Илька из Закустовки (СИ) - Леденцовская Анна - Страница 21

— Винни! — внезапно заверещало у него над головой. Это оживился и задергался как припадочный пленник растительных пут. — Вытащи меня отсюда! Илька без меня никуда не уйдет, и я ее быстро отыщу. Она где-то тут гуляет с Дереком Вольтецким, а я вот…

Винни нахмурился, разглядывая экзотический «плод» на крежне. Ему не нравилось, что девушка, которую он считал практически младшей сестренкой, гуляет без присмотра с неизвестным ему типом, а еще его беспокоил Шуршегрем, который, судя по всему, пытался проникнуть в дом кикиморы.

— Ты, безмозглая подушка для иголок, зачем к дереву полез? — поинтересовался он, даже не пытаясь что-то предпринять, несмотря на жалобные стоны Гремы. — Этот крежень — дом Манефы Ауховны, коменданта общежития природников. Повезло, что она в отъезде, а то пошли бы твои иглы на порошки и микстуры. Или Габриэль бы из тебя чучело набил. Это ж надо — ломиться сквозь магию так, что защита сработала! Ты что сделал-то, безголовый шмургл?

— Я только корешок на зуб попробовал там внизу, чтобы понять, откуда у дерева магия вокруг. — Сообразив, что, оказывается, ломился в чужое жилье, метаршигл запаниковал. Ведь его так могли и выгнать из академии или запереть в целительской, пока Илька учится. — Я не знал, я больше не буду!

Тролль же пока стоял и раздумывал.

— Что со всем этим делать?

Ведь это очень неторопливая и основательная раса. Спешка с троллями несовместима, поскольку она расходует энергию, а это лишняя трата еды. Поесть они, конечно, любят, и худеть не захочет ни один уважающий себя тролль. А Винни и так из-за магии приходилось усиленно питаться, чтобы не испортить фигуру, так что ему тем более торопиться было крайне вредно, если дело не касалось еды.

— Простите, пожалуйста, — снизу пропищал голосок малявки в рюшечках, которая, кажется, как он слышал, упоминала Ильку, — вы откуда этого зверька знаете? И Ильмару? Я Гульсия Излуцкаш, поступаю в академию, а вы?

— Винни я, — пробурчал тролль. — Мелкую я с детства знаю, дружу с ее братьями еще со времени учебы здесь. Да и это колючее недоразумение знаю с тех же времен, вечно он лезет куда не следует, еще и Ильку на авантюры подбивает.

— Как же тебя достать-то? — Отвернувшись от пышечки, он задрал голову, пытаясь понять, что надо сделать с переплетением веток, чтобы и метаршигла освободить, и дереву не навредить. За порчу своего дома кикимора точно в долгу не останется. Отсыплет люлей таких, что не унесешь!

— Надо Виолетту Дифинбахиевну звать… — подумав, заключил он. — Все же здесь без природной магии никак.

Сказав это, Винни уже нажимал на браслет, посылая вызов. Однако тоненький взвизг его отвлек, заставив посмотреть на стоящую рядом девушку.

Пухляшка Гульсия, тараща и без того круглые глазенки, тыкала пальцем в крежень.

— Там он, вон там… Хмышов. Он раз — и туда… — Девчонка, чуть заикаясь, уставилась на пустые качели и дерево.

Тролль оглядел крежень. В ветках упомянутого Хмышова не наблюдалось, поблизости тоже, значит, судя по виду мелкоты с косичками, что-то с ним произошло из ряда вон выходящее. На руке из позабытого браслета раздался голос декана природного факультета

— Винни? Что-то случилось? — Виолетта знала тролля как облупленного и понимала, что просто так он ей вызов отправить не мог.

— Пока не знаю точно, Виолетта Дифинбахиевна. Э-э-э, здрасьте. Но вот одно случилось, и сейчас еще второе. Вы не могли бы подойти к общежитию вашего факультета? Очень надо. Мы тут у качелей…

После слова «мы» природница занервничала и, пообещав прийти немедленно, сбросила вызов. Обычно «мы» в тексте Винни включало еще и близнецов Лисовских, а это значит, что все может быть очень плохо. Она даже не догадывалась, что и без двух шебутных некромантов в академии теперь есть кому устраивать нечаянные неприятности всем окружающим.

— Грема, — тролль, поняв, что от девчонки толку нет, решил поинтересоваться произошедшим у еще одного свидетеля, — что тут произошло-то, с Хмышовым этим?

Метаршигл, опутанный ветками и вполне смирившийся с тщетностью бытия, хмыкнул.

— Так в крежень его затянуло. Ты про природную магию заговорил, а он возьми да и попробуй. Дерево ладошкой похлопал, а оно засветилось зелененьким, и его как дернет сквозь кору. Это несправедливо! — Шуршегрем был очень раздражен тем обстоятельством, что он висит в кроне, а какой-то ушлый лопоух попал туда, куда метаршигл намеревался, и притом без всякого желания со своей стороны.

— Дела-а… — Винни поскреб пятерней затылок. — Что же это его защита пропустила в отсутствие хозяйки? Как бы не натворил там чего…

Стоя у ограды академического кладбища, Дерек Вольтецкий с легкой паникой разглядывал на своем запястье появившуюся татуировку скорпиона.

Вокруг сгрудилась компания притихших некромантов, замерла рядом Илька, с интересом изучая черный рисунок на загорелой коже, а Фшен Шатос застыл перед ними неподвижной статуей, словно уйдя в себя. Только глаза пустошника, глядящего то на свою руку, то на кисть Дерека, выдавали его смятение.

— А это теперь все время так будет? — обратился к нему Вольтецкий и, послюнив палец, потер татуировку. Скорпион стал объемным, недовольно шевельнул жалом и переполз чуть дальше, собираясь спрятаться под манжету рубашки. Дерек отдернул мокрый палец, опасливо косясь на новое сомнительное украшение, и опять вопросительно посмотрел на Шатоса.

Илька в стороне остаться не могла, скорпионов пустошника она совсем не боялась, поскольку играла с ними с детства, и она тоже потерла опять ставшего черным рисунком некрупного скорпиончика. Тот, видимо поняв, что покоя ему не будет, шустро скользнул от любознательной девушки под манжету в надежде, что там его не побеспокоят.

— А у Алена с Люком такого нет, — Ильмаре было совсем непонятно, почему ее братья, дружа с пустошником уже много лет, не получили себе такую интересную штуку, если это так легко, — и у Винни тоже нет.

— А мне можно тоже такого скорпиончика? Они же меня знают. Пусть на мне один поживет. Пожалуйста. — Илька решила, что было бы неплохо завести себе такого молчаливого питомца, чтобы при необходимости держать местных змеюк на расстоянии.

Она сделала умильное личико, заглядывая Шатосу в лицо, и похлопала ресничками.

Глаза пустошника под капюшоном сверкнули, он крепко схватил ничего не понимающего бытовика за руку и, задрав рукав, прижал рисунок скорпиона пальцем, словно хотел раздавить. Чего он собирался добиться, никто не понял, но, видимо, его усилия успехом не увенчались. Скорпион не материализовывался, оставаясь рисунком, хотя Фшен Шатос уже постучал по нему и даже ущипнул, вызвав у Дерека болезненную гримасу и судорожный вздох сквозь зубы.

— Да кто ты такой, парень? — Лицо под капюшоном, закрытое снизу маской, приблизилось почти вплотную к лицу Вольтецкого. — Я тебя вижу в первый раз, а ты уже забрал одного из моих эйши, которых даровал мне древний ритуал в пустынных землях. Никогда такого не было, чтобы воплотившиеся эйши не слушались тех, на ком обрели вечную жизнь.

Фшен явно злился, с пустошами и своим народом парня давно ничего не связывало, и только скорпионы, верные помощники, напоминали ему о жестокости племени и жизни в суровых условиях тех мест.

— Да мне они не нужны. — Видя так близко эти страшные глаза без радужки с маленькой точкой зрачка, Дерек чувствовал себя не в своей тарелке. — Заберите это обратно. Я ничего не делал, правда. Я даже про ритуалы ничего не знаю и таких, как вы, никогда не встречал, а расоведение у нас только в этом году начнется, кажется…

Шатос тряхнул головой и отпустил руку парня.

— Я не стану рассказывать про ритуал, поскольку это не столь важно сейчас, но вот что интересно, — голос пустошника звучал ровно и слегка отстраненно, — эйши, воплощенные скорпионы, могут находиться вне тела хозяина, когда чувствуют угрозу или им непонятна ситуация, ну и по прямому мысленному приказу, но передать эйши вот так запросто никогда не представлялось возможным.