Время воина (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 45

Никита снова заметил, как помрачнел младший Мещерин. Что-то здесь неладное, связанное с этой девушкой.

— Пошли, — заторопился Денис. — А то мы ничего не успеем сделать до Собора. Никон, ты сказал парням, чтобы машину еще раз осмотрели?

— Сказал, — односложно ответил брат, махнул рукой и первым заторопился к дому, еще больше усилив недоумение Никиты.

После завтрака они в этом же составе и с присоединившимся к ним Полозовым сели в подогнанный к воротам внедорожник, выехали со двора и неторопливо покатили по улице. «Полигон», как его назвал Денис, сидевший за рулем машины, находился на северном конце города, где заканчивались старые улочки с потемневшими от времени домами. Он хорошо просматривался с дороги и представлял собой комплекс из трех двухэтажных кирпичных корпусов, расположенных буквой «п». Чтобы добраться до Полигона, пришлось проехать еще метров триста по пустырю. Уткнувшись в металлический забор, Денис остановил внедорожник, трижды коротко просигналил.

Вышедший из бревенчатой сторожки парень в полушубке и в натянутой на голову шерстяной балаклаве убедился, что в автомобиле находятся те, кому можно посещать Полигон, поздоровался со всеми, заглянув в салон. И только потом вручную откатил ворота в сторону.

— Наш учебный центр, — пояснил Денис, подъезжая к строениям. — Построен Орденом на месте старого, деревянного. Здесь и спортзал, и классы теоретической подготовки. Даже качалка приличная, не хуже, чем в больших городах. В подвале оружейная и тир. Полевое стрельбище находится за городом.

— В Мезени, как я понял, база Ордена? — поинтересовался Никита, разглядывая проплывающую мимо них полосу препятствий, утоптанную до плотности асфальта. Видно, что здесь занимались в любое время года, и даже морозы не становились препятствием для тренировок. Как и в «Родниках», где свирепствовал Глеб Донской.

— Одна из…, — кивнул Денис, подруливая к главному входу, возле которого стояло несколько человек в верхней одежде и без особого любопытства поглядывая на внедорожник. — Есть еще два центра. Где-то на Кольском полуострове, точно не скажу, и на Печоре.

— Надо полагать, оттуда тоже ждут Патриархов? — призадумался Никита. Насколько это мероприятие может затянуться? Гнетущее чувство накатывающихся событий испортило солнечное настроение. Возможно, оно связано с событиями в Гиссаре? Пора бы уже событиям понестись вскачь. Или Аномалию удалось взять под контроль, не допустив до нее боевиков Абдул Хотака?

— Они уже были в пути, когда ты, Князь, приехал в Мезень, — торопливо, с каким-то детским восторгом сказал Никон, чем заслужил усмешку Слона.

— Кто же у вас ментат? — задумчиво произнес Никита. Судя по молчанию братьев, ответ был очевиден. Старик Мещерин все устроил, как только почувствовал его желание посетить мезенский храм Перуна. Волхву не хотелось верить, что за ним приглядывают жрецы или орденские — он бы почувствовал их присутствие все равно. Но тогда стоило признать невероятную ментальную силу Всеслава Гордеевича.

Они все вместе поднялись по крыльцу наверх, Мещерины степенно поздоровались с парнями, после чего Денис представил гостей. Спокойная реакция орденских бойцов прямо говорила о их осведомленности, что приехал Князь со своими людьми. Правда, подтянулись и почтительно склонили головы, а вот с Полозовым и Слоном (когда он небрежно представился, парни отреагировали спокойно. Прозвища и позывные здесь были нередки) уже здоровались за руку.

— Что-то немноголюдно сегодня, — заметил Денис. — Куда все пропали? Где Прокоп, Анисим?

— Прокоп забрал свою группу и умчался в аэропорт, — пояснил один из парней в залихватски расстегнутом полушубке и с непокрытой головой. — Встречать делегатов. Анисима и остальных ребят забрал ваш Кузьма. Будут обеспечивать охрану Собора.

— Чужаков в городе не видели?

— Нет, все тихо. А вы чего здесь?

— Князь захотел посмотреть, как у нас все обустроено, — важно заметил Денис. — Заодно и проверит нашу боевую подготовку. Слон с Никоном спарринг проведут.

Оживленно переговариваясь, все зашли в просторный и гулкий от безлюдья вестибюль здания. Ничего необычного Никита здесь не увидел. Стандартное заведение, чем-то схожее с казарменным помещением, только повеселее благодаря висящим на стенах кашпо с зеленью, мягким диванчикам, расставленным вдоль стен, выкрашенных в светло-зеленые тона, деревянным чистым полам. Справа от входа помещение для охраны, сейчас пустовавшее.

Их встретил скучающий охранник, полностью облаченный в камуфляж, вооруженный пистолетом и массивной дубинкой-жезлом, в навершие которого был искусно вмонтирован амулет янтарного цвета. Может, это и есть настоящий янтарь, хотя вряд ли. Жезл являлся магическим оружием, парализующим противника, а янтарь — диэлектрик. Артефакторы его используют очень редко для создания амулетов боевого свойства, и напротив, для Целителей и Ведунов он в приоритете.

— Где ключ от спортзала? — спросил Денис.

Охранник цепко, как и полагается бдительному стражу, окинул незнакомых ему людей внимательным взглядом, и потянулся к поясу, на котором висела связка ключей. Уверенно отцепил один из них и подал Денису.

— Сегодня, вообще-то, занятия отменили, — предупредил он. — Приказ Басаргина.

— Я с ним сам поговорю, — отмахнулся Денис. — Мы ненадолго.

Пока шли по коридору, он пояснил, что Басаргин — главный инструктор Полигона, бывший военный, по выслуге лет вышедший на пенсию. Приехал в Мезень десять лет назад, так как жена его была родом отсюда, да и остался, очарованный суровой красотой русского Севера. Сильный, должно быть, мужик, если не сбежал от скудости летних красок, да еще стал наставником орденского боевого крыла.

Зал для спаррингов находился в правом блоке здания, и занимал приличную площадь. Никита насчитал три ринга для занятий боксом и контактному бою, к которым прибавились четыре борцовских круга, застеленных жесткими матами. Большие и высокие окна давали достаточно света, чтобы полностью использовать скупое приполярное солнце для занятий.

— Давайте сразу обговорим условия спарринга, — Денис как самый старший, взял на себя организацию боя. — Предлагаю три схватки. Так как Слон не одаренный, магию использовать не будем.

— Разумно, я и сам об этом хотел сказать, — Никита кивнул и сел на низенькую скамеечку, расстегнул куртку, но снимать ее не стал. Рядом пристроился Полозов, с любопытством оглядываясь по сторонам. — Вы хозяева, вам и решать, по каким правилам биться.

— Два боя — рукопашных, в полный контакт. Разрешается использовать любую систему русского или иностранного боя, так даже интереснее. Третий бой предлагаю на ножах.

— А если кто-то одержит две победы подряд?

— Без разницы. Мы всегда так проводим спарринги. Именно ножевой бой выявляет все огрехи в обучении.

— Так и быть, — Никита посмотрел на нетерпеливо переминающихся Слона и Никона. — Правда, мы не думали, что придется показывать свое умение, поэтому личник не захватил с собой тренировочный костюм.

— Найдем, — коротко бросил Никон. — Пошли, брат. А то мне не терпится накидать тебе.

— Смотри, не запнись, — дружелюбно ответил Слон. — Я тебе, конечно, не дам упасть, но по шее накостыляю.

Подначивая друг друга, они вышли из зала через другую дверь, где, как пояснил Денис, помимо раздевалки находились душевая и комната с инвентарем. Остальные в предвкушении развлечения расселись на лавках напротив центрального ринга, на котором и должны были сойтись соперники.

Улучив момент, Никита спросил у Мещерина:

— Почему Ручеяна владеет только одной Стихией? Насколько я успел определить, ваш Род пестует как минимум две? И это при сильном одаренном как ваш отец!

Денис слегка смутился и не торопился с ответом. Никита подумал, не задел ли он своим вопросом запретную тему, или же только отцу дозволено говорить об этом. Мещерин тихо ответил после внутренней борьбы:

— Ручеяна — не родная нам. Она из семьи Хабаровых. Род слабенький в плане одаренности. Девушка была первенцем в семье Прохора Егоровича, поэтому и получила наибольшие привилегии по праву крови. После нее родились еще двое мальчиков, но, увы, «пустые». Прохор не принадлежал к Ордену гипербореев, но прекрасно знал, кто есть кто в Мезени. Года два или три досаждал нашему отцу, чтобы тот сводил его к Алтарю вместе с детьми и женой. Он считал, что Камень каким-то образом одарит магической силой сыновей, а супруге поможет «раскачать» энергетические каналы. Батя на его просьбы отвечал одно: не положено. Не мог же он сказать, что Хабаров подвергает себя огромной опасности. Жрецы храма категорически не приемлют чужаков, и не только из-за каких-то своих принципов или устава, а элементарно боятся за жизнь этих людей. Потому что смерть будет на их совести. Они посредники между миром и Богами. Им и отвечать.