Injectio платины 3 (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна - Страница 51

Она как раз блаженствовала на постели, совершенно ни о чём не думая, когда в дверь нетерпеливо постучали.

— Кто там? — встрепенулась Платина, пулей вскакивая с кровати, потому что, если старшая госпожа застанет её "в праздности", то не миновать длительной нотации или даже окрика. Особенно с учётом того, что хозяйка дома имела привычку входить в её комнату, не дожидаясь разрешения.

К счастью, этот гость оказался не столь бесцеремонен.

— Это я, — отозвался знакомый голос.

Девушка бросилась к выходу и, рывком распахнув дверь, едва не бросилась на шею своей единственной подруге, вовремя вспомнив, что здесь подобное не приветствуется.

— Здравствуйте, госпожа Сабуро! Вы даже не представляете, как я рада вас видеть!

— Я тоже, Ио-ли, — отвесив поклон, улыбнулась монашка.

— Проходите, пожалуйста, — радушно пригласила её Платина.

Шагнув через порог, женщина пристально оглядела комнату.

— А у вас уютно.

— Щедрость нашего господина безгранична, — вскричала путешественница между мирами, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал как можно искреннее. Всё-таки у себя дома она не привыкла к подобного рода славословием в адрес кого бы то и чего бы то ни было. Поэтому ей приходилось внимательно следить за собой, чтобы вовремя погасить невольно прорывавшуюся иронию. Здесь такого не поймут.

Пряча смущение, она обратилась к выжидательно застывшей служанке.

— Оки, принеси нам чаю.

— Слушаюсь, самая младшая госпожа, — пискнула девочка, исчезая за дверью.

— Садитесь, Амадо-ли, — предложила хозяйка комнаты, указывая на резной табурет.

— Учите имена родичей? — спросила гостья, кивнув на разложенную на столе книгу.

— Приходится, — вздохнула девушка.

— Это очень важно, Ио-ли, — наставительно проговорила сестра начальника уезда. — Самое главное в жизни человека — это семья. Все родственники должны держаться вместе, помогать и поддерживать друг друга. Только так можно добиться почёта и процветания.

В ответ на эту речь Платина только молча кивала головой, давая собеседнице возможность высказаться.

Внезапно та подалась вперёд и почти шёпотом спросила:

— Вы ещё переписываетесь с господином Хваро?

— Нет, Амадо-ли, — сокрушённо вздохнула девушка. — Я пока не придумала, как это сделать.

— И не надо, Ио-ли, — вроде бы строго, но с явно просительными интонациями в голосе заявила старшая подруга. — Здесь за вами следят слишком много глаз. Если он действительно любит вас так, как вы говорите, то потерпит немного и без ваших писем.

— А вы не могли бы… — робко заикнулась хозяйка комнаты.

— И не надейтесь! — сурово сведя брови к переносице, оборвала её гостья. — Довольно и того, что я никому не рассказала о вашей авантюре!

— Да я не очень-то на вас и рассчитывала, — обиженно проворчала Платина, но видя, что её слова сильно задели собеседницу, поспешила перевести разговор на другую тему: — Вы что-нибудь узнали о невесте Хваро?

По-видимому, её лицо сейчас имело какое-то весьма специфическое выражение, потому что суровая монашка вдруг тихо рассмеялась.

— А о нём самом послушать не хотите?

— А есть что? — сейчас же встрепенулась Ия, отвечая вопросом на вопрос.

— Успокойтесь, — женщина мягко положила ей руку на плечо. — Все, кто знаком с бароном, говорят о нём только хорошее. Он не просто богат, образован и хорошо воспитан, но ещё и храбр, как подобает истинному дворянину. Уже здесь, в Букасо, он успел поучаствовать в поединке. Вы, конечно, знаете, что они запрещены законом, но даже священная воля Сына неба не мешает некоторым горячим головам решать споры с помощью меча. Господин Кеило Тохано, младший брат рыцаря Туво Тохано, как-то пренебрежительно высказался о господине бароне в его присутствии. Хваро вызвал его на поединок и тяжело ранил.

Вспомнив свою прогулку с Хваро и его почтительный разговор с рыцарем Ино, девушка подумала, что этот Тохано ляпнул уж что-то совершенно непотребное, раз барон решил с ним драться.

— Вы можете гордиться любовью такого человека, Ио-ли, — продолжила собеседница.

Платина смутилась, чувствуя, как в душе поднимается тёплая волна удовольствия и гордости, словно это она сама победила в поединке.

В это время вернулась служанка.

Терпеливо дождавшись, когда она выложит чашечки на стол, хозяйка приказала:

— Ступай на двор и пересчитай камни у пруда.

— Какие камни, самая младшая госпожа? — растерянно переспросила Оки, а монашка удивлённо вскинула брови.

— Все, что касаются воды, — терпеливо, но всё же чуть повысив голос, пояснила Ия. — Да не торопись, три раза пересчитай, чтобы не ошибиться.

— Слушаюсь, самая младшая госпожа, — испуганно пролепетала девочка.

— Зачем это вам? — заинтересовалась гостья.

— Чтобы не подслушивала, — усмехаясь, пояснила хозяйка комнаты. — А то меня уже один раз отчитали, когда я просто выставила её из комнаты.

— Кто же это сделал? — спросила сестра начальника уезда.

— Вторая госпожа наложница, — проворчала девушка. — Сказала, что служанка должна сопровождать меня повсюду.

— Хотя Ошо-ли и не блещет умом, в данном случае она права, — величественно кивнула собеседница и лукаво усмехнулась. — Только что вы ответите, когда она спросит, зачем вам понадобилось число камней?

— Скажу, что поспорила с вами, — ни на минуту не задумываясь, выпалила Платина. — Вы говорили, что их больше ста, а я — что меньше.

— Те, кто отказался от мирских радостей, не спорят, — нахмурилась монашка.

— Так мы же не на деньги спорим, — беспечно отмахнулась приёмная дочь начальника уезда. — А для проверки наблюдательности. Да, может, ещё никто и не спросит? Лучше расскажите, что вы узнали о Изуко Канако?

— К сожалению, немного, Ио-ли, — покачала головой подруга. — Вроде бы обычная девочка из богатой благородной семьи. Отец её очень любит и балует дорогими подарками. Поговаривают, что Изуко пишет картины и сочиняет стихи. Я не видела ни того, ни другого, поэтому не могу сказать, насколько она талантлива. Но отец считает дочь очень одарённой и даже нанимал для неё знаменитого учёного из Хайдаро. Он вроде бы прожил у них в замке целый год, обучая её поэзии и живописи. У самого рыцаря Канако, кроме жены, ещё четыре наложницы. Было семь, но двух он подарил…

— То есть как подарил?! — встрепенулась жадно ловившая каждое слово Платина. — Это что же, Хваро сможет и меня взять и отдать кому-нибудь?

— А вы этого не знали? — вскинула брови собеседница. — Разве я вам не говорила, что господин — полный властелин в своей семье и вправе распоряжаться судьбой каждого её члена?

— И старшей госпожи? — решила окончательно прояснить ситуацию девушка.

— Разумеется, — величественно кивнула монашка. — Вечным небом установлено, что Сын неба господствует над подданными, дворяне над простолюдинами, родители над детьми, мужчина над женщинами. Он — небо, мы — земля. Он ведёт, мы идём.

Путешественница между мирами резко погрустнела. Она давно знала, что попала в общество, где безраздельно царит дремучий патриархат и кондовый домострой. Но сейчас перед единственной подругой не стала притворяться, позволив себе немного расслабиться и побыть самой собой.

Понимая её чувства, женщина ободряюще улыбнулась.

— Не переживайте, Ио-ли. Уверена, вы с Хваро проживёте всю жизнь в согласии и гармонии. И ещё хочу сказать, что если господин вдруг дарит кому-то наложницу или, не дай Вечное небо, жену, да даже простого слугу дурному человеку, он теряет лицо в глазах окружающих. Его не принимают в обществе равных, над ним смеются и в конечном счёте презирают. Для благородного человека это хуже смерти. А рыцарь Канако пользуется всеобщим уважением. Значит, он отдал своих наложниц достойным людям.

— Понимаю, Амадо-ли, — криво усмехнулась девушка, ничуть не успокоенная этими словами, но спорить не стала, вернув разговор к гораздо более интересующей её теме: — Вы сказали, что, кроме супруги, ещё четыре наложницы, а было семь. Двух он подарил. Куда ещё одна делась?