Господин Нобуро, не могли бы вы узнать, есть ли здесь приличная гостиница?

Прослышав о том, что младший брат губернатора собирается для проверки некой жалобы, начальник Палаты налогов и податей попросил его взять с собой ещё и чиновника сего уважаемого ведомства. Полноценную ревизию планировали направить в уезд ещё год назад. Но сначала помешали более срочные дела, потом пришла петсора, и стало не до поездок.

Теперь, когда болезнь отступила, и жизнь начала возвращаться в норму, в Палате налогов и податей вспомнили о не проведённой ревизии, решив воспользоваться подвернувшейся оказией.

К сожалению, из-за навалившейся работы, в том числе и по оценке ущерба от эпидемии, сформировать полноценную комиссию не удалось, поэтому ограничились только одним проверяющим.

Рокеро Нобуро отнёсся к данной просьбе без особого восторга, поскольку не хотел, чтобы в губернской канцелярии знали подробности его пребывания в Букасо и растрезвонили о них по всему Хайдаро.

Судя по тому крайне неприятному разговору, старший брат очень недоволен его поведением, и, вполне возможно, что данная поездка является последним шансом проявить себя с положительной стороны в глазах близких, начальства и общества.

То есть необходимо не только успешно выполнить поручение, но и вести себя при этом так, как подобает родственнику высокопоставленного государственного служащего. А именно: вежливо, благонравно, являя собой образец нравственного совершенства и моральной чистоты.

Это-то и не нравилось молодому человеку больше всего, поскольку он рассчитывал, что в дали от сплетников Хайдаро ему не придётся отказываться от привычных радостей жизни.

Вряд ли сам Бано Сабуро или кто-то из его приближённых донесёт губернатору о неподобающем поведении проверяющего, если тот найдёт все перечисленные в жалобе факты не отвечающими действительности. Вот почему Рокеро Нобуро не ждал от предстоящей поездки каких-либо особых неудобств.

Если старший брат захотел какое-то время подержать младшего подальше от соблазнов большого города, так он и здесь постарается жить в своё удовольствие и даже в этой дыре сможет отыскать весёлых красоток, хорошего вина и приятную кампанию.

К сожалению, просьба начальника Палаты налогов и податей к губернатору разрушила все планы молодого человека.

Теперь рядом с ним будут глаза и уши из Хайдаро, а также язык, способный разболтать всему городу подробности пребывания Рокеро Нобуро в Букасо.

Какое-то время от даже подозревал, что спутника ему навязали с подачи старшего брата. Однако узнав, кого именно собрались с ним отправить, немного успокоился.

— Непременно, господин Фунадо, — ответил чиновник по особым поручениям и вопросительно посмотрел на стражника.

Тот переглянулся с застывшим у ворот приятелем и бодро отчеканил:

— У нас благородные господа чаще всего в "Бамбуковой жабе" останавливаются!

— Покажи дорогу! — не терпящим возражения тоном приказал младший брат губернатора.

— Помилосердствуйте, господин Нобуро, — растерянно залепетал собеседник. — Никак не могу. Узнает господин Томуро, что я без разрешения с поста ушёл, прикажет палками бить, да ещё и оштрафует. А у меня семья, дети малые.

— Никто тебя не тронет, — досадливо морщась, успокоил его всадник, но вдруг сурово нахмурился. — Или забыл с кем разговариваешь, простолюдин?!

— Да как можно, благородный господин!? — промямлил стражник, хлопая редкими ресницами, и, втягивая голову в плечи, затравлено глянул на приятеля. — Нешто я не понимаю? Только и вы уж во имя Вечного неба сделайте милость.

Поймав его взгляд, второй стражник метнулся куда-то за низкую, сложенную из кое-как обработанных камней ограду и тут же вернулся, ведя за ухо худого, чумазого паренька лет десяти, одетого в невообразимые лохмотья.

Закусив губу, тот тоненько поскуливал, размазывая слёзы и сопли по грязным, впалым щекам.

— Вот, господин Нобуро! — широко улыбнулся стражник. — Он вас проводит.

И рявкнул, не выпуская из скрюченных пальцев смятого уха несчастного:

— Доведёшь благородных господ до гостиницы мастера Тошаки. А попробуешь удрать, как в прошлый раз, я вас с матерью выкину из вашей вонючей конуры.

— Да, господин Мазик, — срывающимся от сдерживаемого рыдания голосом затараторил маленький оборванец. — Слушаюсь, почтенный Мазик. Всё сделаю, почтенный Мазик.

— То-то же, — проворчал мужчина и, отпустив распухшее, покрасневшее ухо, отвесил ему подзатыльник, заставив низко поклониться.

Подняв голову, но так и не рискнув выпрямить спину, мальчишка посмотрел полными слёз глазами на застывшего в седле дворянина.

— Показывай дорогу! — нетерпеливо приказал тот, грозно сведя брови к переносице.

— Сюда, господин, — проговорил провожатый, громко шмыгая носом и делая приглашающий жест тощей, грязной рукой.

Возница легонько щёлкнул вожжами. Повозка резко дёрнулась. Сидевший рядом Кубвань едва успел схватить того за локоть. Не столь ловкого господина Фунадо повело назад, и он скрылся в фургоне, где с шумом приземлился на застеленную одеялами скамью.

— Жбан! — для порядка прикрикнул на слугу Рокеро Нобуро. — Осторожнее, пёс косорукий! Не дрова везёшь! Давно палок не получал?! Так я распоряжусь.

— На всё ваша воля, господин, — с философским спокойствием отозвался возница, но в голосе его не слышалось ни страха, ни раскаяния. — Как прикажете. Только не из-за меня так вышло. Колесо в яму попало. Дороги здесь дрянь.

Покачав головой, молодой человек ткнул задниками сапог в крутые бока мышастого мерина. Устало фыркнув, животное зачавкало копытами по холодной грязи.

— Подожди, Снегирь, — негромко пробормотал седок, ласково потрепав по шее верного скакуна. — Скоро поешь и отдохнёшь. А если у хозяина гостиницы не будет овса, клянусь Вечным небом, я заставлю его накормить тебя лепёшками.

Заслышав звонкие хлопки, негромкий скрип и побрякивание сбруи, редкие прохожие на узких улочках торопливо расступались, освобождая дорогу крытой повозке на двух высоких деревянных колёсах с резными спицами и гордо восседавшему в седле всаднику с рыжеватыми усами под горбатым, явно когда-то перебитым носом.