Скандальная любовь - Джойс Бренда - Страница 22

• Предыдущая
• 22/76
• Следующая

— Может быть, хватит? — сладким голосом спросила Николь.

— Правду про тебя говорят, — задыхаясь, выплевывала слова Стаси, — что ты не леди. Ты даже в теннис играешь не как леди. — С этими словами она покинула корт.

Николь, покраснев от смущения и злости, подошла к Марте и Элизабет, которые, в отличие от других, не отвернулись от нее.

— Пожалуйста, простите Стаси, — попросила Элизабет, беря Николь за руку.

Николь отдернула свою руку.

— Она не всегда так груба. Не знаю, что на нее нашло, — говорила Элизабет, умоляюще глядя на Николь.

Николь не ответила, и Элизабет отвернулась от нее.

— Я совсем забыла про эту ведьму Стаси, прости меня, Николь. Она вообще ведет себя ужасно со всеми, кто не принадлежит к ее любимому кругу. Она думает, что даже солнце всходит и заходит по ее капризу потому, что она племянница Нортумберленда. Если бы ее здесь не было, я уверена, что другие девушки были бы с тобой более дружелюбны.

— Твои друзья были в ужасе от моего присутствия.

— Это неправда. Джулия и Абигайль всегда такие молчаливые и стеснительные. Но если ты немного потерпишь, они к тебе привыкнут, и ты увидишь, какие это милые девушки!

Николь согласно кивнула, и они обе подошли к девушкам, собравшимся у столиков с лимонадом. В это время Элизабет, отведя Стаси в сторону, отчитывала ее:

— Как ты можешь быть такой грубой, Стаси? Это невыносимо. Ты должна немедленно извиниться перед леди Шелтон.

— Я? Извиняться перед этой дикаркой? Иногда ты просто слепа, Элизабет, видишь в людях только хорошее и больше ничего не хочешь замечать. Ты что, ничего о ней не слыхала? Ее не принимают, и тут уж ничего нельзя изменить.

— Ты очень недоброжелательна, — возразила Элизабет. Затем она подошла к Марте и Николь.

— Вы уже уходите? Может быть, мы поменяемся партнерами и сыграем еще? Время, кажется, есть!

Николь не могла поверить, что эта совершенно незнакомая ей девушка защищает ее перед своей кузиной да еще заботится о том, чтобы она получила максимум удовольствия от поездки в теннисный клуб.

— Извините, но у меня другие планы.

— Может быть, мы сыграем с вами в другой раз? — спросила Элизабет. — Было очень приятно с вами познакомиться.

— И мне тоже, — с трудом произнесла Николь.

В карете Марта и Николь долго молчали.

— Ну, что ты о ней думаешь? — поинтересовалась Марта.

— Я думаю, что она очень милая и красивая девушка.

— Да, Элизабет — очень приятный человек, и все ее любят, — сказала Марта.

Николь повернулась к окну, но сквозь пелену слез она вряд ли что-нибудь видела.

— Поэтому герцог любит ее, а не меня, — печально проговорила она.

Марта промолчала.

— Леди Элизабет сейчас спустится, ваше сиятельство!

Герцог посмотрел на свои золотые, с бриллиантом в восемнадцать каратов, часы и стал нервно ходить по маленькой гостиной. Элизабет было несвойственно опаздывать, но на сей раз она спустилась только через десять минут, причем одетая не для выхода в театр, а в свое повседневное платье.

— Ты забыла обо мне? — спросил он с наигранным изумлением.

Элизабет тяжело вздохнула, подходя к нему.

— Извини меня, пожалуйста, Хэдриан. Я не забыла. Боюсь, что я сделала большую ошибку. — Она опустилась на кушетку, и он сел с ней рядом.

— Ты что, плохо себя чувствуешь?

— Нет. Я очень устала. Сегодня днем я немного поиграла в теннис, и это меня очень изнурило. Мне бы нужно было послать тебе записку и отменить встречу, а я не сделала этого. Мне так хотелось тебя видеть! Я надеялась, что короткий сон вернет мне силы и хорошее настроение. Но я только что проснулась, а усталость не прошла.

— Не беспокойся обо мне, — сказал герцог. — Тебе ни в коем случае нельзя было играть в теннис, Элизабет. Сейчас тебе необходимо вернуться и лечь в постель.

Она ласково взяла его за руку.

— Ты не сердишься на меня?

— Конечно, нет, хотя и надо бы. Ты получила удовольствие от игры в теннис?

Она посмотрела на него в смятении.

— Нет. Произошел неприятный инцидент, и я расстроена до сих пор.

— Что же тебя так огорчило?

— Две леди были ужасно грубы с третьей. Но самое печальное в том, что одна из этих двух — Стаси.

— Стаси — не самый добрый человек, мы это знаем!

— В самом деле, мне так было жалко леди Шелтон. Такое ничем не оправдывается. Я знаю, несколько лет назад был скандал, но это же было так давно! Нельзя человека не прощать всю жизнь.

Герцог замер.

— Так ты говоришь, что девушка, которую обидели, была Николь Шелтон?

— Да. Ты знаешь ее?

Герцог встал. Она не уехала…

— Понимаешь, Николас Шелтон — мой сосед по имению Чепмен-Холл, которое я недавно получил в наследство. Перед тем как ехать в Лондон, я обедал у них.

— После этого инцидента ей было очень больно, но она не подала вида. Николь — очень гордая девушка. Я сразу же сказала Стаси, что огорчена ее поведением.

Герцог нервно откашлялся. Ему было неловко не только от этой беседы, но и от того, как он себя вел с Николь, от сокровенных мыслей, вынашиваемых им, о ней. Только вчера он опять едва не потерял над собою контроль. Только вчера он был так близок к ней, что мог обнять ее и делать с ней все что угодно. Но разговаривать о Николь со своей невестой ему казалось неприличным.

— Необходимо удерживать Стаси от таких поступков. Мне кажется, что сегодняшний ужин можно отложить на завтра, как ты думаешь?

«Но почему она не уехала из Лондона? Неужели она все еще на что-то надеется?»

— Это было бы прекрасно. Хэдриан, насколько я понимаю, Николь не очень принимают в свете. Сейчас же, когда она в Лондоне, я думаю, это особенно несправедливо.

Герцог задумался. Он понимал, что, если продолжить эту тему, ему придется признать, что с Николь поступают несправедливо, придется осудить Стаси и все это обсуждать со своей невестой. Быть защитником Николь ему вовсе не хотелось.

— Жизнь не всегда справедлива, — заявил он.

— На тебя это непохоже! Я собираюсь пригласить ее на поэтический вечер к себе и уж позабочусь, чтобы ее приняли как нужно.

Герцог усмехнулся. С одной стороны, стремление Элизабет помочь Николь войти в общество было благородно и справедливо, но, с другой стороны, сближение Элизабет и Николь было просто немыслимо.

— Я видел леди Шелтон, и она произвела на меня впечатление довольно сильной женщины, вполне способной выстоять против каких-то сплетен.

— Я решила, Хэдриан, — сказала Элизабет уверенно, — она сейчас нуждается в друзьях, это же так ясно, и я буду ее другом.

Хэдриан на миг закрыл глаза. Что из этого может выйти? Николь не примет, не может принять предложение его невесты. Но почему она до сих пор еще в Лондоне? Неужели из-за него? Ему бы следовало разозлиться на нее, но, похоже, он уже не способен на это. Если уж быть честным перед собой до конца, то он и не ожидал, что она подчинится ему и уедет.

На следующий день, когда Регина и Николь пили чай с булочками в зеленой гостиной, слуга принес приглашение. Элизабет приглашала Николь принять участие в поэтическом вечере, который должен состояться у маркизы Стаффорд завтра. Николь очень удивилась. Перечитав несколько раз приглашение, она все никак не могла поверить, что оно предназначено ей.

— Что это? — поинтересовалась Регина.

— Это от Элизабет Мартиндейл. Она приглашает меня на поэтический вечер.

Регина подсела поближе к сестре.

— Тебе следует пойти. Как это мило со стороны Элизабет.

Николь отложила приглашение в сторону. Оно сильно взволновало ее.

— Зачем ей меня приглашать, — вслух рассуждала Николь, — она же меня едва знает.

Удивительно устроен мир: единственным человеком в Лондоне, предложившим ей дружбу, оказалась невеста того, ради кого она приехала в столицу.

— Она знает, что ты новенькая, и хочет включить тебя в свое окружение. И еще потому, что она очень милый человек, — по-своему объяснила случившееся Регина.

• Предыдущая
• 22/76
• Следующая